Архитектура сюжета - [8]
Главный вопрос
Начало и конец – две части одного целого. В некотором смысле они зеркально отражают друг друга. Начало ставит вопрос, конец дает на него ответ. Если в конце нет ответа на особый вопрос, заданный в начале, книга не оправдает надежд.
Так что же это за вопрос, который должен быть задан в начале книги? Мы только что рассуждали о необходимости сразу поймать читателя на крючок, заставив задаться вопросом. Но этот вопрос необязательно будет тем, на который дается ответ в конце. Цель вопроса-крючка – вызвать любопытство читателя. Если это удалось, значит, цель достигнута, а ответ на сам вопрос может быть дан в той же сцене (при условии, что вместо него сразу появится следующий вопрос, а с ним – и причина продолжать чтение).
А в конце будет дан ответ на главный вопрос истории. На тот, который будет подогревать читательский интерес на протяжении всего развития событий:
● Найдет ли героиня настоящую любовь?
● Получит ли отрицательный герой по заслугам?
● Понесут ли наказание преступники?
Особый вопрос вашей истории будет еще более конкретен:
● Прекратит ли Марджи разрушать собственную жизнь наркотиками и алкоголем, прежде чем потеряет своего лучшего друга Тома?
● Научится ли корыстолюбивый Майк отстаивать более высокие ценности, чем деньги и власть?
● Разберется ли с мафией неустрашимый тайный агент ФБР Нил?
Главный вопрос может относиться к сюжету или к теме либо к тому и другому одновременно. Но он должен быть задан в первой сцене, чтобы окончание истории нашло отклик в сердцах читателей. В любом случае это вопрос, требующий ответа «да» или «нет», вроде: «Победит ли главный герой?» или «Усвоит ли персонаж урок?».
Поставив сильный вопрос в начале книги, вы должны довести дело до конца и в финале дать взвешенный ответ. Этот ответ в конце истории – единственный способ обеспечить ее целостность и вызвать отклик.
Если историю о работе агента Нила среди мафиози закончить ответом на вопрос о его женитьбе или аутизме его дочери либо о том, что у него внезапно обнаружился талант танцевать брейк, она не оправдает надежд. Такие ответы закрывают вспомогательные сюжетные линии, однако, если нет ответа на главный вопрос истории, они не имеют никакого значения для основной сюжетной арки.
Не менее важно то, когда вы дадите ответ на главный вопрос. Именно в этот момент история закончится. Если ответить на него слишком быстро, оставшуюся часть сюжета и арки персонажа ждет медленная, томительная (и скучная) смерть.
Чтобы понять, как правильно связать начало и конец, нужно сначала немного подумать, но, определившись с главным вопросом, вы не только уясните суть истории, но и на протяжении всей книги сможете глубже прорабатывать сюжет, тему и персонажей.
Первая глава как аперитив – маленький, но чрезвычайно важный. И обладающий таким большим потенциалом.
Элизабет Симс[20]
3
Ошибки первой главы
Как ни крути, а начальные главы романа переписываются гораздо чаще, чем любая другая его часть. В них тяжело добиться безукоризненной организации, потому что их задача – сплести множество разрозненных элементов в единое целое, которое увлечет читателя и заставит его углубиться в суть истории. Будь весь процесс создания книги так же труден, как написание первых пятидесяти страниц, я бы давно все это бросила и нашла бы себе другое занятие, простое и безопасное, – например, пошла бы промоутером в супермаркет или кассиром в прачечную.
Конечно, нет ничего удивительного в том, что начало написать трудно, учитывая его значимость для истории в целом. Начало должно выполнять все нижеперечисленные функции:
● Закинуть удочку с наживкой, от которой невозможно отказаться.
● Дать читателям повод переживать за героев.
● Задать общий тон (сатиричный, драматический и т. д.).
● Представить время и место действия, конфликт и тему.
Начало истории похоже на резюме. Вы выставляете напоказ свои таланты и умения в надежде, что читатель найдет то, что искал, – иначе ваша книга так и останется на полке в книжном магазине.
«Не проблема, – скажете вы. – У меня чудесные персонажи и сногсшибательный сюжет. Осталось лишь приступить к работе».
К сожалению, это получается у немногих. Большинству прозаиков независимо от уровня их мастерства начало книги дается непросто. А допустите оплошность – все, пиши пропало. Но как, скажите на милость, избежать столь фатальной ошибки?
Для начала давайте рассмотрим несколько наиболее часто встречающихся опасностей, которые важно избегать.
Вопросы, которых не должно возникать у читателей
Если самое главное для автора в начале любой сцены – поставить вопрос, ответ на который читатель захочет найти, то второе по важности дело – убедиться, что вопрос будет правильным.
Нужно, чтобы вопрос читателя был конкретным. Кто украл статую Свободы? Как Уэстли будет выбираться из безвыходного положения? Почему Золушка заказала хрустальные туфельки на размер больше? Плохо, если читатель спросит: «Что тут вообще происходит?»
Остерегайтесь создать ложное напряжение – когда читатель мечется, пытаясь понять, что вы имели в виду в этой сцене, вместо того чтобы продвигаться вперед в поисках ответов на вполне определенные и актуальные вопросы. У читателя не должно возникать следующих вопросов:
Писательница Кэти Мари (К.М.) Уэйланд известна не только своими популярными романами, но и пособиями по литературному мастерству. Лауреат престижных премий, она прекрасно чувствует динамику текста и знает, как заставить читателя сопереживать героям и следить за развитием сюжета. Свою новую книгу она посвятила теме разработки арок персонажей. Почему именно арка персонажа? Потому что, если ваш герой на протяжении всей истории никак не меняется, не развивается и ничему не учится, а топчется на одном месте, он никому не интересен.
Тридцатилетний опыт преподавания «Божественной комедии» в самых разных аудиториях — от школьных уроков до лекций для домохозяек — воплотился в этой книге, сразу ставшей в Италии бестселлером. Теперь и у русского читателя есть возможность познакомиться с текстами бесед выдающегося итальянского педагога, мыслителя и писателя Франко Нембрини. «Божественная комедия» — не просто бессмертный средневековый шедевр. Это неустаревающий призыв Данте на все века и ко всем поколениям людей, живущих на земле. Призыв следовать тому высокому предназначению, тому исконному желанию истинного блага, которым наделил человека Господь.
В книге, посвященной теме взаимоотношений Антона Чехова с евреями, его биография впервые представлена в контексте русско-еврейских культурных связей второй половины XIX — начала ХХ в. Показано, что писатель, как никто другой из классиков русской литературы XIX в., с ранних лет находился в еврейском окружении. При этом его позиция в отношении активного участия евреев в русской культурно-общественной жизни носила сложный, изменчивый характер. Тем не менее, Чехов всегда дистанцировался от любых публичных проявлений ксенофобии, в т. ч.
Настоящая книга, написанная писателем-документалистом Марком Уральским (Глава I–VIII) в соавторстве с ученым-филологом, профессором новозеландского университета Кентербери Генриеттой Мондри (Глава IX–XI), посвящена одной из самых сложных в силу своей тенденциозности тем научного достоевсковедения — отношению Федора Достоевского к «еврейскому вопросу» в России и еврейскому народу в целом. В ней на основе большого корпуса документальных материалов исследованы исторические предпосылки возникновения темы «Достоевский и евреи» и дан всесторонний анализ многолетней научно-публицистической дискуссии по этому вопросу. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.