Архипелаг исчезающих островов. Поиски литературной среды и жизнь в ней - [24]
85 Позже под названием «Игрушки детства» этот рассказ входил в разные сборники.
86 Кир Булычев (Игорь Всеволодович Можейко, 1934—2003) — писатель-фантаст, драматург, сценарист, литературовед, историк и востоковед, доктор исторических наук, лауреат Государственной премии СССР, лауреат премии «Аэлита» (1997). Светлый человек, мы дружили с ним до самой его смерти. Писал Игорь действительно много и быстро, перечень написанного им занимает десятки страниц. Он был легок на подъем и всегда благожелателен, и загорался сразу. «Что? У тебя денег нет? — участливо спрашивал он, встретив меня в Москве. — Это не проблема. Сейчас же идем в издательство такое-то, его директор — мой друг. Он тебя знает. Подпишешь договор на книжку и сегодня же получишь аванс». — «Какую книжку? У меня ничего свободного нет». — «Напишешь». — «О чем?» — «Ну, о народах сибирского Севера, зря, что ли, ты там годами таскаешься?» — «Я не настолько хорошо знаю быт и историю народов сибирского Севера». — «А я, думаешь, хорошо знаю быт и историю Атлантиды? А вот написал же о ней целую книжку».
87 Пастухов — какая-то неизвестная мне фамилия; видимо, Борис что-то напутал. О повести «Великий Краббен» и ее судьбе я рассказывал выше.
88 Опять этот загадочный Пастухов.
89 В киевском сборнике «Пригоди, подорожi, фантастика» в переводе на украинский печатались мои повести «Розграбоване диво» и «Я бачив снiгову людину».
90 Близким своим друзьям Виктор давал прозвища, тесно связанные с его философскими романами последних лет жизни.
91 Одно из названий, придуманных Виктором для Томска.
92 Имеется в виду Виталий Бугров — редактор из «Уральского следопыта».
93 Одна из книг Виктора, редактором которой я был.
94 Колупаев Виктор Дмитриевич (1936—2001) — писатель-фантаст, член СП СССР. Лауреат премии «Аэлита» (1988) за сборник «Весна света». Я был редактором «Весны», и вообще мы с Виктором дружили много-много лет, встречались в Томске, в Новосибирске, в Свердловске.
95 «Любовь к земле: о творчестве Виктора Колупаева». Предисловие к книге В. Колупаева «Весна света» (Томск, 1986).
96 Собака Виктора по имени Дисла.
97 Мой кот Гомбоджап Цыренджапович, известный всем нашим друзьям своими необыкновенными похождениями.
98 Борис Леонтьевич Горбатов (1908—1954) — писатель и сценарист, журналист, военный корреспондент, член СП СССР, лауреат двух Сталинских премий за повесть «Непокоренные» (1946) и сценарий фильма «Донецкие шахтеры» (1952).
(От Бориса Штерна)
Киев, 28 сентября 1986.
Мартович! Говорил с Либкиным. С твоим «Котом» все в порядке, жду в ноябрьском номере. Петрянов>1 подписал на январь «Производственный рассказ № 1». Полный захват «Химии и жизни»! Надо прочитать в № 9 или в № 10 рассказ Биленкина — Либкин говорит, что исключительное дерьмо, но им пришлось взять из уважения к мэтру. Ну не будем злословить над больным человеком. Почитай эту заметочку в черкасской газете. Обрати внимание, что я продолжаю оставаться сибирским писателем>2 — но теперь я уже живу в Красноярске. Почему — сам не понимаю.
Мой редактор наконец-то наткнулся на посвящение — я его замаскировал так (в заголовке рассказа): «СПАСТИ ЧЕЛОВЕКА» (необходимое дополнение к трем законам Азимова — посвящается Геннадию Прашкевичу).
Спрашивает по телефону: Что это такое?
Я отвечаю: Посвящение хорошему человеку.
Он: Никаких посвящений!
Я: начинаю долго и нудно объяснять и доказывать, напирая на личные, общественные и общечеловеческие духовные ценности.
Он: Ладно, ладно, пока оставляем, но не ручаюсь…
Жму руку! Всем привет! Твой Штерн.
(От Георгия Гуревича)
Москва, 15 мая 1987.
Дорогой Геннадий! Я долго откладывал это письмо, помня, что Вы просили отчет о юбилее. Но юбилей оказался растянутым на полтора месяца и все еще не кончился.
Во-первых, должен Вас предупредить, что в самом 70-летии нет ничего хорошего. В молодости не хватает денег и времени, в старости не хватает сил. Жизнь наполнена промежутками между кратковременными полезными часами. Какие-то пустяки требуют усилий, отдыха и раскачки. Тьфу! Но это так.
Что касается самого юбилея, самый главный день я провел по собственному вкусу. Загодя освободил этот день от обязанностей и провел его на кровати с книжкой. Выпали «Дети Арбата», их я и читал. Впрочем, без большого удовольствия. В этот день предпочел бы перечитывать Диккенса. А гости — только родня — были в предыдущую субботу. Племянников не звал, только ровесники. И надраться было некому.
