Аргонавты Вселенной (редакция 1955 года) - [55]

В центральной каюте астроплана царила тишина. Одна мысль владела всеми: приближается второй, решающий, момент! Межпланетный корабль вновь ринется в атмосферу Венеры, произойдет новое торможение от трения в атмосфере, эллипс уменьшится… Так предусмотрено, так было рассчитано, и все же…

Астроплан пронесся над густыми слоями облаков с такой же молниеносной скоростью, как и раньше, – по крайней мере, так показалось всем. И затем облака опять начали отдаляться. Рындин озабоченно взглянул на циферблат электрического термометра, отмечавшего, как изменяется температура корпуса ракеты снаружи. Да, как и следовало ожидать, супертитановая оболочка несколько разогрелась. Но ничего угрожающего нет: это – нормальное повышение температуры для тела, которое с огромной скоростью пронеслось сквозь слои атмосферы. Однако теперь эта скорость заметно уменьшилась – сопротивление атмосферы постепенно гасило ее. Все идет правильно.

– Вступили во второй эллипс, – известил спутников Рындин. – Скорость девять с половиной километров в секунду. Продолжительность полета по второму эллипсу – четыре с половиной часа.

– Значит, второй эллипс вдвое меньше первого? – обращаясь к Вадиму, спросила Галя Рыжко, которая хотела знать решительно все.

– Даже меньше, чем вдвое, – ответил ей Сокол, – так как мы летим сейчас гораздо медленнее. Скоро придется искать место для посадки!

– Совсем скоро. Только три эллипса, очень немножко, – как всегда сдержанно пошутил Ван Лун. – Тогда будем искать ровный аэродром.

Искать? Аэродром? Да еще и ровный?.. Это звучало как насмешка. Да и вообще, как это «искать место для посадки» на окутанной облаками Венере?

Поверхность планеты по-прежнему была покрыта непроницаемыми тучами. Они клубились одна над другой, сходились и расходились, как исполинские волны, перекатывались в сером облачном океане. И хоть бы это был один густой слой туч! Нет, тучи шли в несколько рядов. И когда в верхнем слое образовывался разрыв, в который с напряженным вниманием вглядывались четыре пары глаз, – под этим разрывом оказывался лишь еще один слой туч, еще более густой, еще более непроницаемый…

– А панорамный радиолокатор? Разве он не поможет? – вслух подумала Галя Рыжко. – Ведь он должен показать нам то, что делается за облаками, на поверхности Венеры!

Сокол безнадежно махнул рукой.

Да, даже с этого, уже совсем небольшого по астрономическим масштабам, расстояния панорамный радиолокатор помогал мало. На экране была такая же серая муть, как и перед началом торможения. Вот опять показался океан, как будто увеличившийся в размерах. Можно различить неровные берега, словно из. резанные глубокими языками заливов. Вот среди океана светлое пятно – наверно, остров. А слева, на материке,-расплывчатая извилистая линия: уж не река ли? Но отчетливо рассмотреть нельзя ничего. Правда, как и раньше, на экране не видно густых туч, они будто растаяли. Но вместо них, тоже как и раньше, плывет струями неровный туман. Иногда он делается прозрачнее, тогда можно видеть и остров и реку. А вслед за тем набегает плотная волна тумана – и все исчезает за его колеблющейся дымкой.

Панорамный радиолокатор почему-то очень плохо работает. Почему?

– Еще одна загадка? – уныло спросила Галя Сокола. Тот хмуро кивнул головой.

Итак, рассчитывать на помощь панорамного радиолокатора для выбора места посадки не приходилось. Это было серьезным осложнением. Скоро астроплан начнет описывать круги над Венерой. Нужно будет садиться. Куда?.. Здесь-то и должен был помочь радиолокатор, сотни раз испытанный и проверенный на Земле. Там с его помощью взгляд легко проникал через самые густые облака – и поверхность Земли казалась наблюдателю ясной и четкой, можно было разглядеть мельчайшие детали. И Рындин и конструкторы корабля полагали, что панорамный радиолокатор будет так же действовать и на Венере, даст возможность разглядеть ее поверхность, несмотря на облачную завесу, и выбрать место посадки. Однако локатор почему-то отказал.

Что теперь делать? Нельзя же снижаться вслепую, прямо в густые облака. Кто знает, что скрывается за ними, – горы, скалы, обрывы?.. Удачная посадка в таких условиях была бы редкой случайностью.

Сосредоточенное, нахмуренное лицо академика Рындина свидетельствовало о тревоге, которую он испытывал. Это чувствовали все – и видели в то же время, что Николай Петрович старается не показывать своего беспокойства. Но голос выдавал его волнение, когда он, оставаясь внешне совершенно спокойным, говорил:

– Ван Лун, Галя, внимательно наблюдайте за экраном перископа. Возможно, вам удастся заметить что-либо в просвете между облаками. Вадим, проверьте еще раз напряжение на панорамном радиолокаторе. Может быть, чтонибудь с контактами… или мало оборотов в генераторе?

Сокол послушно выполнял распоряжения Николая Петровича, но радиолокатор отказывался нормально работать. Больше того, он стал сейчас действовать еще хуже. И это было самым удивительным. Получалось так, что на довольно большом расстоянии панорамный радиолокатор давал возможность различать на поверхности Венеры некоторые крупные объекты. Но чем больше астроплан приближался к планете, тем хуже вел себя радиолокатор. Сейчас, в конце второго эллипса, на его экране нельзя.было рассмотреть даже той извилистой расплывчатой линии, которую путешественники считали рекой на материке. Все скрыли под собой неровные, колеблющиеся струи тумана, затянувшего весь экран.