Археология Месопотамии - [25]

Другие памятники хассунской культуры

За истекшие годы можно отметить две наиболее значительные попытки приумножить наши знания о хассунской культуре и ее непосредственных предшественниках. Одна из них была предпринята советской экспедицией, работавшей на поселении Ярым-тепе (в районе Синджара, юго-западнее Телль-Афара и северо-западнее Мосула) [141]. Раскопки одного из имеющихся здесь теллей велись начиная с 1969 г., причем особое внимание уделялось археологической методике, а результаты фиксировались с необыкновенной точностью. Эти работы не только уточнили, но и дополнили информацию, полученную нами при раскопках Хассуны. Было обследовано много небольших домов (свыше 100 помещений) из тринадцати строительных горизонтов, которыми охватывалась вся последовательность развития, первоначально выявленная нами в Хассуне; были также отмечены новые, ранее неизвестные черты, существенно пополнившие наши знания. Сюда относятся свинцовые браслеты, новый и весьма интересный тип антропоморфных статуэток, а также прообразы печатей, использовавшихся в более поздние периоды.

Тем временем в начале 70-х годов другое исследование с подобной же целью было предпринято британскими археологами под руководством Дианы Киркбрайд в степной части Эль-Джезиры к западу от Хатры. В этом в настоящее время совершенно безводном районе было обнаружено 87 памятников, по меньшей мере 40 из которых можно по ряду признаков считать обитаемыми в хассунско-самаррский период. На одном из этих памятников, в Умм-Дабагийе, решено было произвести раскопки до самого материка; причем в нижних слоях, как выяснилось, археологов ожидал сюрприз [88]. Были выявлены многочисленные аналогии древнейшему уровню обитания (слой 1а) Хассуны, но в отличие от стоянок ее кочевых первопоселенцев здесь уже появляются основательные постройки, относящиеся к типу, ранее засвидетельствованному на Ярым-тепе (слой I), и определенно предназначавшиеся не для жилья, а для каких-то других целей. Ряды прямоугольных каморок, слишком тесных для жилья, образовывали своеобразную сетку, и функцией их, вероятно, было хранение товаров, предметов (продуктов), предназначавшихся для обмена. Многочисленные кости животных, найденные поблизости, из которых 68 и 16 % составляли кости онагров и газелей, дали ученым повод полагать, что жители поселка занимались торговлей шкурами, возможно — именно шкурами онагров, которые водились в этом районе вплоть до конца XIX в. н. э. Во время раскопок эта теория получила весьма наглядное подтверждение, когда на стенах жилищ в наиболее глубоких слоях были обнаружены примитивные фрески, изображающие онагров, бегущих прямо в сети, растянутые на вбитых в землю кольях.

Диана Киркбрайд предложила датировать поселение Умм-Дабагийя, подобно самому нижнему слою Хассуны, началом VI тысячелетия до н. э., отнеся его, таким образом, к этапу, который в другом месте мы обозначили как «керамический неолит». Какой-либо связи между этими торговавшими шкурами охотниками и горцами Джармо, обитавшими к северо-востоку от них, ей установить не удалось, хотя между двумя этими культурами не может быть большого хронологического разрыва.

Самарра и Телль ас-Савван

В годы, последовавшие за находками в Хассуне, второй по значению проблемой, волновавшей исследователей месопотамской доистории, было место, занимаемое в общей схеме развития своеобразной и превосходной по росписи самаррской керамикой. Ее находили бок о бок с принявшей завершенные формы «классической» керамикой Хассуны, и она производила впечатление чужеродной, возможно откуда-либо привезенной. На поселении Матарра, к югу от Киркука, где вскоре после издания материалов Хассуны вел раскопки Брейдвуд, этот тип керамики, казалось, встречался чаще других; исследователь соответственно заключил, что имеет дело с собственно «самаррской» культурой [27, с. 1 и сл.]. Но отличительных признаков такой культуры здесь почти не наблюдалось, и, чтобы окончательно зафиксировать эту керамику в аутентичном ей культурном контексте, пришлось ждать до 1964 г., когда иракский ученый Б. Абу; аль-Суф открыл новый, исключительно богатый памятник вблизи Самарры (см. публикации этого ученого в журнале «Шумер» с 1965 по 1968 г.). На этом поселении, известном теперь как Телль ас-Савван, были прослежены пять уровней обитания, где на всех, кроме нижнего, была представлена та самая загадочная расписная керамика, первоначально найденная в этих местах Херцфельдом вне стратиграфического контекста. Подобно памятнику, раскопанному Дианой Кирк-брайд в Джезире, Телль ас-Савван преподнес немало сюрпризов. Кроме жилых домов из кирпича-сырца здесь были также странные Т-образные многокомнатные строения, идентифицированные археологами как зернохранилища. В одном из них отмечены признаки, свидетельствующие о его культовом назначении.

В третий период обитания весь поселок был обнесен стеной с контрфорсами и большим рвом, что представляет собой древнейшую из найденных к настоящему времени в Месопотамии оборонительных систем. Средн других открытий в Телль ас-Савване следует упомянуть о более 100 погребениях, располагавшихся, как правило, под полами домов. Поистине замечательным оказался находившийся в них погребальный инвентарь: множество изящных алебастровых сосудов и серия удивительных человеческих статуэток из того же материала, почти ничем не напоминающих терракотовые статуэтки, повсеместно распространенные в халколитических культурах [147]. Обнаруженные здесь зерна злаков и другие растительные остатки в сочетании со множеством костей рыб и животных позволили составить представление о жизни поселения, о его смешанной экономике, базировавшейся на земледелии с зачатками искусственного орошения, охоте и скотоводстве.