Архангельск - [17]
Просто так лезть к чужому спасительному кресту могло быть неприличным, такие нюансы традиции мне не рассказывали – пошел испрашивать разрешения у шкипера.
– Петр, дозволь… – Шевеление в рядах наблюдателей Петр пресек громовым «цыц!» и посмотрел на меня выжидающе. – …дозволь к твоему кресту и свою часть приложить, мы все же одним штормом поучены.
Петр кивнул «Дозволяю» и двинулся вместе со мной по берегу.
Подойдя к кресту, я даже занервничал. Мои руки сами вытащили рулон ленты и обвязали крест под самой крестовиной с большим бантом спереди. Ленты вышло слишком много, длинные концы полоскались на ветру. Завязал еще один бант и отступил на шаг назад.
– Любо, – раздался голос Петра из-за спины.
Получилось действительно красиво и торжественно – белый крест с черно-оранжевой лентой и резной надписью на поперечине. Надпись вроде на латинице, но мне совершенно непонятная.
– Петр, а что написано на кресте? – спрашиваю, обернувшись, у шкипера.
– Значит, голландского ты не разумишь? – задает он мне вопрос.
Киваю, пожимая плечами.
– Написано там: «Сей крест сделал шкипер Петр в лето Христово 1694».
Смотрю на крест. Свежая, только что струганная древесина, моя ленточка развевается, все это происходит здесь и сейчас. И совершенно нереальная цифра года. Не шутят так со спасительными крестами. В ушах зазвенело, живот сжался в комочек. Поверил разом, что это не шутка и кругом не старообрядцы. Но до чего же это хреново!
На мое плечо опустилась рука шкипера.
– Сегодня будем праздновать морское избавление, пошлю за тобой служивого.
Вот что-что, а праздновать совершенно не готов, мне бы лечь в спальник и застегнуться с головой! И чтоб проснуться от тарахтения трактора! Но просто так от приглашений отказываться нехорошо.
– Прости, шкипер, но есть еще один морской закон – можно начинать праздновать только после того, как полностью лодку в порядок приведешь. Твоя яхта цела, а моя побита. Позволь, сам тебя приглашу, как лодку отремонтирую.
– Хороший закон, такой следует чтить. Жду тебя, как починишься.
Широким шагом шкипер ушел к группке наблюдателей. Постояв еще, глядя на роковую цифру, вырезанную на кресте, я пошел в свой лагерь, подволакивая ноги. Штормило.
Интерлюдия
Берег Пертоминского монастыря
Застолье тянулось пятый час, и даже порывистый ветер не спасал от хмеля.
– Что, други! Вознесем хвалу чарами понове! Афанасий, ты чего это чару пустую поднимаешь?!
Петр носился вокруг пиршества, разгоряченный, в распахнутом кафтане. Пить за ним просто не успевали. Те, кто успевал, ныне уже лежали в песке, и шкипер, весело хохоча, пинал их ногами.
– Летами за тобой, Петр Алексеевич, не поспеваю…
Петр не дал договорить, рассмеявшись вновь, одним движением вылил в себя чарку, чтоб немедленно указать ею на архиепископа.
– Зато думами вперед всех должен быть!
Смех шкипера оборвался не менее резко, чем начался. Петр подсел к Афанасию, столкнув с лавки замешкавшегося с освобождением места подвыпившего боярина.
– Вот и сказывай мне, гость наш, что на лодье странной пришел – это провидение господне али искушение?! – Не давая ответить архиепископу, Петр продолжил, будто говоря с самим собой: – Может, услышал господь мои молитвы?! Может, и он желает видеть Русь богоизбранную, кораблями славными богатую? Ты видел лодью этого гостя?! – Петр вскочил, размахивая чаркой и задевая ей чьи-то головы. – А я видел! Неведома та лодья, как элефант персидский! А гость в ней ведает!!! Понимаешь!
Петр схватил Афанасия за плечи и даже тряхнул, выливая капельки вина, оставшегося на донышке чарки, на спину архиепископу. Афанасий только плечами повел, выражая несогласие.
– Нехристь он! Язычник. Христом богом тебя прошу, Петр Алексеевич, не привечай.
Петр оттолкнул архиепископа, правда, без злобы, так, неудовольствие выражая.
– Глянь вокруг, Афанасий! – Петр широким шагом отошел немного вдоль лавки, поднял за ворот одного из «догнавшихся» и громко крикнул: – Вот тебе католик ревностный. – Шкипер бросил обмякшее тело, в несколько шагов оказался перед архиепископом и указал на другой конец стола: – А там, быть может, раскольник, прости господи, чарку пьет. – Петр замолчал и вдруг продолжил спокойным голосом: – Ты помнишь, как в Архангел-городе с голландскими шкиперами баял? Они усмехались, когда про флот российский с ними речь заводил! Скалились в свои бороденки! – Петр вновь перешел на крик, размахивая руками: – Они мыслят, что без них мы никто! – На замахе внимание шкипера привлекла пустая чарка, зажатая в его руке и уже припорошенная песком. – Алексашка! Вина! Коли Афанасий молчит, спросим у Бахуса…
Продолжение дневника
Второй час сижу и смотрю в костер. Время теперь относительно. Придя в лагерь, бросился проверять всю свою электронику. Пытался найти спутники в небе или услышать голос в эфире. Малюсенькая соломинка надежды, что все это грандиозная мистификация, заставляла искать хоть малейший шанс опровергнуть вынесенный мне приговор.
Электроника оказалась мертва вся, даже электронный термометр из аптечки. Проверить наличие радиопереговоров и убедиться, что меня разыгрывают, просто нечем. Хоть эта малюсенькая щелка в приговоре, с голосами в эфире, осталась непроверенной, но чем дальше, тем меньше мне верилось в такую проработанную мистификацию.
