Арфа Ветров - [7]

Глава 2. ЭФИРОВИДЕЦ

За высокой горой, на обширном плоскогорье, заросшем побитой морозом травой, гулял ветер, и в шепоте его можно было расслышать немало тайн. Там, в самом сердце Ксандима, по роскошному благоухающему летней порой лугу (теперь это время, казалось, ушло навсегда) струился бурный поток, вытекавший из мрачного ущелья, где лежали родовые могильники Ксандима. Только ради погребальной церемонии приходил сюда Народ Всадников, и только Эфировидцу было известно сакральное место этого ущелья — огромная скала, похожая на остроконечную башню причудливой формы, стоящая в самом конце узкой долины.

В незапамятные времена кто-то выдолбил ее вершину так, что образовалась открытая всем ветрам площадка с каменной крышей, поддерживаемой четырьмя маленькими столбиками. Она называлась «Палата Ветров», и к ней вели узкие опасные ступеньки, вырубленные в склоне горы, от которых к скале был перекинут зыбкий веревочный мостик. Только Эфировидец мог отважиться на такой рискованный подъем — да, впрочем, только Эфировидцу и была в том нужда.

Пронизывающий ветер рвал туманный покров, укрывающий Чайма, и швырял юноше в лицо пригоршни снежной крупы. Он сидел, ежась от холода, на каменном полу палаты и силился сосредоточиться, отвлечься от ярой непогоды, напоминая самому себе, что он — Эфировидец Ксандима, наделенный благословенным (или проклятым) даром видеть больше других и понимать вести, приносимые ветрами. А нынешняя буря несла куда больше вестей, чем простой ветер. Воздух, измученный лютой непогодой, был полон великих знамений в этот час.

Очередной яростный порыв ветра обрушился на продрогшего и промокшего Чайма, и молодой ясновидец отшатнулся: словно огромная тень черных крыльев мелькнула над его головой. Он узнал этот принесенный северным ветром Темный образ, что не раз посещал его в ночных кошмарах, с тех пор как установились эти необъяснимые холода. Глаза, излучавшие беспощадный холод вечной зимы, смотрели прямо на него и светились в темноте, а серебристые, словно ледяные, волосы и жестокая насмешливая улыбка на безжизненно-прекрасном лице, казалось, дразнили. Морозный взгляд рассеянно скользнул по лицу юноши; наверное, она не видела его, но взор ее ранил, словно лезвие. Несмотря на то, что он был укрыт тенями и туманом, Чайм содрогнулся. Если бы она обнаружила его…

Юноша вжимался в каменный пол, стараясь получше укрыться своим теневым покровом, пока темная, тускло светящаяся тень не унеслась в горы. Он знал: сегодня ночью что-то произойдет, ведь не зря же какая-то сила заставила его забраться в это холодное гнездо и пережить жуткое свидание со Снежной Королевой. Повернувшись спиной к злому северному ветру, Эфировидец уставился своими близорукими глазами на горы и вдруг почувствовал, что взгляд его словно магнитом притягивает Юг.

Будто струя ледяной воды обдала голову. Близорукие карие глаза Чайма преобразились в блестящие ртутные, и к юноше пришло Второе Зрение.

Непроглядная ночная тьма прояснилась, и снова стало светло. У Чайма перехватило дыхание, и он зажмурился. Хоть это происходило с ним с детства, он так и не смог привыкнуть ко всем этим глупым переменам. Темные горы превратились в полупрозрачные призмы, а ветры стали стремительными потоками серебристого света.

Видение притягивало юношу. Закусив губу, он попробовал подавить страх, напомнив себе о кувшине вина, который ждет его, когда он спустится и покинет это жуткое место. Из прошлого, из безоблачного детства, до Чайма как наяву донесся голос «бабушки: „Поешь мяса, внучек, а потом можешь взять соты с медом“. Как обычно, после этого страх отступил, и Чайм улыбнулся. Какой строгой она была, какой мудрой, какой сильной! Величайшая Эфировидица в истории Ксандима. Не дрогнув, приняла она когда-то это бремя — и вот теперь его приходится нести Чайму, ее наследнику… Юноша открыл глаза и направил свое Второе Зрение вперед, за горы.

Тело Эфировидца осталось на скале, дух же его пустился вдогонку ветрам, вслед за видением. Внизу проплывали горы, светящиеся как драгоценные камни. Искры обжигали глаза, каждая горела ярко, каждая имела живую душу. О Богиня, это, должно быть, Аэриллия, цитадель Крылатого Народа. Он слишком далеко.., сам того не ожидая. Вот снова горы, за ними лес, а там — сверкающие пески пустыни…

И новое видение поразило Эфировидца, новое столкновение с таинственными силами смутило его душу. Злой дух был похож на темное, извивающееся облако, а далеко на юге, за горами, оказались еще двое — но других. Исходящий от них свет был ясен и чист — свет любви и добрых стремлений. И вдруг он исчез. Его поглотила тьма, могучая темная сила, источавшая ненависть, злобу и беспощадное вожделение. С пронзительным криком Чайм бежал — черная волна едва не поглотила и его. Каким-то чудом его смятенному духу удалось вернуться в тело, и Чайм плакал от страха, пока темное видение не рассеялось.

Не скоро потрясенный Эфировидец решился поднять голову. Он с опаской осмотрелся — но воздух был чист, ветры не несли ничего. И самое замечательное — не несли вестей о смерти.. Однако юноша понял, что получил предупреждение. Те существа, наделенные магической силой, от которых исходил ясный свет, — они пока живы. Но что станет с ними, когда тот, Темный, настигнет их, как он только что видел? Чайм должен помочь им, вот почему сегодня ночью его так влекло сюда.