Арфа королей - [122]

О Боги! Необходимость говорить шепотом и соблюдать осторожность, даже когда нельзя терять ни секунды, начинает сводить меня с ума. Скупясь на слова, я в самых общих чертах рассказываю, что произошло.

– Где Арку? – спрашивает Ливаун, бросая на землю траву и быстро надевая обувь.

– Не знаю. Иллан кует в кузнице подковы. Я не могу прибежать туда и попросить о помощи.

Ливаун тихо ругается.

– Я должна их остановить, – злобно шипит она, – им надо помешать.

И с видом мстительной фурии размашистым шагом направляется к конюшне.

– Ливаун, стой, подожди. Что ты задумала? Ворваться к Коре и схлестнуться с ним? После всего случившегося? Они ведь могут действовать с одобрения совета.

– Тогда я возьму лошадь, и сама за ними поскачу. Устроить там пожар? Ну, уж нет, этого не будет!

Ее взгляд меня пугает.

– Остановись. Всего на миг. Прошу тебя.

Мы уже у глинобитной стены, отделяющей нас от поля для выгула лошадей. Оба на виду у каждого, кому взбредет в голову бросить в нашу сторону взгляд.

– Тебе нельзя ехать, – говорю я, – у тебя будут неприятности, ты привлечешь внимание и раскроешь не только себя, но и, скорее всего, нас всех. В итоге поссоришься с Арку и не получишь места на Лебяжьем острове.

– Плевать!

Она натянута, как тетива лука, и уже не говорит, а рычит.

– Да послушай же ты! Если не можешь пойти ты, пойду я. По крайней мере, предупрежу Хозяюшку Джунипер. И по возможности их остановлю.

Мы идем дальше. Ливаун плотно сжимает губы, а вместе с ними и кулаки. У слез, навернувшихся ей на глаза, нет даже малейшего шанса покатиться по щекам. Подойдя к конюшне, мы останавливаемся у задней двери.

– Ты не сможешь добраться туда раньше них, – шепчет она, – это невозможно.

– А ты меня испытай.

В голове брезжит план, который вполне может сработать. Я хватаю с колышка шляпу, бесформенный фетровый колпак, который здесь оставил какой-то конюх, и натягиваю на уши. Как маскировка – не очень.

– А что делать мне?

– Найди Арку и тайно расскажи ему о случившемся. Надеюсь, у него в запасе есть план, и он сможет что-то предложить. Я понял только одно: Родана очень напугало Воронье племя или его потенциальные возможности. Если они, движимые боевым духом, поднимутся наверх, его страстного желания стать героем надолго не хватит.

– Тем не менее, он намеревается в одиночку избавиться от этих тварей, и если ты испортишь ему такое удовольствие, то займешь в его списке первое место.

– В каком еще списке?

– Тех, кого он ненавидит.

– Главное, что он уже первый в моем, – шепчу я, – мне пора, лучше не задерживаться.

Я возьму лошадь, на которой обычно ездит Иллан, она спокойна, привычна ко мне и хорошо прыгает.

Ливаун бормочет еще какое-то ругательство и добавляет:

– Береги себя.

Мне в ответ остается только поморщиться. О том, чтобы себя беречь, речи не идет. Я просто надеюсь, что справлюсь.

Ворота по-прежнему открыты, я невразумительно машу в сторону ближайшего крестьянского хутора, и стражей этот жест вполне удовлетворяет. Их тоже снедает беспокойство. От их внимания не ускользнуло оружие, которое захватил Родан с дружками, но он принц, и им пришлось его пропустить.

Я вижу, как они скачут по дороге впереди. Но сам по ней ехать не собираюсь, по крайней мере, сейчас, и, пока им не пришло в голову обернуться, сворачиваю на проселок. Пересекаю пару полей и каждый раз, когда гоню Блейза к очередной глинобитной стене, он ее легко перепрыгивает.

Мы огибаем несколько крестьянских подворий, и конь скачет по ручьям, разбрызгивая копытами воду. Я должен вырваться вперед, причем достаточно далеко, чтобы лучник не смог достать меня до того, как мне удастся осуществить задуманное. Проклятье Морриган! О чем он думает, этот Родан? Как ему удалось убедить остальных его поддержать?

Мы выезжаем к ручью, который течет между высоких берегов, с дощатым мостиком, слишком узким для лошади. Отступаем назад, галопом мчим вперед и одним прыжком преодолеваем преграду. Некрутой подъем, заросли кустарника. Я осаживаю Блейза, давая ему перевести дух. Здесь мы в какой-то степени скрыты от посторонних взглядов. Я опускаю глаза, смотрю на дорогу и… Ха! А ведь мы действительно вырвались вперед, хотя всадники скачут быстро. Надо проехать еще немного – тогда у меня, надеюсь, появится возможность развернуть свое секретное оружие.

Мы объезжаем с тыльной стороны амбар – крестьянское подворье, где я оставил коня в тот день, когда ушел за Ливаун в лес. Неподалеку вижу крестьян. Когда я проезжаю мимо, один из них выходит из сарая и неподвижно замирает, распахнув от изумления глаза. Пока он ни о чем меня не спросил, скачу дальше по узкой дорожке, тянущейся между ухоженных полей, где пасутся овцы и растут фруктовые деревья, с одной стороны давая животным тень, с другой скрывая нас с Блейзом, хотя бы немного. В этом месте главная дорога огибает холм, оказавшийся здесь так некстати, еще чуть-чуть, и мы скроемся из виду. Я безмолвно прошу прощения у крестьянина, открываю ворота и въезжаю на поле, сожалея, что со мной нет Брина – старый пес наверняка не смог бы за нами угнаться, но сейчас, когда мы с Блейзом пытаемся объехать большую отару овец, оказался бы кстати. Животных наше вторжение отнюдь не радует, и хотя Блейз и отменный конь, такую работу ему раньше делать не приходилось. Говорить я ничего не могу и поэтому полагаюсь лишь на невидимую связь с конем, на котором до сегодняшнего дня даже ни разу не ездил. Мы с большим трудом – и, как мне кажется, слишком медленно – выгоняем овец на дорогу, на поле остается только одна мудрая овца, спокойно стоящая в тени деревьев. Я спешиваюсь, закрываю ворота и опять вскакиваю в седло. Не без труда мы пробиваем себе путь в отаре овец, которые беспокоятся все сильнее. А когда, наконец, отара остается позади, и мы выезжаем на открытое пространство, я бью коня каблуками по бокам и в тот момент, когда за нашей спиной раздаются крики, Блейз уже несется к лесу.