Наш современник яхтсмен, путешествуя по Белому морю, попадает в шторм и после удара молнии переносится в 17 век... Век великих свершений будущего императора российского Петра I.Произведение этого автора походит на изделия известного принтера самиздата Александра Абердина. Его главный герой так же отличается нереальной производительностью и трудолюбием. Чайные клипера, стальные пушки, восстание из праха ганзы - все это ждет читателя на просторах сей книги.
Производственный роман постапокалипсиса. Мир «Эпохи мертвых» Круза.
Радуга — это прекрасное природное явление, которым любуются издали. Когда же ты вынуждена жить в таком мире, картинка уже не кажется такой замечательной. Хорошо, что друзья рядом и всегда помогут. И ты им тоже. Ах, где мой уютный домик у моря?
Продолжение приключений попаданцев в начале ХХ века.
Это вторая книга о путешествии Дениса Архипова и его морпехов в «Ином мире». О путешествии, которое никогда не должно было случится и, которое, вероятно, закончится там. Ребята ещё не подозревают, что зло не заметно подкрадывается с каждым днём всё ближе. То, с чем сталкивались морпехи раньше, окажется легким неприятностями. Их ждёт нечто, что невозможно увидеть или ощутить. Оно преследует свои цели, главная из которых смерть.
Молодой студент волей судьбы или, скорее, после смачных затрещин от одного быдла попадает в другой мир. И если бы ему дали нормальное, взрослое тело, но нет. Высшие силы, создатели, демиурги закидывают его в маленькое, хлипкое тело человеческого детеныша. Ооо, это полный мрак, но гг не отчаивается. Сжав свои стальные яйца покрепче, он растет, развивается и, благодаря своей неимоверной любознательности, узнает окружающий, чуждый для него мир. На его пути будут встречаться кровожадные ихоры, чудовищные зазывалы и множество других ужасающих монстров!ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Произведение перегружено инвективной лексикойПри создании обложки вдохновлялся образами, предложенными автором.
Мир в котором мы живём не всегда такой, каким кажется. Алексей попал в аварию, после чего он становится попаданцем в мире, где балом правит магия. Местные жители поделены на демонов и людей, последние из которых не могут жить на поверхности планеты. Герой узнаёт что его появление предрекли, а его роль — стать магом способным создать для этого мира новое солнце. И всё ничего, только вот жизнь после этого подвига, совсем не гарантирована. Да и всё чаще в его голове возникают мысли о том, что происходящее лишь плод его воображения…
В своих прошлых жизнях я много внимания уделял магии и женщинам. Особенно женщинам! И они любили меня… …до того, как я воскрес в новом мире. Здесь я обнаружил, что в моем теле нет ни капли магической энергии. Для местных мужчин она смертельна! От нее спасают лишь каменные стены тесных резерваций. А вот местные женщины — все маги. Они прекрасно живут отдельно от мужчин. Большую часть жизни в тех совершенно не нуждаются. Не нуждаются и во мне! И это мне не нравится. Как же я, бывший темный властелин, буду жить в ТАКОМ мире? Уверен: очень даже неплохо.
Наш современник, военный хирург, инвалид, волей судьбы попадает в свое мальчишеское тело ровно на пятьдесят лет назад. И он вынужден, чтобы не оказаться в психиатрической больнице, продолжать жизнь обычного пятнадцатилетнего мальчишки в 1964 году. Неравнодушный к тому, что станет с его страной, он принимает решение сделать все, что в его силах, чтобы история Советского Союза пошла по другому пути. Он понимает, что для этого он должен стать человеком, влияющим на принятие решений. И он сможет им стать.
Завершив свой жизненный путь в веке двадцать первом, пройдя сквозь боль, смерть и перерождение, наш современник обрел в новой жизни то, что желал больше всего. К чему стремился душой, о чем страдал сердцем, тянулся и тосковал… И пусть за окном ныне грозный и жестокий шестнадцатый век, где Русь только-только выкарабкалась из ямы долгой феодальной раздробленности и мир вокруг полон тревог и лишений. Пусть! Зато теперь у него есть настоящая семья, где его любят. А еще заботливый отец начал допускать своего наследника к семейному делу – тому самому, которым их род занимается вот уже почти шесть сотен лет.
Мало закатить камень на вершину горы. Нужно еще постараться, чтобы твой труд не пропал даром! Наш современник, волей случая сменивший век двадцать первый на девятнадцатый и ставший молодым, родовитым и… практически нищим князем, вдобавок последним в своем роду, окончательно принял новое имя и жизнь. Начав все с чистого листа, всего за семь лет достиг вершин общества, признания и успеха. Удача сопутствует князю Агреневу, но будет ли так всегда?.. Покатится ли его «камешек» легко по склону, побуждая к движению сначала камешки поменьше, а затем и большие валуны, и превратится ли его бег в неудержимую лавину? Или он остановится перед непреодолимым препятствием и станет еще одним памятником тщетности сует?
Московская Русь шестнадцатого века… Смутное и тяжелое время. С юга рубежи молодой державы постоянно пробовало на прочность Крымское ханство, с запада – королевство Шведское и Великое княжество Литовское, по стране время от времени прокатывались эпидемии и неурожаи, да и иных невзгод хватало. Кровь людская лилась что водица!.. Однако нашему современнику по имени Виктор, волей случая оказавшемуся в прошлом, можно сказать, крупно повезло, потому как в новой жизни семья ему досталась хорошая. Большая, крепкая, дружная! Семья великого государя, царя и великого князя всея Руси Иоанна Васильевича, за живость характера и исключительное миролюбие прозванного Грозным…