Арбатская излучина - [20]

Шрифт
Интервал

Но она вовсе не была такой уж отрицательной, во всяком случае в том смысле, что не так уж часто произносила «нет», декларированное в ее имени. Нонна тоже работала раньше в универмаге, и оттуда началось ее восхождение на орбиту. Дело в том, что на Нонну «упал взгляд» интересного мужчины, подходившего Нонне и необходимого ей, как правый ботинок подходит и необходим левому.

Это был не просто интересный мужчина, а видный «негоциант», как говорила ироничная Нонна. В переводе же на вульгарную прозу — работник Внешторга, специалист по пушному экспорту. Единственный, но существенный его недостаток заключался в том, что он был женат. Дело это, конечно, поправимое, но «негоциант» ничего поправлять не пожелал и потому посещал Нонну еженедельно в ее уютной квартирке, оставленной ей мужем, которого Нонна выгнала, как она говорила, и который еле ноги унес, как он говорил.

Что касается пушного экспорта — здесь все было в порядке, монументально, навечно. Разлука исключалась и просто была бы нелепа, как было бы нелепо правому ботинку разлучаться с левым.

Хотя Нонна была ненамного старше Светы, но, как она говорила, «знала жизнь вдоль и поперек». Света же пребывала еще «вся в иллюзиях». Нонна наставляла подругу, искренне желая ей добра и, может быть, немного завидуя ей, потому что Нонна была все-таки классом ниже в смысле внешности. Но, как твердо знала Нонна, современный мужчина на «голую внешность» не клюет. Теперь мода на интеллектуальных очкарих с хорошо привязанным языком. Чтобы «смотреться» и «вращаться», надо что-то знать, о чем-то слышать, а самое главное — уметь показать, что слышала и знаешь. Нонна честно делилась опытом, она вообще была хорошим другом. И очень одобряла замужество Светы «как первый шаг, не более».

Света с удовольствием оглядела подругу:

— Ты чудно выглядишь, Ноннка! Похорошела смертоносно!

— Смертоносно для кого?

— Ну вероятно, не только для твоего негоцианта…

— А… Видишь ли, дело в том, что я — последовательница Мичурина. Не жду милости от природы. В нашей стране химия на таком уровне… Словом, я тебя познакомлю со своей косметичкой.

Света азартно перебила:

— Смотри, там в углу мужчина видный такой, с усами? Это знаешь кто?

Нонна взглянула прицельно:

— Он был бы ничего, если бы их подрезал. И стрижка — времен Очакова и покоренья Крыма… Кто таков?

— Он у мамы в бригаде. Садовый рабочий. А вообще — полковник.

— С чего бы это? — спросила Нонна без интереса.

— Болен. Вот ему работу такую дали. Чтобы на воздухе.

— Понятно. А тебе он — что?

— Мне? Ничего. Но видишь ли, мама…

— Что? Мама? — Нонна ткнула сигарету в пепельницу и захохотала.

— Ты меня не так поняла. Мама его слушает, как бога. Она же как была тридцать лет назад сержантом, так и осталась на том же уровне.

— Ну а тебе что, Светка? Пусть мама утешается с полковником.

— Он плохо на нее влияет.

Нонна расхохоталась так, что слезы выступили у нее на глазах, и она поскорее промокнула их платочком.

— Подумай, как в наше время все стало шиворот-навыворот. Дети волнуются, как бы им не испортили родителей. Старики молодцеваты, молодые — хлюпики…

— Мой Костя вовсе не хлюпик.

— Хлюпик. Старики — широкие натуры, молодые — скопидомы…

— Почему скопидомы? Если мы купили хороший сервант, ну и бар, это скопидомство?

— Еще какое. Теперь небось на мотоцикл копите?

— Ну да…

— А мать твоя и ее полковник про серванты и не думают. И тратят, что имеют, как попало.

— Я тоже не думала, это — Костя.

— А я что говорю!

— Ты считаешь, мы неправильно живем?

— Правильно, правильно. Уж куда правильнее! Но скучно. От скуки помереть можно. Думаешь, я не помираю? Только медленно, как от чахотки помирали раньше. Когда мой негоциант всунул меня секретарем к своему приятелю, я сразу увидела, что подохну от скуки. Но не могу же я, в самом деле, сидеть дома! Должность содержанки — это там, у них, можно. Где капитализм. Все равно как прибавочная стоимость.

— Прибавочная к чему? — очень удивилась Света.

— Ты этого не знаешь. Это из политэкономии. Видишь ли, у нас в чем беда? У нас несоответствие производства и потребления. В отношениях между мужчиной и женщиной.

— Как это?

— Очень просто. Для производства мужчине достаточно иметь жену. Одну. Он не склонен расширять производственный цикл по спирали. Но потребности у него значительно шире. На этом и зиждется благополучие — относительное — таких, как мы с тобой.

Света подумала немного и сказала:

— При чем тут я? У меня муж.

— Пока. Пока тебе не представится Большой случай.

— Ты думаешь, он представится? — тоскливо спросила Света.

— Обязательно. Посмотри на себя в зеркало!

Света машинально повернулась к зеркальному простенку — и замерла:

— Нонна, погляди!

— Кто там еще?

— Мама… — растерянно прошептала Света.

Между столиками быстро пробиралась Мария Васильевна. Свете подумалось, что она вовсе не знает свою мать, такой она увидела ее сейчас. Какое-то отвлеченное от всего окружающего выражение интереса, словно она увидела что-то и жданное, и вместе с тем новое, было не только в ее взгляде, а в походке, в повороте непокрытой головы, причесанной на ее, Светы, любимый лад: с челкой на лбу и начесами на висках. «Она все еще стройна», — странно, как про чужую, подумала Света, смотря, как поднялся Дробитько и подвинул матери стул.


