Апрельское озеро - [32]

Первая здравая мысль, пришедшая девушке на ум, теперь была о том, что все ей врали. Все улыбались и врали ей в лицо. И она не сошла с ума, кто-то ещё жил в доме, и этого кого-то скрывали от посторонних глаз. И как отец мог отдать её таким людям, думала Элисон, машинально гладя прильнувшего к ней пса.

Одно она уяснила для себя, что больше не станет всё это терпеть. Странный дом, ещё более странных его жителей, ненормального мужа, который, скорее всего, обязательно вернётся и не оставит её в покое... В эту ночь она так и не заснула, зато приняла, как ей казалось, единственное правильное решение.

***

Стамбул, Турция

24 июля 1819

Алекс с нескрываемым отвращением стал разворачивать присланный ему конверт. Он ненавидел напоминания о доме, а уж тем более ненавидел письма от «приживалки» Томаса, с которым был вынужден общаться. Старик прислал ему очередное письмо с новостями, которых, как таковых, обычно не наблюдалось. Но сегодняшнее отличалось от других. В нём Алекс вычитал весьма интересную историю, и по прочтению самой занимательной части не мог перестать улыбаться.

«В ночь на 20 июля миссис Элисон Ривз, ваша супруга, повела себя весьма непозволительно и грубо. Примерно в два с половиной часа ночи она, без какого-либо разрешения, увела из конюшни кобылу и с небольшим количеством собранных вещей изволила покинуть замок. Всё это имел честь наблюдать старый конюх-француз, которого позже я заставил рассказать о побеге миссис Ривз. Мы, а точнее, я, сэр Томас Хаддингтон, и конюх Жан, успели нагнать её через три часа на дороге в сторону города Таунтон. Миледи всячески противилась вернуться, поэтому мне лично пришлось применить грубую силу...»

Что конкретно сделал Томас, в письме указано не было, и Алексу оставалось лишь гадать, на что был способен старик. Всё так же забавляясь содержанием письма, Александр не прекращал улыбаться.

«...По возвращении в замок у Нас с миссис Ривз состоялся весьма тяжёлый разговор на тему её побега. Должен заметить, что эта юная особа способна быть хамкой и настоящей грубиянкой, поэтому я посмел уверить её, что вы обязательно примите все необходимые меры по воспитанию...»

Алекс оторвался от чтения и прикрыл глаза. В его мыслях тут же возник образ Элисон. О, сколько интересных наказаний он мог бы придумать для неё! Заставить умолять о прощении – для него это раз плюнуть. Александр вдруг представил её обнажённой, со связанными запястьями рук, и невольно сглотнул. Его воображение могло бы зайти ещё дальше, но вошедший в палатку Уильям прервал приятные мысли.

– Что-то забавное в очередном письме от подхалима твоего отца? – спросил Уилл, улыбаясь.

Алекс фыркнул и протянул приятелю бумагу. Скрывать ему было нечего... Разве что, он не очень хотел признаваться, как возбуждается при мыслях о собственной жене.

– Я знал, что она сделает это снова, она очень занятная малышка, – почти промурлыкал Кэллис, прочтя письмо и теперь любовно поглаживая его пальцами. – Готов поспорить на что угодно: она не оставит попыток уйти.

Друг так испытывающе глядел на Александра, что тот недовольно заворчал.

– Да брось, приятель, тебе не может быть всё равно, – Уильям улыбнулся и положил письмо на стол перед ним. – Уверен, тебе было бы жаль упустить такую сладкую малышку.

Алекс не ответил, он отвернулся к окну, за которым по грунту барабанил дождь. С одной стороны Кэллис был прав. Теперь уже тяжелее будет расстаться с девчонкой, раз она может возбудить в нём такой интерес.

– Пожалуй, – лениво протянул он, проводя ладонью по взмокшим волосам, – когда я вернусь, то поговорю с ней по душам. Надеюсь, она не будет против.

***

25 июля 1819

София подняла с земли тонкую ветку ясеня, замахнулась и бросила её далеко в траву. Сэм, бродящий рядом, ринулся с места вперёд. Девушка поправила свой фартук, вздохнула и обернулась к стоявшей неподалёку Элисон. Та задумчиво разглядывала замок, точнее, его северную стену и заколоченные окна.

– А вы уверены, миледи, что вам всё это не приснилось? – робко спросила кухарка. – Всякое бывает. Но жилая комната... И рука под одеялом, – она нервно сглотнула, – так странно!

– Я не призываю тебя верить мне, – тихо ответила Элисон; она стояла спиной к Софии, обнимая себя руками и поёживаясь, когда ветер из долины давал о себе знать.

– Мне хотелось бы вам верить, но... Знаете, я боюсь этого мистера Хаддингтона. И он строго-настрого наказал вам больше не думать о...

– Побеге? Это вышло так... спонтанно. Я лишь не могу понять, кто был в той комнате...

София тяжело вздохнула, осознав, что переубедить девушку не сможет; кухарка, что было сил, свистнула, и через пару секунд из травы к молодым женщинам выскочил Сэм. Они погуляли ещё немного; тем временем, София успела заметить, как Элисон иногда поглядывает в сторону озера.

– Знаете, миледи, всякое про это место говорили. В нашей деревне уверяют, что история про утонувшего мужчину – есть сущая правда.

– Что за история?

– Говорят, что это случилось лет девяносто назад. Некий молодой человек поселился в этом замке, говорят, он был добр и приятен... До того, как стал жить тут. А затем его будто подменили. Он стал нелюдим, груб, да, в общем, на него можно было бы повесить множество смертных грехов. И однажды кто-то убил девочку из нашей деревни, а через пару дней её окровавленную одежду нашли рядом с замком. Местные просто с ума посходили, требовали расправы над хозяином. Пришли к нему ночью, хотели схватить, но не тут-то было! Он ускользнул, пробрался к озеру, а мужики – за ним. Загнали его в воду, как вдруг спятивший хозяин взревел, точно его кто-то цапнул под водой, а прокричавшись – утонул.