Архитектура сюжета - [24]
Неудивительно, что центральный переломный пункт располагается в середине истории. Вы спросите почему. Не откладывая в долгий ящик рассмотрим ряд причин для этого.
1. Поскольку эта сцена располагается в середине истории, то это ее центральный элемент. Если данное событие произойдет слишком рано или слишком поздно, то оно уже не будет центральным. (Если вы и сами об этом догадались, поздравляю.)
2. Как и в случае с первым переломным пунктом на отметке 25 %, размещение центрального поворотного пункта на отметке 50 % во многом подсказано интуицией. Читатели (и писатели) обладают внутренним чутьем, которое говорит им о том, когда в истории должно произойти нечто важное. Если ничто новое и интересное не меняет ход вещей каждую четверть книги, они чувствуют, что повествование затянулось, и начинают нервничать.
3. История требует, чтобы первая половина книги была целиком посвящена раскрытию персонажа, стоящей перед ним дилеммы и его внутренних слабостей. А вторая половина должна разрешать все задачи, поставленные в первой. Центральный переломный пункт является своего рода поворотным соединением между этими двумя частями истории. Если его поместить слишком далеко от середины, это сократит важные события одной или другой половины книги.
Примеры из кино и литературы
Итак, о чем же рассказывают наши профессионалы – писатели и режиссеры – в центральном переломном пункте своих произведений? Посмотрим, как эффективно и по-разному можно использовать центральный переломный пункт.
● «Гордость и предубеждение». Мастерски выписанный Остин центральный переломный пункт держит читателей в напряжении. Она не только удивляет нас неожиданным (или не очень?) предложением мистера Дарси Элизабет, но и показывает класс, заставив Элизабет высказать Дарси в лицо все, что она о нем думает. До этого момента в отношениях между Элизабет и Дарси была неопределенность. Теперь же, когда все открылось, оба персонажа после периода реагирования приступают к активным действиям, которые приведут в переоценке самих себя и друг друга.
● «Эта замечательная жизнь». Период реагирования для Джорджа Бейли заканчивается, когда сразу после свадьбы он берет на себя ответственность за «Билдинг энд Лоун», пока вкладчики приходят за своими деньгами. В этой напряженной центральной сцене он понимает, что мистер Поттер может воспользоваться возникшей паникой и скупить все акции его компании. Когда его невеста предлагает заплатить оказавшимся в отчаянном положении вкладчикам из денег, отложенных на медовый месяц, он без колебаний хватается за эту возможность. Теперь Джордж – не просто человек, вынужденно застрявший в Бедфорд-Фоллз. Он полностью берет на себя руководство «Билдинг энд Лоун» и по-настоящему разворачивает борьбу с мистером Поттером.
● «Игра Эндера». Обучение Эндера в армии Саламандр неожиданно заканчивается, когда его назначают командующим собственной армией в Боевой школе. Этого ключевого изменения обстоятельств самого по себе было бы достаточно для центрального переломного пункта. Однако Кард идет дальше и усложняет положение героя, отдав ему в распоряжение не обычную армию, а группу наихудших учеников Боевой школы. Это совершенно новая армия – Армия Драконов, – созданная специально для того, чтобы подвергнуть Эндера испытанию. Если он хочет выжить, ему придется прекратить действовать реактивно и перейти в наступление.
● «Хозяин морей: На краю земли». В результате фатального происшествия на мысе Горн «Ахерон» упущен, и на протяжении оставшейся части первой половины второго акта у Джека не остается иного выбора, кроме как пассивно реагировать на происходящее. Однако, когда «Внезапный» спасает группу китобоев, корабль которых был потоплен «Ахероном», все меняется. Джек переходит в наступление и начинает разрабатывать план, как выследить и захватить «Ахерон», прежде чем он снова исчезнет из виду.
Основные выводы
Что мы узнали о центральном переломном пункте? Каковы обязательные составляющие, которые сделают этот важнейший центральный элемент незабываемым и позволят ему продвинуть оставшуюся часть истории в направлении кульминации?
1. Центральный переломный пункт должен располагаться приблизительно на отметке 50 %, чтобы надлежащим образом выделить середину и обеспечить пропорциональное разделение периодов реакции и активных действий.
2. Центральный переломный пункт должен быть эффектным – в том смысле, что он должен нести что-то новое и неожиданное. События центрального переломного пункта должны быть естественным продолжением предыдущих сцен, однако они должны отличаться от всего, что происходило ранее.
3. Центральный переломный пункт должен служить личным катализатором для главного героя. Он должен заставить главного героя изменить тактику – от ответных действий перейти к активным.
Как и первый переломный пункт, центральный переломный пункт – один из самых захватывающих моментов в любой истории. Не останавливайте свой выбор на чем-то скучном. Тщательно все обдумайте, чтобы поразить читателей сценой, которую они запомнят на всю оставшуюся жизнь.
Расскажите нам историю о трансформации… Каждая история – это рассказ о превращении гусеницы в бабочку.
Писательница Кэти Мари (К.М.) Уэйланд известна не только своими популярными романами, но и пособиями по литературному мастерству. Лауреат престижных премий, она прекрасно чувствует динамику текста и знает, как заставить читателя сопереживать героям и следить за развитием сюжета. Свою новую книгу она посвятила теме разработки арок персонажей. Почему именно арка персонажа? Потому что, если ваш герой на протяжении всей истории никак не меняется, не развивается и ничему не учится, а топчется на одном месте, он никому не интересен.
В 1831 году состоялась первая публикация статьи Н. В. Гоголя «Несколько мыслей о преподавании детям географии». Поднятая в ней тема много значила для автора «Мертвых душ» – известно, что он задумывал написать целую книгу о географии России. Подробные географические описания, выдержанные в духе научных трудов первой половины XIX века, встречаются и в художественных произведениях Гоголя. Именно на годы жизни писателя пришлось зарождение географии как науки, причем она подпитывалась идеями немецкого романтизма, а ее методология строилась по образцам художественного пейзажа.
Как наследие русского символизма отразилось в поэтике Мандельштама? Как он сам прописывал и переписывал свои отношения с ним? Как эволюционировало отношение Мандельштама к Александру Блоку? Американский славист Стюарт Голдберг анализирует стихи Мандельштама, их интонацию и прагматику, контексты и интертексты, а также, отталкиваясь от знаменитой концепции Гарольда Блума о страхе влияния, исследует напряженные отношения поэта с символизмом и одним из его мощнейших поэтических голосов — Александром Блоком. Автор уделяет особое внимание процессу преодоления Мандельштамом символистской поэтики, нашедшему выражение в своеобразной игре с амбивалентной иронией.
В книге, посвященной теме взаимоотношений Антона Чехова с евреями, его биография впервые представлена в контексте русско-еврейских культурных связей второй половины XIX — начала ХХ в. Показано, что писатель, как никто другой из классиков русской литературы XIX в., с ранних лет находился в еврейском окружении. При этом его позиция в отношении активного участия евреев в русской культурно-общественной жизни носила сложный, изменчивый характер. Тем не менее, Чехов всегда дистанцировался от любых публичных проявлений ксенофобии, в т. ч.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.