Архипелаг исчезающих островов. Поиски литературной среды и жизнь в ней - [20]
19 В издательстве «Советский писатель» (Москва) планировалось в серии «Библиотека поэта» избранное О. Э. Мандельштама. Издание это растянулось на много лет, и книга вышла только в 1973 г.
20 Долматовский Евгений Аронович (1915—1994) — поэт, прозаик, публицист, автор многих известных советских песен, член СП СССР, лауреат Сталинской премии. Прошел всю войну, попадал в окружение. Кавалер многих орденов и медалей. Вся страна пела его «Песню о Днепре», «Сормовскую лирическую», «Венок Дуная», «Любимый город», «Дорогу на Берлин», «Все стало вокруг голубым и зеленым» и многое другое. С подачи Евгения Ароновича в 1962 г. в журнале «Смена» появились первые мои стихи.
21 Нашел. Прочел. Не вооружила.
22 Все лето 1968 г. я находился на полевых работах на севере Сахалина. Вернувшись осенью в Южно-Сахалинск, с удивлением узнал от редактора А. Кириченко о том, что книжка моих стихов остановлена цензурой. «Ты сам поговори с цензором», — посоветовал мне Кириченко. Он был неопытным редактором, пришел в издательство с флота; иметь дело с цензорами в СССР имели право только редакторы, но никак не авторы. Все же я нашел нужный кабинет, цензором оказалась женщина привлекательная и воспитанная. «Давно не читала ничего такого свежего». Словечко «свежего» резнуло мне слух, но я обрадовался: если так, то мы, наверное, тут же решим проблему! Но претензии касались идеологической стороны, в частности содержания стихотворения «Путь на Бургас». «Где Кормчая книга? Куда нам направить стопы?» — процитировала цензор. И пояснила: «Программа построения социализма, товарищ Прашкевич, нами уже выработана». И непонимающе усмехнулась: «Болгары бегут. Их преследует Святослав». Это в нашей-то братской стране? «Сквозь выжженный Пловдив дружины идут на Бургас. Хватайте овец! Выжигайте поля Сухиндола!» Разве мог наш (мне послышалось: советский) князь Святослав вести себя подобным образом в мирной солнечной (мне послышалось — братской) стране?» Все мои попытки доказать историческую правоту стихотворения (даже с помощью работ знаменитого историка академика Н. С. Державина) привели только к тому, что симпатичная цензор сухо подвела итог. «В каком году издана работа академика Державина, товарищ Прашкевич? В одна тысяча девятьсот сорок седьмом? Ну вот. Все правильно. В девятьсот шестьдесят восьмом году наш (советский) князь Святослав мог делать в мирной солнечной (братской) стране Болгарии все, что ему могло заблагорассудиться. — Цензор выдержала обдуманную строгую паузу. — Но в одна тысяча девятьсот шестьдесят восьмом году мы ему этого не позволим!» И моя первая в жизни книга ушла под нож.
23 Я довел книгу стихов Ким Цын Сона до печати. Она вышла в свет, до сих пор издается и переиздается.
24 Ким Цын Сон (1918—1973) — советский корейский поэт и драматург. Как любой восточный, азиатский поэт — лирик. Разумеется, он писал и то, что было как бы нормой определенного времени: «И по веленью сталинской руки восходит солнце из-за небосклона». Мы с ним дружили. Практически в один год попали под удар. Уволенный с поста заместителя главного редактора корейской газеты (резко выступил против решения первого секретаря Сахалинского обкома партии П. А. Леонова закрыть единственную на весь остров Сахалин корейскую школу), вынужден был (член Союза писателей СССР) устроиться завхозом в столовую.
25 Предложили: завхозом в школу. Так поэт и умер — завхозом. Утешение одно: другие умирали и лауреатами, а кто их помнит? Через много лет, в девяностые годы (уже в Новосибирске), я получил из Москвы такое письмо: «26 сентября. Здравствуйте, уважаемый Геннадий Мартович! Пишет Вам Зоя Иннокентьевна. Если забыли это имя, то Вам стоит вспомнить корейского поэта Ким Цын Сона. Я его жена. Дело в том, что я получила письмо из Южно-Сахалинска, там живет мой сын со своей семьей — в квартире, где Вы не раз бывали. Вышел сборник Дальневосточного книжного издательства, Сахалинское отделение (1989 год). В этом сборнике помещены стихи Ким Цын Сона, Ваш перевод с корейского языка из сборника “Пылающие листья”. Я пишу Вам потому, что там ошибка: год его смерти указан — 1982, а он умер 18 июня 1973 г. С первого марта 1969 г. он был (без причины) отстранен от занимаемой должности зам. редактора корейской газеты. Причиной послужил выход статьи в газете “По ленинскому пути”. В основу этой статьи положена статья корреспондента ТАСС Кулаковского за 6 июля 1968 г. Номер с этой статьей был подписан редактором Хан И. А. Причин его (Ким Цын Сона. — Г. П.) болезни много. Гипертония плюс треволнения. Все мы живем работой, в ней находим и радость, и боль, несправедливость, равнодушие, зависть. Все это сделало (Ким Цын Сона. — Г. П.) калекой в 50 лет — не нужным никому, коме родных. Ему назначили пенсию 49 руб., хотя он потерял все. Таким образом, его сейчас нет среди живых.
