Арбайт. Широкое полотно - [3]

Попутно он клеился к одной актриске, этнической НЕМПО, немке Поволжья, родителей которой выслали в эти суровые края из приволжского города Энгельса за то, что они во время Второй мировой войны с фашистами оказались немцами. Сын за отца пусть не отвечает, велел Сталин, и эта девица, окончив в городе К. сценическую школу-студию при местном драматическом театре, играла теперь в детских заполярных спектаклях девочек, мальчиков, ласковых животных. И родителей ее с лесоповала уже отпустили тогда, не заставляли больше отмечаться каждый божий день в комендатуре. Жизнь, как видите, постепенно налаживались в СССР после ХХ съезда КПСС.

Взялись петь Окуджаву. Вся беда, в принципе, заключалась в том, что в Сибири из-за пестрого этнического состава населения весьма худо с каноническим русским языком. Там человек вполне может сказануть «розлив сырой нефти» или «чё» вместо «что», не говоря уже о «ложить» вместо «класть». Даже если и книжки с детства читаешь — там ведь не написано, как правильно ставить ударения. Вернее, написано было, но только в изданиях по внеклассному чтению для нерусских школ. А Гдов был русский.

Поэтому он пел так:

Я всё равно паду на той,

На той единственной Гражданской,

И комиссары в пыльных шлЁмах

Склонятся молча надо мной.

— Надо же — шлЁмах! — презрительно выделила актриска, прошедшая курс сценической речи у знаменитой Татьяны Игоревны, оказавшейся на излете жизни в городе К. за то, что она когда-то учила русскому Троцкого Л.Д.

И Гдову эта интеллектуалка в тот вечер не дала, хотя вся компания находилась в состоянии изрядного алкогольного опьянения дешевыми напитками за счет Гдова. Это сейчас актеры снимаются в сериалах, а тогда они были бедные.

— А ведь Идочка, падла, была по-своему права, — с холодной ясностью вдруг подумал Гдов, лишь теперь внезапно вспомнивший имя своей несостоявшейся подруги. Которая, по слухам, в самом начале девяностых всё же вернулась на родину, но вовсе не в приволжский город Энгельс, окрестности которого ее предки добровольно заселили еще в XVIII веке, а в самый что ни на есть настоящий Мюнхен, откуда из пивной, где выступал Гитлер, и пошла по миру фашистская угроза.

Подумал и так разволновался, что и в этот день уже работать не мог больше.

МОЖНО ЛИ СЧЕСТЬ ПОСЛЕ ЧТЕНИЯ ГЛАВЫ III

1. Что именно российская интеллигенция виновата во всем или она должна разделить эту ответственность с другими классами исчезнувшего, как Атлантида, советского общества?

2. Что Гдов был плохим, нерадивым геологом?

3. Что если бы большевики не были идиотами, то их-то рейх просуществовал бы уж никак не менее тысячи лет?

4. Что СССР и Россия — это разные страны?

5. Что счастье всем, кто его так жаждет, когда-нибудь улыбнется?

Глава IV КУЛИНАРНЫЙ ЭТИКЕТ

Писатель Гдов сидел за письменным столом и пытался работать. Он хотел создать широкое полотно на тему влияния окружающего социума на менталитет всего российского народа в историческом аспекте замены тоталитаризма Коммунистической партии Советского Союза диким капитализмом нового типа. Что вот-де, был раньше капитализм простой, с которым бодался Маркс, а теперь капитализм стал совсем нового типа, и с ним больше бодаться не надо, себе дороже обойдется.

В это время кто-то позвонил ему по телефону, чтобы спросить, который час, какая-то совершенно посторонняя баба, задавшая вопрос «почему» в ответ на «вы ошиблись номером». Так что когда Гдов с такой чужой бабой разобрался, то было уже поздно снова пытаться работать.

Он тогда задумался вот о чем. В 1984 году он однажды приехал на машине «запорожец» по Рублево-Успенскому шоссе в Барвиху, на дачу в гости к культурной маме своего богатого товарища, сына пропавшего без вести в дебрях Экваториальной Африки советского дипломата. «Африка имеет форму сердца», — писал на закате прежней жизни известный коммунистический поэт Долматовский. Он тоже не дожил до наших суровых дней, когда в этой некогда сердечной, угнетенной капиталистами Африке столь много нынче развелось пиратов, что просто ужас берет! Кругом, понимаете ли, сплошной Интернет, XXI век, глобализация, нанотехнологии, а они знай себе лезут на международные суда да хапают безнаказанно жирный выкуп. Вот тебе и прогресс цивилизации, торжество политкорректности и глобализма. Нет, ребята, что-то всё действительно не так, как когда-то пел Высоцкий.

…Седая старушка в светло-сиреневых буклях, тяжелая дубовая мебель тридцатых годов советской империи, скромный, изящно сервированный стол с нежными ломтиками небольшого количества семги. Изысканная вазочка с красной икрой, крупинки икры черной, зернистой внутри желтого пространства половинки белого яйца вкрутую. Тихая музыка Генделя-Шменделя. Разбросанные по тахте глянцевые журналы на английском, французском и других европейских языках.

Гдов от смущения взялся рассказывать приличный анекдот о том, как мичман царского флота убил гарпуном акулу, а его коллега-дворянин попенял разночинцу на плохое знание им кулинарного этикета. Что, дескать, фи, мичман, резать рыбу ножом — это фо па!

Старушка внимательно выслушала гостя, вежливо посмеялась, но сказала, что в жизни всё гораздо сложнее, и отдельные сорта рыбы, в том числе акулу, если она, конечно,