С годами у многих людей такой подход к оценке сложных и многомерных явлений становится преобладающим. И положительное, и отрицательное отношение к явлению остается абсолютно субъективным. То есть на него проецируется отношение к личности, с данным явлением ассоциирующейся. Во времена, которые официально принято называть “культом личности”, все достижения страны и народа связывали с товарищем Сталиным и только с ним. При этом игнорировался тот очевидный факт, что “вождь всех народов” лично не только не строил, скажем, Днепрогэс, но даже не проектировал его. Когда с началом перестройки партийные историки принялись дружно обличать преступления того времени, во всех них оказался виноват опять-таки товарищ Сталин. Хотя вообще-то диктатор самолично не расстреливал политических заключенных. И не обеспечивал своим непосредственным участием каторжный режим в лагерях.
Подобное мнение можно встретить и сегодня применительно к любой идее. Очень ярко этот механизм проявляется опять-таки в отношении к христианству и церкви. Причем чрезвычайно похожие доводы выдвигаются в обоснование и положительного и отрицательного личного отношения к христианству.
“О чем вы говорите! — воскликнет страстная, слегка истеричная противница религиозного воспитания в семье. — Какая вера?! Какие там заповеди?! Вы только посмотрите на настоятеля нашего храма отца Онуфрия! Это же совершенно необразованный, косноязычный тип! Пьяница, стяжатель. Вы посмотрите, на какой машине он разъезжает! Не зря вокруг него все время крутятся представители криминалитета. А еще я слышала про него такое!.. Даже язык не повернется повторить! И это — православный священник”. При этом, обличая (возможно, во многом вполне справедливо) подлинные и мнимые грехи и даже преступления отца Онуфрия, наша страстная дама незаметным для себя образом уподобляется человеку, купившему на рынке незрелый или гнилой арбуз и сделавшего из данного неприятного случая вывод, что все арбузы несъедобны. Очевидно, что человек, пришедший к такому выводу, лишает не только себя, но и своих детей какой-то частички жизненных радостей и большого количества жизненно необходимых организму витаминов группы В.
И потом, пусть отец Онуфрий стяжатель, вор, прелюбодей, аморальный тип. Но причем тут Бог? Таким образом, личность, вообще не заслуживающая какого бы то ни было внимания, личность ничтожная, становится настолько гигантской в индивидуальном сознании, что заслоняет собой, вытесняет великую идею. Поистине дьявольское наваждение в чистом виде! Приведенный пример ни в коем случае не является абстракцией. Именно такого уровня аргументацию можно встретить сплошь и рядом. Причем, что особенно удивительно, в среде людей образованных, не чуждых философии и, следовательно, знакомых с формальной логикой и правилами построения силлогизмов.
Хуже того, “разочаровавшись” в христианстве, сведенном в личном восприятии к фигуре отца Онуфрия, наша дама, именно потому, что она образованна и не чужда философии, часто начинает искать выход из “духовного кризиса” во всевозможных восточных культах и мистических учениях. Еще хуже, если она с энтузиазмом, достойным лучшего применения, начинает “строить” свою семью, руководствуясь “мудростью”, почерпнутой из какой-нибудь “Бхагавадгиты, как она есть” или у “гуру Кришнамурти”, и транслировать ее своим детям. Я бы искренне порекомендовал тем, кто чувствует разочарование и духовный кризис, не спешить. Взять паузу и в этот период обратиться к чему-нибудь не очень серьезному, например, к хорошему детективу. Это не только отдых и развлечение. Там вы можете обнаружить, например, монолог патера Брауна, имеющий непосредственное отношение к описанной ситуации:
“Не стану отрицать, бывают хорошие люди в дурной религии и дурные — в хорошей. Но одну вещь я усвоил из опыта вполне реального… Вряд ли мне попадался хотя бы один философствующий преступник, который не философствовал бы о Востоке и перевоплощении, о колесе судьбы и круговороте вещей, о змие, закусившем собственный хвост. Я на деле убедился, что над слугами этого змия тяготеет рок — они и сами обречены ходить на чреве своем и есть прах. На такие темы может болтать любой шантажист и любой злодей. Первоистоки этого учения, быть может, иные; но в нашем реальном мире оно стало религией негодяев”22.
Быть может, кому-то покажется, что это сказано чересчур сильно и чересчур категорично, но зато по существу. Вот пример из той же серии, но противоположный по форме. Предельно экзальтированная и опять-таки слегка истеричная дама с придыханием сообщает знакомой: “Я вчера была в Храме. Какую удивительную проповедь сказал отец Любомудр! Какая глубина мысли! Какой необыкновенный батюшка! Какой внимательный! Как выслушивает каждого! Какие необыкновенные глаза! Тебе обязательно надо к нему сходить!”. И к этой даме у меня возникает все тот же вопрос: а где здесь Бог? Я вполне допускаю, что отец Любомудр прекрасный человек и яркая личность. Но Храм-то — дом Божий. Туда приходят поклоняться и исповедоваться Богу. Отец Любомудр же — лишь свидетель и служитель. Но в сознании нашей дамы его фигура вытесняет Бога на второй план, а то и вовсе не оставляет Ему места. Вновь личность, пусть даже вполне достойная, заслоняет идею. Между тем именно так верят многие поклонники бесспорных и многочисленных талантов покойного протоиерея Александра Меня и ныне здравствующего дьякона Андрея Кураева, среди которых, кстати, много именно молодых людей. Если вернуться к нашему примеру с арбузом, то “верить” таким образом — это все равно что выбрать на рынке самый большой и красивый арбуз и, принеся покупку домой, бесконечно любоваться его внешним великолепием, забывая при этом разрезать и съесть. Патология, пожалуй, еще более тяжелая, чем в первом случае. Впрочем, результат, по сути, тот же самый. Такой человек и его дети тоже лишены полезных свойств, заключенных в арбузе, несмотря на то, что последний физически присутствует у них дома. Надо только взять нож и протянуть руку.