Еще от автора Ирина Гуро
Ранний свет зимою

В апрельскую ночь 1906 года из арестного дома в Москве бежали тринадцать политических. Среди них был бывший руководитель забайкальских искровцев. Еще многие годы он будет скрываться от царских ищеек, жить по чужим паспортам.События в книге «Ранний свет зимою» (прежнее ее название — «Путь сибирский дальний») предшествуют всему этому. Книга рассказывает о времени, когда борьба только начиналась. Это повесть о том, как рабочие Сибири готовились к вооруженному выступлению, о юности и опасной подпольной работе одного из старейших деятелей большевистской партии — Емельяна Ярославского.


Горизонты

Широкому читателю известны романы Ирины Гуро: «И мера в руке его…», «Невидимый всадник», «Песочные часы» и другие. Многие из них переиздавались, переводились в союзных республиках и за рубежом. Книга «Дорога на Рюбецаль» отмечена литературной премией имени Николая Островского.В серии «Пламенные революционеры» издана повесть Ирины Гуро «Ольховая аллея» о Кларе Цеткин, хорошо встреченная читателями и прессой.Анатолий Андреев — переводчик и публицист, автор статей по современным политическим проблемам, а также переводов художественной прозы и публицистики с украинского, белорусского, польского и немецкого языков.Книга Ирины Гуро и Анатолия Андреева «Горизонты» посвящена известному деятелю КПСС Станиславу Викентьевичу Косиору.


Песочные часы

Ирина Гуро, лауреат литературной премии им. Николая Островского, известна как автор романов «Дорога на Рюбецаль», «И мера в руке его…», «Невидимый всадник», «Ольховая аллея», многих повестей и рассказов. Книги Ирины Гуро издавались на языках народов СССР и за рубежом.В новом романе «Песочные часы» писательница остается верна интернациональной теме. Она рассказывает о борьбе немецких антифашистов в годы войны. В центре повествования — сложная судьба юноши Рудольфа Шерера, скрывающегося под именем Вальтера Занга, одного из бойцов невидимого фронта Сопротивления.Рабочие и бюргеры, правители третьего рейха и его «теоретики», мелкие лавочники, солдаты и полицейские, — такова широкая «периферия» романа.


На красный свет

Почему четыре этих рассказа поставлены рядом, почему они собраны здесь вместе, под одной обложкой?..Ты стоишь вечером на людном перекрестке. Присмотрись: вот светофор мигнул желтым кошачьим глазом. Предостерегающий багровый отблеск лег на вдруг опустевший асфальт.Красный свет!.. Строй машин дрогнул, выровнялся и как бы перевел дыхание.И вдруг стремительно, словно отталкиваясь от земли длинным и упругим телом, большая белая машина ринулась на красный свет. Из всех машин — только она одна. Луч прожектора, укрепленного у нее над ветровым стеклом, разрезал темноту переулка.


«Всем сердцем с вами»

Повесть о Кларе Цеткин — выдающейся революционерке, пионере международного пролетарского движения, одной из основателей Коммунистической партии Германии.


На суровом склоне

Роман Ирины Гуро повествует о пролетарском восстании в Забайкалье в 1905 году.


Рекомендуем почитать
Любовь последняя...

Писатель Гавриил Федотов живет в Пензе. В разных издательствах страны (Пенза, Саратов, Москва) вышли его книги: сборники рассказов «Счастье матери», «Приметы времени», «Открытые двери», повести «Подруги» и «Одиннадцать», сборники повестей и рассказов «Друзья», «Бедовая», «Новый человек», «Близко к сердцу» и др. Повести «В тылу», «Тарас Харитонов» и «Любовь последняя…» различны по сюжету, но все они объединяются одной темой — темой труда, одним героем — человеком труда. Писатель ведет своего героя от понимания мира к ответственности за мир Правдиво, с художественной достоверностью показывая воздействие труда на формирование характера, писатель убеждает, как это важно, когда человеческое взросление проходит в труде. Высокую оценку повестям этой книги дал известный советский писатель Ефим Пермитин.


Осеннее равноденствие. Час судьбы

Новый роман талантливого прозаика Витаутаса Бубниса «Осеннее равноденствие» — о современной женщине. «Час судьбы» — многоплановое произведение. В событиях, связанных с крестьянской семьей Йотаутов, — отражение сложной жизни Литвы в период становления Советской власти. «Если у дерева подрубить корни, оно засохнет» — так говорит о необходимости возвращения в отчий дом главный герой романа — художник Саулюс Йотаута. Потому что отчий дом для него — это и родной очаг, и новая Литва.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Российские фантасмагории

Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.


Только одна пуля

Всего за сорок дней до победы погиб старший лейтенант Владимир Коркин. Пуля, оборвавшая его жизнь, и сегодня несет горе в дом солдата Великой Отечественной войны. Не сбылись его планы, не родился его сын и никогда не родятся его внуки… Тема нравственного долга выживших, вернувшихся с войны перед павшими товарищами лежит в основе романа.


Варианты Морозова

В романе «Варианты Морозова» автор исследует нравственные искания своих героев на широком жизненном материале. Действие романа разворачивается в наши дни. Главный герой книги С. Рыбаса — тридцатилетний горный инженер Константин Морозов, представитель шахтерской династии, человек, в котором воплощены лучшие черты его поколения.


Семейная тайна

В поисках разгадки своей семейной тайны московский таксист Игорь Коробов направляется в небольшой приморский городок, где его ждут драматические столкновения с нечестными людьми, любовь и ненависть, потери и обретения. Приподнимая завесу над прошлым, герой книги начинает лучше видеть и свой путь в настоящем.


Соседи

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.