Археология Месопотамии - [89]

Эти археологические материалы отмечают последовательные ступени важнейшего процесса, закономерно приведшего в урукский период к появлению городов — одного из основных показателей сложения классового общества и государственности. К сожалению, повторяю, этот аспект исследования поселений остался не освещенным в книге С. Ллойда. Основное внимание в соответствующих главах (III и IV) уделяется двум категориям находок — архитектурным остаткам и керамике, чему подчинена и структура этих глав: эволюция каждой из этих категорий рассматривается изолированно (см. гл. IV), синтеза же археологических свидетельств поселений, а следовательно, и общей картины их развития фактически нет.

Заметно обедненным выглядит раздел, посвященный древнейшим погребениям Месопотамии. Он фактически ограничивается материалами позднеубейдских и урукских слоев (XII–VIII) Гавры. Помимо них лишь упоминаются находки в Телль ас-Савване и Арпачии. Между тем ныне материалы этой важнейшей категории археологических памятников заметно возросли. Советской археологической экспедицией найдены погребения всех исследованных ею периодов от докерамического неолита (Телль-Магзалия) до халафской культуры. Для последней зафиксированы многообразие и сложность обрядов (трупоположение в ямах и катакомбах, захоронение черепов, трупосожжение), что чрезвычайно важно для разработки общих вопросов истории населения древнейшей Месопотамии[22].

Следующая проблема — археология Шумера и Аккада — относится уже к началу письменной истории Месопотамии. Посвященные ей главы книги (V–VII) также являются прежде всего обзором хорошо подобранных и четко систематизированных археологических материалов. Но автор в предельно лаконичной форме касается здесь и некоторых общих вопросов, прежде всего крайне дискуссионного вопроса о происхождении шумеров и их культуры. Мне представляются совершенно оправданными крититическое отношение его к теориям (главным образом лингвистическим) прихода шумеров в Месопотамию извне (как и существования здесь дошумерского языкового пласта) и утверждение последовательности культурного развития и, главное, ритуальной преемственности начиная с убейдской культуры. Весьма существенным аргументом в пользу месопотамских корней шумеров являются и упоминаемые автором находки убейдских поселений на южном берегу Персидского залива, в Саудовской Аравии, Катаре и на Бахрейне. Важно отметить, что новые исследования этих материалов не только подтвердили принадлежность их отнюдь не раннему этапу развития Убейда, но и доказали происхождение последней из мастерских Эреду, Ура или Телль-Убейда, т. е. движение из Месопотамии на юг[23].

Необходимость учета при разработке шумерской проблемы прежде всего собственно месопотамских культур представляется ныне безусловной. С. Ллойд совершенно правильно включает в их число культуры не только южного, но и северного Двуречья, поскольку уже упоминавшееся движение на наиболее ранних этапах из предгорий в долину документируется достаточно четко. Но полагаю, что этот вопрос не может быть сведен к распространению халафской культуры, которое в Средней и Южной Месопотамии фактически не зафиксировано. Более перспективной представляется разработка общего вопроса о роли раннеземледельческих культур Северной и Средней Месопотамии, и прежде всего самаррской культуры, в формировании южных групп (Эреду, Хаджи-Мухаммед), традиционно связываемых с происхождением убейдской культуры.

С шумерской проблемой неразрывно связан и важнейший вопрос происхождения письменности, тем более ответственный, что письменность Урука IV и на нынешнем уровне наших знаний остается одной из древнейших в мире наряду с египетской Раннего царства, если не самой древней вообще. На пиктографические таблички Урука IV традиционно ссылается и С. Ллойд, допуская, правда, и более ранние ступени развития процесса, приведшего к их появлению и связанные с Уруком V и VI. Допущение вполне закономерное, хотя в указанных слоях самого Урука (ниже IV) прямых свидетельств предпосылок письменности нет. Но нельзя ограничиваться Уруком. Предпосылки представленной в нем сложившейся уже письменности отмечены ныне в ряде пунктов Месопотамии и прилегающих районов Ирана. Особый интерес представляют здесь так называемые «таблички со знаками», имеющие, по последним предположениям, метрологический характер и рассматриваемые как протописьменность. Они найдены в весьма ранних слоях (с середины IV тысячелетия до н. э.) по меньшей мере девяти поселений от Джебель-Аруды и Хабубы-Кабиры на западе до Годин-тепе и Тепе-Сиалка на востоке, Урука и Телль-и-Газира на юге[24]. Тем самым очерчивается ареал тех явлений поискового порядка, на базе которых возникла древнейшая письменность Урука (и, может быть, не только Урука: остается не ясным вопрос о каменной табличке из Киша с пиктографической надписью, которую А. Парро считал наидревнейшей[25]. С. Ллойд ее не упоминает). Автор настоящей книги справедливо предполагает определенную связь между письменностью Урука и Джемдет-Насра. Последняя же признается уже шумерской. А если так, то и отмеченный выше ареал табличек с протописьменностью оказывается в прямой связи с проблемой происхождения шумеров и решительно противоречит любым попыткам выводить их из какой бы то ни было далекой прародины.