Архив Банановых островов. Том 1 - [14]
Ю.Ч. о записи “Банановых островов”.
В “Весёлых” в отличие от “Динамика” между всеми музыкантами царил полный комфорт. Было, как говаривал Буй (Александр Буйнов. (авт.), “Одеяло на всех”. Все музыканты подобрались классные, заводные, и все уважали друг друга. Даже “железная рука” — Павел Яковлевич Слободкин наблюдал наши фокусы с одобрением. Володя Матецкий от нас не вылезал — мы сразу обратили его в Банановую веру.
Я Матецкого раньше не знал, а здесь мы подружились и Володя взялся мне помогать в моих Банановых хлопотах. Он целыми днями носился по Москве на своём зелёном “Жигулёнке” и творил чудеса коммуникабельности, а так же подкидывал мне интересные идейки по текстам. Так что проект совершенно правильно называется Чернавский-Матецкий не смотря на то, что некоторые в этом сомневались, приписывая одному мне проюсирование альбома. Мы без него так быстро никогда бы не записали материал.
Мы репетировали и записывались в подвале, где рядом с комнатой для записи был склад и стояли гора синтезаторов и 2 здоровенных допотопных STMа, которые незнамо откуда приволок Матецкий. Там же громоздились ящики с разным концертным барахлом и нависали толстые трубы под потолком, которые постоянно текли. Так что к магнитофонам я часто ходил по доскам уложенным на кирпичи, но мы на это не обращали внимания — интересно было, по кайфу.
Помню я включал магнитофон с полуметровыми бабинами плёнки и бежал в другую комнату, где стояли колонны колонок и усилителей и мы с Игорьком Гетауллиным часами искали нужную фразу. Потом слушали записанный бред и уже выбрав куски, начинали с ними манипулировать на общей репетиции. Звук и удар у Гетауллина был — настоящий “Stratocaster”, такого в стране ни у кого не было.
Буйнов изгалялся на клавишных и “руководил кайфом” — заводил всех. На репетициях и на записи царил полный кавардак — вино, девчонки, но музыкальная дисциплина была железная. Умеют же если захочут! Я ночью уже падал в свою “семёрку”, засыпал за рулём, а мужики всё ещё долбили какие-то фразы, споря до хрипоты, как ненормальные. Лёшка Глызин, Валера Андреев, Гетауллин, Буй, Китаец, Рыжий — все рухнули в Бананы как подкошенные.
Потом они уезжали на гастроли, а я один мрачно сидел ночами, с головы до ног опутанный плёнкой, как паук — монтировал фонограммы. Потом записывал наложения голоса и инструментов, крутя разные ручки чуть ли не ногами — рук не хватало. Было всего 2 перезаписи для наложений, чтобы не наловить шумов с плёнки. Когда чистовая запись была готова, вернувшиеся с гастролей ребята послушали и остались недовольны — они уже успели привыкнуть к демо, которые я им давал, чтобы они не забывали что сыграли. Но потом “въехали”, у меня от сердца отлегло. Мастеринг я делал с моим другом — звукорежиссёром Юрой Богдановым с фирмы “Мелодия”, куда он меня тайно провёл ночью, усыпив бдительность сторожей литром водки. Он как всегда недовольно ворчал, но работал, тоже как всегда, виртуозно и быстро.
Автор:
Всё это шокировало слушателя, производя впечатление маниакального бреда. В то же время все было необычно музыкально и имело множество слоёв подтекста. Впервые за десятки лет слушателям пришлось думать. (Интересно, что позже в колуарах и прессе обсуждали — что именно подразумевалось под той или иной фразой.) Зто был прорыв в пространство свободное от каких либо штампов (даже питерских) и коньюнктуы. Ностальгия по недостижымым островам-миражам для жаждущих быть там. Реальное вне реальности.
Ю.Ч. в заключение.
“Весёлые” повезли по Союзу Банановый репертуар, когда меня уже в группе не было — я собрал приличную по тем временам студию у себя дома и “рулил” там. Говорят, что публика приняла на “ура”. И тогда ко мне начали ломиться подпольные дистрибьюторы. Я замучался переписывать пленки и передал оригинал самому доставучему из них — переписывайте сами. Сейчас жалею. Фонограммы, которые гуляют по интернету, совершенно непотребного качества. Как бы найти того паренька, да как его зовут уже не помню.
Но многолетняя беззаветная творческая работа в “Весёлых ребятах” впоследствии обернулась трагедией — администрация ВИА начало систематическое преследование музыкантов, отдавших многие годы на создание имени “Весёлые ребята”. Им запрещалось даже упоминать, что они работали в этом коллективе — т. е. неким образом лучших музыкантов 1980-х пытались лишить их личной творческой истории и заслуженной значимости, обратить их уникальные музыкальные успехи в пользу администрации ВИА. Такой подход повлёк за собой полный распад коллектива, который буквально за несколько лет исчез с большой сцены, и можно только надеяться на возможное возрождение его прежней славы.
Года 3–4 тому назад Серёжа Рыжов и Гетауллин записали и работали в концертах несколько песен из бананов, которые исполнил Рыжов — я заезжал в Россию, мне понравилось. А потом Серёжа скоропостижно умер. У него всё по жизни было скоропостижно — скоропостижно научился играть, скоропостижно влетел в музыкальный бизнес, скоропостижно стал знаменитым и вот… тоже скоропостижно. Все банановые заложники уже сильно повзрослели, но когда мы встречаемся — раз лет в 10, всегда с кайфом вспоминаем те безшабашные банановые времена.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.