Арарат - [40]
— Простите… Я предположил, что вы провожали брата или мужа…
Ашхен так и не поняла, сказал ли Мхитар эти слова без всякого умысла, или же, зная что-либо (ведь в семье Вртанеса кто-нибудь мог рассказать ему о ее семейных делах), хотел уколоть ее. Она тяжело переживала недостойное поведение Тартаренца, и ей казалось, что весь город уже говорит о дружбе ее мужа и Заргарова.
Задетая словами Мхитара, она отделывалась лишь односложными ответами на вопросы своего спутника.
Часть вторая
АСКАНАЗ АРАРАТЯН
Глава первая
НОВЫЕ ДРУЗЬЯ
ДВАДЦАТЬ третьего июня Асканаз уже оформил свои документы в Краснопольском военкомате. Ему предстояло выехать в Белую Церковь, куда за день до него уже выехал Денисов. Он снабдил Асканаза письмом, адресованным в штаб армии, и Асканаз получил назначение в дивизию Денисова.
Сменив свой гражданский паспорт на книжку военнослужащего, Асканаз из военкомата решил вернуться на дачу, чтобы попрощаться с семьей Денисовых.
Алла Мартыновна, которую жизнь приучила не терять присутствия духа в любых обстоятельствах, взялась за организацию районного кружка противовоздушной обороны. Оксана же находилась в состоянии растерянности: ее сильно тревожила судьба детей и раздражало то, что в этот переломный момент муж находился где-то далеко.
Окружив Асканаза, все старались сказать ему на прощание что-нибудь ласковое.
— Как я рада, что вы будете вместе с Андреем Федоровичем! — воскликнула Алла Мартыновна.
— Дядя, а как ты будешь убивать фашистов? — дергая Асканаза за рукав, приставала Аллочка. — У тебя нет ни винтовки, ни сабли…
Асканаз одной рукой схватил Аллочку, другой — Миколу и по очереди поцеловал обоих.
— Асканаз Аракелович, за эти несколько дней мы так сроднились с вами… — Голос Оксаны дрогнул, и, едва сдерживая слезы, она проговорила: — Мы вас провожаем, как родного!
— Благодарю вас, — сказал Асканаз. — Я тоже прощаюсь с вами, как с родными!
— Берегите себя…
— Мы верим, что вы покажете себя бесстрашным и достойным воином! — добавила Алла Мартыновна.
— Ну, скажешь ты тоже, Алла, — нахмурилась Оксана. — Как будто Асканаз Аракелович может быть иным! Смотрите же, непременно заезжайте, если случится быть поблизости…
— Обязательно!
Асканаз на прощание расцеловался со всеми.
…В первый день все произошло так, как и предполагал Асканаз. Он благополучно добрался до Белой Церкви, явился в штаб армии и получил назначение в дивизию Денисова. Со склада ему выдали обмундирование. Выйдя из здания, где помещался штаб, Асканаз отправился на почту и послал три открытки, две в Ереван, на имя Вртанеса и Ашхен, а третью на имя Аллы и Оксаны. В них он коротко сообщил о своих делах и обещал писать систематически.
До места расположения дивизии Денисова Асканазу предстояло ехать часов двенадцать.
Ведущее к железнодорожной станции шоссе было забито людьми. Многие старались чем-либо помочь едущим на передовые линии: один хотел нести чемодан, другой предлагал папиросы, молоденькие девушки с застенчивой улыбкой преподносили солдатам цветы.
Асканаз унесся мыслью к оставшимся в Ереване друзьям. Но вдруг его коснулась чья-то холодная рука, и незнакомый голос произнес:
— Разрешите вам помочь, товарищ старший политрук!
Перед Асканазом стоял пожилой мужчина и протягивал к чемодану руку. Какое-то неприятное чувство овладело Асканазом, но он вежливо ответил:
— Благодарю вас, мы уже почти добрались до станции. Да и, кроме того, я привык сам себя обслуживать.
— О, да, я понимаю. Но разве можно допустить, чтобы такой культурный человек, как вы, таскал тяжести?! Разрешите мне, прошу вас…
— Не настаивайте, я никогда не соглашусь причинить вам такое беспокойство.
— О, что вы говорите, какое беспокойство!.. Не знаю, как вас величать по имени-отчеству? Меня зовут Илья Карлович. Я сразу же догадался, что вы кавказец. Эх, люблю Кавказ! Чудесная страна: редкостные фрукты, пылкие люди…
— Особенно люди? — скупо улыбнулся Асканаз.
— Ну да, чудесные люди! Но вы так и не сказали, как вас звать, товарищ старший политрук?
— Ну, вот, мы и добрались до станции! — произнес Асканаз, не чувствуя необходимости называть свою фамилию слишком настойчивому незнакомцу.
Вокруг станционного здания собралась огромная толпа, но благодаря усилиям милиционеров и военных патрулей удалось водворить порядок, и людей посторонних на перрон не пропускали.
Заметив, что старший политрук, фамилию которого ему так и не удалось узнать, уже становится в очередь, чтобы пройти на перрон, Илья Карлович сделал последнюю попытку заставить своего спутника разговориться.
— Товарищ старший политрук, — просительным тоном сказал он, — мой единственный сынок накануне войны был призван в армию и находится где-то здесь поблизости. Может, вас не затруднит передать ему письмо? Сами понимаете, чувства отца…
Тоном, который мог показаться оскорбительным собеседнику, Асканаз сказал:
— Письмо можете послать по номеру полевой почты.
Илья Карлович ничем не обнаружил, что его задел ответ Асканаза. Нервно потерев лоб, он с довольным видом воскликнул:
— Очень признателен вам за совет, товарищ старший политрук! Желаю вам удачи.
Асканаз не мог заподозрить что-либо дурное в просьбе своего спутника: совершенно естественно было желание отца послать весточку сыну, призванному в армию. Но Асканаз все же почувствовал облегчение, когда Илья Карлович отстал от него.
