Археофутуризм. Мир после катастрофы: европейский взгляд. - [84]
* * *
Дмитрий встал на эскалатор и добрался до поверхности. Он покинул Брест всего около трёх часов назад ранним утром. Здесь же из–за разницы во времени стояла ночь. Его пронизывал холод — было всего 10 градусов Цельсия, несмотря на июнь. Восточная Сибирь едва ли стала лучше после глобального потепления. Звезды мерцали в чёрном небе. За зданием вокзала горели костры продавцов каштанов и жареной рыбы.
Здесь не было электротакси… Дмитрий направился на станцию повозок. Там была очередь примерно из двадцати человек. Он вошел в домик начальника и показал свою карточку высокопоставленного федерального чиновника. Хватило бы и униформы…
— Пожалуйста, за мной, господин консул…
Через несколько минут Дмитрий уже сидел в повозке, которую тянула маленькая чёрная лошадь с быстрым шагом. На сиденье стоял небольшой обогреватель с горящими углями.
— Куда отправимся, господин? — спросил возница на кумыкском диалекте.
— На дирижабельный причал. Быстро!
Возница щелкнул кнутом, и лошадь ускорилась.
После того, как реактивные самолеты перестали использоваться в гражданских перевозках и были заменены дирижаблями, аэропортам больше не требовались длинные взлётно–посадочные полосы и они перестали быть источником загрязнения и шума. Поэтому их стали строить довольно близко к центру города. Часто обновленная версия новой технологии оказывается самой эффективной, как было и с новыми ветряными системами ускорения кораблей. Дирижабли были не такими быстрыми, как старые самолеты, но помогали выиграть время на последнем этапе пути.
Дмитрий забронировал билет первого класса на дирижабль, соединяющий Комсомольск с Дорбиском, его домом на берегу Берингова пролива в 2300 километрах к северо–востоку. Дирижабль также останавливался в Петропавловске–Камчатском.
После десяти минут езды по кочкам повозка остановилась у вокзала СЗФ — Сибирского звёздного флота, государственной компании Объединённой республики Сибирского Дальнего Востока. Тут Дмитрий бы никак не смог расплатиться кредиткой, поэтому он дал вознице двухсестерциевую серебряную монету.
Открылся чудный вид: там, под звёздным небом стоял десяток причальных мачт в сотню метров высотой. У верхушки каждой находился огромный чёрный цилиндр с включенными позиционными огнями. Это были дирижабли.
Светловолосая стюардесса с фиолетовыми глазами привела их к основанию мачты рейса 788. Дмитрий поднялся на лифте и отдал в багаж свою сумку, оставив с собой лишь компьютер. Он сел на забронированное место у окна. Было ещё удобнее, чем на планетопоезде. В спинке сиденья перед ним был экран, а на подносе — немного еды, а также стакан водочки — алкогольного напитка из берёзовой коры. Все ждали отправления, пропеллеры начали вращаться, а на экране появилась реклама СЗФ. Текст сопровождался электронным голосом:
«Спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию, самую безопасную в мире. Мы обеспечиваем сообщение в Сибири, отправления производятся из 80 городов и связывают 35 сельских сообществ. Этот дирижабль — ‘Альбатрос–350’ производства компании ‘Тайфун’. Его приводят в движение шесть пропеллеров с разными лопастями и ядерный реактор на быстрых нейтронах. Он совершенно не загрязняет атмосферу. На воздухе нас поддерживают две системы: отсеки с гелием и вакуумом. На судне помещается до 200 пассажиров, включая 50 в салоне первого класса. На первом этаже есть бар и часовня. Полет будет проходить на средней высоте 3500 метров со скоростью 490 км/ч. Если будет попутный ветер, мы достигнем скорости 580 км/ч. Мы приземлимся в Дорбиске, пункте нашего назначения, через шесть часов. Капитан Маркст и его команда желают вам приятного путешествия. Мы готовы к взлету».
На дирижабле
Раздался гул реакторов, и огромный дирижабль отцепился от мачты и набрал большую скорость, пролетая над огнями города. Затем он постепенно повернулся влево. Дмитрий выглянул из окна в темноту. Они уже пересекали Охотское море. Кабину заливал голубоватый свет.
Пришло время поработать. Дмитрий включил компьютер и подсоединил его к экрану перед собой. Сразу же появилась Вега. На этот раз виртуальная секретарша была в облегающем длинном муслиновом[196]платье в стиле начала XX века.
— Я слушаю, Хозяин. Только что получила сообщение от коммодор–графа Рона Шнайдера. Он ждёт вашего доклада и начинает терять терпение. Он жалуется, что Вы отключили мобильный телефон… Он не может связаться с Вами напрямую.
Дмитрий отключил телефон, чтобы его не беспокоили во время разговора с Нафиссой на планетопоезде. Небольшое послабление в профессиональном этикете…
— Ничего страшного. Добавь в мой доклад запись основных моментов брестской конференции и сразу же пошли Шнайдеру в Санкт–Петербург по Евронету.
Этот способ коммуникации, уже известный в XX веке, стал разрабатываться в 2010 году, прежде чем всему помешала «Великая катастрофа». Лишь около 2050 года к этой технологии вернулись, улучшив её благодаря силам современных квантовых и бионических компьютеров («чипов ADN»), хоть она изначально и предназначалась лишь для правящей элиты.
Дмитрий начал диктовать доклад в микрофон. Его слова сразу же переводились в текст на трёх языках (русском, французском и немецком) и готовились к отправке по спутнику на факс Шнайдера. Дмитрий затем собирался вставить в дисковый привод своего компьютера микро–диски с записью дебатов. Они тоже будут переведены в текстовую форму и прикреплены к докладу, который Шнайдер прочтёт в штабе Верховного межгосударственного суда менее чем через минуту.
Эта книга шокирует как атлантистов, так и антиамериканцев, потому что она сражается против вульгарных вариантов их идеологии. После краха СССР произошло качественное изменение природы традиционного американского империализма; он избрал путь самоубийственной необузданности, поставив своей целью завоевание мирового господства и воображая себя новой Римской империей. Автор задается вопросом, что лежит в основе этого тщеславного безумия: идеология «неоконсерваторов», финансовые интересы ВПК и нефтеполитиков, агрессивность израильского лобби, крайний национализм или что-то другое? Смертельная опасность, утверждает он, исходит не столько от Америки, мощь которой сильно преувеличена, сколько от тех, кто допускает и стимулирует наплыв инородных этносов в Европу.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.