Получил два примечательных подарка. Один из Свердловска — приз имени Ефремова — в форме кубка из серого мрамора с перечислением моих заслуг. Кажется, я первый лауреат этого приза, и есть опасение, что последний. Впрочем, возможно, Бугров расскажет Вам точнее. Вместимость кубка заметно больше четвертинки. Когда приедете, проверите.
Другой подарок — настольные электронные часы. Сейчас на них 18:12. В часах этих есть нечто давящее на психику. Они лезут в глаза настойчивее стрелочных. Они настырно напоминают: идет время, идет! Уже 18:15. Начался поход Наполеона, и вот он уже — на Елене. Кроме того, каждая секунда обозначена двоеточием. Две точки. Итак? Итак? Итак? 18:16! Нет душевного спокойствия.
Середина XVII века. Царь московский Алексей Михайлович все силы кладет на укрепление расшатанного смутой государства, но не забывает и о будущем. Сибирский край необъятен просторами и неисчислим богатствами. Отряд за отрядом уходят в его глубины на поиски новых "прибыльных земель". Вот и Якуцкий острог поднялся над великой Леной-рекой, а отважные первопроходцы уже добрались до Большой собачьей, - юкагиров и чюхчей под царскую руку уговаривают. А загадочный край не устает удивлять своими тайнами, легендами и открытиями..
Захватывающая детективно-фантастическая повесть двух писателей Сибири. Цитата Норберта Винера: «Час уже пробил, и выбор между злом и добром у нашего порога» на первой страничке, интригует читателя.Отдел СИ, старшим инспектором которого являлся Янг, занимался выявлением нелегальных каналов сбыта наркотиков и особо опасных лекарств внутри страны. Как правило, самые знаменитые города интересовали Янга прежде всего именно с этой, весьма специфической точки зрения; он искренне считал, что Бэрдокк известней Парижа.
Герберт Уэллс — несомненный патриарх мировой научной фантастики. Острый независимый мыслитель, блистательный футуролог, невероятно разносторонний человек, эмоциональный, честолюбивый, пылающий… Он умер давным-давно, а его тексты взахлёб, с сумасшедшим восторгом читали после его кончины несколько поколений и еще, надо полагать, будут читать. Он нарисовал завораживающе сильные образы. Он породил океан последователей и продолжателей. Его сюжеты до сих пор — источник вдохновения для кинематографистов!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Боевик с экономическим уклоном – быстрый, с резкими сменами места действия, от Индии до русской провинции, написанный энергичным языком.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В начале семидесятых годов БССР облетело сенсационное сообщение: арестован председатель Оршанского райпотребсоюза М. 3. Борода. Сообщение привлекло к себе внимание еще и потому, что следствие по делу вели органы госбезопасности. Даже по тем незначительным известиям, что просачивались сквозь завесу таинственности (это совсем естественно, ибо было связано с секретной для того времени службой КГБ), "дело Бороды" приобрело нешуточные размеры. А поскольку известий тех явно не хватало, рождались слухи, выдумки, нередко фантастические.
В книге рассказывается о деятельности органов госбезопасности Магаданской области по борьбе с хищением золота. Вторая часть книги посвящена событиям Великой Отечественной войны, в том числе фронтовым страницам истории органов безопасности страны.
Повседневная жизнь первой семьи Соединенных Штатов для обычного человека остается тайной. Ее каждый день помогают хранить сотрудники Белого дома, которые всегда остаются в тени: дворецкие, горничные, швейцары, повара, флористы. Многие из них работают в резиденции поколениями. Они каждый день трудятся бок о бок с президентом – готовят ему завтрак, застилают постель и сопровождают от лифта к рабочему кабинету – и видят их такими, какие они есть на самом деле. Кейт Андерсен Брауэр взяла интервью у действующих и бывших сотрудников резиденции.
«Иногда на то, чтобы восстановить историческую справедливость, уходят десятилетия. Пострадавшие люди часто не доживают до этого момента, но их потомки продолжают верить и ждать, что однажды настанет особенный день, и правда будет раскрыта. И души их предков обретут покой…».
Не каждый московский дом имеет столь увлекательную биографию, как знаменитые Сандуновские бани, или в просторечии Сандуны. На первый взгляд кажется несовместимым соединение такого прозаического сооружения с упоминанием о высоком искусстве. Однако именно выдающаяся русская певица Елизавета Семеновна Сандунова «с голосом чистым, как хрусталь, и звонким, как золото» и ее муж Сила Николаевич, который «почитался первым комиком на русских сценах», с начала XIX в. были их владельцами. Бани, переменив ряд хозяев, удержали первоначальное название Сандуновских.
Предлагаемая вниманию советского читателя брошюра известного американского историка и публициста Герберта Аптекера, вышедшая в свет в Нью-Йорке в 1954 году, посвящена разоблачению тех представителей американской реакционной историографии, которые выступают под эгидой «Общества истории бизнеса», ведущего атаку на историческую науку с позиций «большого бизнеса», то есть монополистического капитала. В своем боевом разоблачительном памфлете, который издается на русском языке с незначительными сокращениями, Аптекер показывает, как монополии и их историки-«лауреаты» пытаются перекроить историю на свой лад.