Апокрифы Чеченской войны - [8]
Начиналось с мелочи. Я не помню, с какой. В чем-то не сошлись, о чем-то поспорили, стали говорить друг другу обидные слова. И когда злость уже кипела, переливала через край и у нас, мальчишек, не хватало желчи, мы вспомнили то, что слышали от взрослых. У взрослых больше яда, больше ненависти и отвращения — и мы позаимствовали все это у них.
Динька, состроив гримасу презрения, сказал:
— Закрой свой рот, ты, вонючий чучмек, чурка!
Гнев начал подниматься во мне, откуда-то снизу живота, но “месть — это блюдо, которое надо подавать холодным”. У меня было оружие для контрудара. Поэтому, подбоченившись и сплюнув наземь сквозь зубы, я криво усмехнулся и спросил:
— Значит, я чурка? А ты тогда кто?
— Я русский! — ответил Динька.
Я выдержал небольшую паузу, предвкушая удачный удар, понимая, как больно я сделаю Диньке. И сказал:
— Ты хоть знаешь, кто был твой настоящий папа? Твой папа был чеченец, значит, и ты чеченец. У меня тоже мама русская, а папа чеченец. Но мой папа любит меня и мою маму, а твой отец обрюхатил твою мамашу и бросил, а ты ему не нужен! Ты выблядок, вот ты кто!
Моя мать никогда не рассказывала мне об отце. Я узнал о том, кем он был, от Зелика, во время ссоры. Это было обидно, но я сразу понял: то, что он говорит, правда. И оттого мне было еще обиднее и больнее. Я до крови закусил губу и еле сдержался, чтобы не расплакаться. Потом топнул ногой и сказал Зелику:
— Не приходи сюда играть! Мы больше не дружим с тобой!! Война!!!
— Война!!! — повторил Зелик и тоже топнул ногой. Мы развернулись друг к другу спинами и пошли прочь, каждый в свою сторону, я — к беседке перед домом, Зелик — к выходу в железных воротах.
В беседке я немного поплакал. Потом пошел домой, молча поужинал и сел смотреть телевизор. Когда мама отправила меня спать, я ушел в свою комнату, но долго не мог заснуть. Сначала я думал об отце. Потом стал гнать эти мысли прочь; я решил действовать.
Утром, после завтрака, когда все дети ПП-2 вышли играть во двор, я объявил чрезвычайное собрание. “А где Зелик?” — спросили меня. Я ответил, что Зелик оказался гадом и предателем, он за чурок, которые живут за стеной, поэтому мы поссорились и я объявил войну Зелику и всем его чуркам. Дети встретили известие о войне с восторгом. Видимо, они думали, что это еще одна, новая и интересная игра. Ведь мы с Зеликом всегда придумывали игры.
Сразу наметили план боевой операции: первое сражение устроим у запасных, пожарных ворот. Там нет сторожа, к тому же они выходят как раз на улицу, где живут Зелик и его друзья-чурки. Мальчики вооружились рогатками, набрали полные карманы камней. Трех девчонок назначили подносить боеприпасы и перевязывать раненых. Кто-то притащил из дому настоящую аптечку, с бинтами, зеленкой и йодом.
Когда все было готово, отряд выдвинулся к пожарным воротам; стрелки заняли позиции на деревьях, воротах и стене. Я засвистел и крикнул:
— Зелик!
Противники появились внезапно, со стороны двора Зелика и сразу кинулись в атаку, на ходу швыряя камни. Один камень попал в голову сидевшему на дереве Сереже, он свалился с ветки, громко заплакал и прикрывая рукой окровавленный лоб, побежал домой. Тогда и мы все послезали со своих мест и бросились врассыпную, не дожидаясь, пока придут родители Сережи и нам всем попадет.
Армия чурок ликовала. Из-за стены доносилось:
— Вурррооо! Русы-трусы, русы-трусы, русы-трусы!
Про Сережу мы все дружно наврали взрослым, что он упал и ударился головой об асфальт, но больше никто из детей ПП-2 идти на войну не хотел.
И потянулись неинтересные дни. Без Зелика ни одна игра не клеилась. Без него лето перестало быть летом, каникулы потеряли смысл. И я скучал. Признаюсь, я скучал по нему.
Тогда я взял белую тряпку и снова пошел к пожарным воротам. Привязал тряпку к палке, залез на верх ворот и стал свистеть. Зелик играл на улице с соседскими мальчиками. Увидев меня с белым флагом, чеченские дети завопили:
— Рус-трус, рус-трус! Сдаваться хочешь?
Я заорал:
— Предлагаю мир! Мне надо поговорить с Зеликом.
— Не будем с тобой говорить, русская свинья! Не нужен твой мир. Ты трус, как все русские! — кричали дети. И еще что-то по чеченски, наверное, оскорбительное или смешное, так как при этом они громко хохотали.
— Мне надо поговорить с Зеликом! — повторил я. В кучке пацанов произошло замешательство. Видимо, Зелика отговаривали. А он молчал и не знал, как ему поступить. Потом все же отделился и подошел к воротам:
— Ну, говори.
— Зелик, давай помиримся. Приходи к нам играть.
Чеченские дети услышали мои слова и начали наперебой говорить что-то Зелику. Зелик постоял молча, потом развернулся и ушел к себе домой.
Но на следующий день, уже утром, Зелик пришел в ПП-2, и мы снова играли вместе.
Узнав от меня о своем настоящем отце, