Арабская сказка - [23]

Она глянула на часы. Было половина одиннадцатого. Мария уже давно должна быть дома. О том, что подруга скажет ей, Лизе даже представить было страшно. Собралась встать, но руки Самира обхватили её и повалили обратно.

— Куда это мы собрались? — весело спросил он.

— Ты проснулся, соня? Времени уже много. Представляешь, что мне Маша устроит?

— Позвони и предупреди, что у меня.

— Я, думаю, она догадалась, — вздохнула Лиза. — Прислуга видела, как вчера утром ты увозил меня.

— Вот и прекрасно, — сказал он, набрасывая на неё одеяло и прижимая к себе. — Значит, волноваться не будет.

— Легко сказать.

— Лиз, у нас всего два дня осталось. И никуда я тебя не отпущу, — прошептал он, страстно припадая к губам. — У меня другие планы.

— Погоди, погоди, — лукаво улыбаясь и вяло изображая сопротивление, шутливо произнесла та, — а положенная молитва?

— Аллах милостлив. Простит, — сверкнул глазами Самир. — В утреннем намазе я ему уже все сказал и покаялся.

Она снова лежала у него на плече и гладила бархатную грудь. Этот мужчина умел покорять. Самое ужасное, Лиза вдруг поняла, что это ей нравится. Безумно нравится принадлежать ему без остатка, выполнять его волю. Что тоже было невероятно для весьма строптивой женщины, каковой она являлась.

— Лиз, ты меня простила? — тихо прошептал Самир ей на ушко.

— За что?

— Ты понимаешь, за что, — усмехнулся он. — Должен тебе признаться, я сильно разгневался. Совладать с собой не мог.

— Но, почему?

— Почему? — возмущенно уставился он на женщину. — Представить, что ты вернешься в Россию и тут же попадешь в объятия другого мужчины, — вскочил он с кровати, сжимая кулаки. — Это невыносимо!

Лиза с улыбкой наблюдала, как он надевает халат, разжигает кальян и пытается успокоиться, затягиваясь дымом. По выражению его глаз, можно было прочитать все. Самир не умел скрывать свои эмоции. Он сделал несколько глубоких затяжек и продолжил:

— Я, может, впервые понял, что такое ревность. Клянусь Аллахом, первый раз в жизни.

— Неужели? — иронично заметила Лиза. — Нет, я действительно на тебя не сержусь. Нас с тобой уже не переделать, — насмешливо произнесла она, вставая и присаживаясь рядом.

— Понял, что такое ревность, говоришь? А я вот не в силах понять логику твоих жен. Представляю такую картину. Приехал ты, предположим к первой жене. Пообщался, исполнил свой супружеский долг и отправился домой, — начала она, беря с тарелки персик. — Проезжаешь мимо дома второй жены. Ты же говорил, что они рядом в одном районе живут. А там во дворе детишки играют. Увидели тебя и кричат: "Папа, папа, иди к нам". Как любящему отцу не остановиться? — лукаво улыбнулась Лиза. — Зашел ко второй. Супруга рада, обхаживает тебя. Ну, и со второй возлег на ложе. Почему нет? Едешь дальше. По пути дом третьей. И снова та же ситуация. Дети видят отца. Супруга нежна и ласкова. Ну, как не ублажить женщину? — Самир слушал её и улыбался.

— А потом, с сознанием честно выполненного долга перед супругами и Аллахом, возвращаешься в свой дом. Как там пророк Мухаммад говорил? "В совокуплении каждого из вас — садака". Выходит ты сразу три подарка заслужил. Трижды герой.

— О, Аллах, Милостливый и Милосердный, — складывая ладони и поднимая глаза к потолку, с улыбкой произнес Самир, — за что Ты послал мне испытание в лице этой женщины? Она богохульствует, а я слушаю её речи. И нет у меня сил, не только изгнать её из дома своего, но из сердца и души. Так овладела она моими десницами, что все прощаю.

— Это я к тому, как они тебя не ревнуют? Дома рядом. Вышла твоя первая жена на балкон и видит, что твой автомобиль уже у дома второй супруги стоит. Понятно, чем ты там занимаешься.

— Лизонька, у них другое воспитание, — пожал плечами Самир. — А ты уж напридумывала. Я не забегаю к женам на полчасика. Отстрелялся и пошел. Люблю поиграть с детьми. Позаниматься с ними. И остаюсь у супруги на ночь. Никогда сразу не иду к другой.

— Тебя и на пятерых хватить, — прыснула Лиза.

— Скажешь тоже, — рассмеялся тот. — И потом, вторая и третья жена знали, на что шли. У вдовы брата, конечно, обстоятельства так сложились. А вторая супруга, можно сказать, сама меня штурмом взяла, — хмыкнул он.

— Как это? Что значит, штурмом взяла? — удивленно уставилась на него Лиза.

— Гизлян единственная дочь очень богатого и знатного шейха. Я дружил с её братом. Она во Франции высшее образование получила. Влюбилась в меня и была очень настойчива.

— Она влюбилась, а ты?

— Мммм, — покрутил глазами Самир, — девушка умная, красивая. Наверное, я тоже. Только её отец второй женой за меня отдавать не хотел. Какие там четыре кольца, — усмехнулся он. — Я за неё пять килограммов золота выложил.

— Нифигассе, как говорит моя Маша. Не жалко было? Сейчас не раскаиваешься?

— Вообще-то вторая жена у меня довольно строптивая и избалованная, — покачал головой мужчина. — Но, у нас уже трое детей. Обратного пути нет. Терплю. Перевоспитываю потихоньку.

— А развестись нельзя?

— Зачем? — удивленно посмотрел он на неё. — Ты, наверное, слышала, что мусульманин может три раза произнести: "Я с тобой развожусь", и все.

— А, что не так?

Нет, — покачал он головой. — Развестись я могу. Только у неё трое малолетних детей. До исполнения каждой из дочерей девяти лет, я должен содержать жену. Платить за жилье, кормить и поить всех. В девять лет обязан забрать ребенка себе в семью. Практически, лишить дочь матери. А ребенок нужен будет моим мамкам, нянькам? Вряд ли. Я враг своим детям? Это немыслимо. Скорее Гизлян от меня сбежит. За неверность.