Арфа королей - [22]

В первый же вечер мы выступаем перед двором. Так как времени мало, Арку полагает, что нам лучше сразу заявить о себе, а раз так, то для нас это самая благоприятная возможность, разве нет? Собрались все, от принца Родана и регента до слуг, кучеров и стайки детей, за которыми практически вообще не присматривают. Мы выбираем надежные, проверенные номера, пользовавшиеся дома наибольшей популярностью. Во время концерта я стараюсь наблюдать, как нас и учили, но это дается с трудом – мысли растворяются в музыке. В какой-то момент из толпы доносится призыв к танцам, столы и стулья отодвигают к стенам, чтобы освободить место. Мы выдаем пару плясовых, а потом «Скачущего Артагана», позволяющего Ливаун продемонстрировать свой талант игры на свирели. Детям эта джига нравится, они пытаются хлопать ей в такт, хотя она все больше ускоряет ритм, и исполняют свою собственную версию танца под аккомпанемент нескончаемого хихиканья. За исключением одной-единственной девочки, которая сидит совершенно неподвижно в стороне от других и смотрит на нас настолько сосредоточенно, что это немного нервирует. Когда я ей улыбаюсь, она отводит взгляд, будто ее застали за чем-то нехорошим.

Наше выступление публике нравится. Даже принц Родан подходит сказать пару слов, пока мы собираем инструменты. Рядом с ним здоровенный личный страж, почти такого же роста, как наш брат Гэлен, исполняющий похожие обязанности в свите принца Далриады.

– Благодарю за усердие, – с улыбкой говорит Родан, – я почти не разбираюсь в музыке, но все остались довольны. Надеюсь, мы вас еще услышим.

Арку объясняет, что нас наняли до Дня летнего солнцестояния, и что развлекать зрителей мы будем наравне с другими придворными музыкантами. Страж разговаривает с Ливаун. Что-то о танцах.

– Ах, у нас нет возможности танцевать, – говорит она, играя роль Киры, польщенной интересом к себе, но немного смущенной, – нас только трое, и мы, в той или иной степени, вынуждены играть и петь каждый номер.

– Может, когда будут выступать другие музыканты? – в голосе здоровяка явственно слышен энтузиазм.

– Было бы хорошо, – отвечает Ливаун и бросает на Арку быстрый взгляд, словно опасаясь упреков, – посмотрим.

– Горв!

Это приказ, принц уходит, и его стражу не остается ничего иного, кроме как последовать за ним, хотя при этом он все равно смотрит через плечо на мою сестру.

– Я думаю, ты понравилась Горву, – шепчу я, когда мы собираем вещи.

– Оставь свои мысли при себе.

Она тычет меня локтем в ребра, хотя и не очень сильно.

– Это может пригодиться, – говорит Арку вполголоса.

Поблизости все еще кое-кто болтается, и нас могут услышать.

– Пойду лучше поговорю с другими придворными музыкантами. Не хочу вторгаться на их территорию. Но в целом мы играли отлично. Дудочник, надеюсь, у них есть свой.

10. Ливаун

Арку напоминает мне, что не стоит привлекать к себе здесь, при дворе, ненужного внимания. Не лазать по деревьям. Не делать физических упражнений, когда кто-нибудь может меня увидеть. Не подтыкать подол юбки. И перед тем, как что-нибудь сказать, каждый раз непременно думать. Мое участие в этой миссии сводится к тому, чтобы заводить дружбу с женщинами при дворе и собирать любую полезную информацию. По вечерам все будут слушать, как я играю и пою, поэтому поднимать темы музыки, а может быть и арфы нужда отпадет, тем более, что все взбудоражены предстоящей церемонией коронации. Арку уже не в первый раз напоминает, что я здесь для того, чтобы слушать.

Пока он читает мне нотации, я сижу молча, а когда говорю «Да, дядюшка Арт», то ничуть не лукавлю, хотя примерно то же самое уже талдычил Брокк, и мне нет надобности выслушивать это еще раз. Брат чуть-чуть старше меня, по крайней мере, так утверждают родители, и поэтому, наверное, считает себя ответственным за меня. Я никогда, ни разу в жизни не считала себя чьей-то младшей сестрой. Даже сестрой Гэлена, который на целых два года старше нас и гораздо выше ростом.

Я стараюсь. Общаюсь со служанками, слушавшими в первый вечер мое выступление. Музыка их не интересует, если, конечно, не считать упоминания о том, как красив наш арфист, особенно когда в его взгляде появляется мечтательное выражение. Они спрашивают меня, какими травами я пользуюсь, чтобы сохранить шелковистость волос. Мы заводим разговор о прическах, которые больше всего мне идут, и девушки предлагают помочь заплести мне косы перед следующим выступлением. Я старательно улыбаюсь и слушаю, хотя это очень и очень трудно, но так ничего и не узнаю.

Тех же женщин я встречаю изо дня в день, позволяя им заплетать мои волосы в замысловатые косы, украшая их лентами и цветами. Надеюсь, что Горв, тот здоровенный личный страж, не подумает, что все это ради него. Я расспрашиваю служанок об обряде коронации, но их интерес к ней ограничивается лишь нарядами, которые они собираются надеть, да вопросом о том, устроят ли после торжества бал. Меня охватывает тревога. На следующий день, когда рядом никого нет, я, пользуясь случаем, залезаю на огромный дуб, который для этого присмотрела, но, добравшись до середины, к своему изумлению сталкиваюсь с девчушкой, сидящей на ветке. Я открываю рот, чтобы пораженно вскрикнуть, но она поспешно прикладывает палец к губам, призывая к молчанию. Мы, даже по моим стандартам, забрались довольно высоко, причем никого другого я поблизости не видела. Потому что, если бы видела, то мое поведение шло бы вразрез и с приказом Арку, и с братским советом Брокка.