Уважаемый Геннадий Мартович, если что интересует Вас о нем, то я бы хотела встретиться с Вами, чтобы рассказать обо всем случившемся с ним, как издевались над ним П. А. Леонов (первый секретарь сахалинского обкома партии), Хан и другие…
Такое письмо впервые я пишу только Вам. Я проживаю одна, часто приезжает ко мне дочь. От меня привет Вашей семье. Желаю хороших успехов в Вашей творческой работе. С уважением — Зоя Иннокентьевна».
Середина XVII века. Царь московский Алексей Михайлович все силы кладет на укрепление расшатанного смутой государства, но не забывает и о будущем. Сибирский край необъятен просторами и неисчислим богатствами. Отряд за отрядом уходят в его глубины на поиски новых "прибыльных земель". Вот и Якуцкий острог поднялся над великой Леной-рекой, а отважные первопроходцы уже добрались до Большой собачьей, - юкагиров и чюхчей под царскую руку уговаривают. А загадочный край не устает удивлять своими тайнами, легендами и открытиями..
Захватывающая детективно-фантастическая повесть двух писателей Сибири. Цитата Норберта Винера: «Час уже пробил, и выбор между злом и добром у нашего порога» на первой страничке, интригует читателя.Отдел СИ, старшим инспектором которого являлся Янг, занимался выявлением нелегальных каналов сбыта наркотиков и особо опасных лекарств внутри страны. Как правило, самые знаменитые города интересовали Янга прежде всего именно с этой, весьма специфической точки зрения; он искренне считал, что Бэрдокк известней Парижа.
Герберт Уэллс — несомненный патриарх мировой научной фантастики. Острый независимый мыслитель, блистательный футуролог, невероятно разносторонний человек, эмоциональный, честолюбивый, пылающий… Он умер давным-давно, а его тексты взахлёб, с сумасшедшим восторгом читали после его кончины несколько поколений и еще, надо полагать, будут читать. Он нарисовал завораживающе сильные образы. Он породил океан последователей и продолжателей. Его сюжеты до сих пор — источник вдохновения для кинематографистов!
Боевик с экономическим уклоном – быстрый, с резкими сменами места действия, от Индии до русской провинции, написанный энергичным языком.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В начале семидесятых годов БССР облетело сенсационное сообщение: арестован председатель Оршанского райпотребсоюза М. 3. Борода. Сообщение привлекло к себе внимание еще и потому, что следствие по делу вели органы госбезопасности. Даже по тем незначительным известиям, что просачивались сквозь завесу таинственности (это совсем естественно, ибо было связано с секретной для того времени службой КГБ), "дело Бороды" приобрело нешуточные размеры. А поскольку известий тех явно не хватало, рождались слухи, выдумки, нередко фантастические.
В книге рассказывается о деятельности органов госбезопасности Магаданской области по борьбе с хищением золота. Вторая часть книги посвящена событиям Великой Отечественной войны, в том числе фронтовым страницам истории органов безопасности страны.
Повседневная жизнь первой семьи Соединенных Штатов для обычного человека остается тайной. Ее каждый день помогают хранить сотрудники Белого дома, которые всегда остаются в тени: дворецкие, горничные, швейцары, повара, флористы. Многие из них работают в резиденции поколениями. Они каждый день трудятся бок о бок с президентом – готовят ему завтрак, застилают постель и сопровождают от лифта к рабочему кабинету – и видят их такими, какие они есть на самом деле. Кейт Андерсен Брауэр взяла интервью у действующих и бывших сотрудников резиденции.
«Иногда на то, чтобы восстановить историческую справедливость, уходят десятилетия. Пострадавшие люди часто не доживают до этого момента, но их потомки продолжают верить и ждать, что однажды настанет особенный день, и правда будет раскрыта. И души их предков обретут покой…».
Не каждый московский дом имеет столь увлекательную биографию, как знаменитые Сандуновские бани, или в просторечии Сандуны. На первый взгляд кажется несовместимым соединение такого прозаического сооружения с упоминанием о высоком искусстве. Однако именно выдающаяся русская певица Елизавета Семеновна Сандунова «с голосом чистым, как хрусталь, и звонким, как золото» и ее муж Сила Николаевич, который «почитался первым комиком на русских сценах», с начала XIX в. были их владельцами. Бани, переменив ряд хозяев, удержали первоначальное название Сандуновских.
Предлагаемая вниманию советского читателя брошюра известного американского историка и публициста Герберта Аптекера, вышедшая в свет в Нью-Йорке в 1954 году, посвящена разоблачению тех представителей американской реакционной историографии, которые выступают под эгидой «Общества истории бизнеса», ведущего атаку на историческую науку с позиций «большого бизнеса», то есть монополистического капитала. В своем боевом разоблачительном памфлете, который издается на русском языке с незначительными сокращениями, Аптекер показывает, как монополии и их историки-«лауреаты» пытаются перекроить историю на свой лад.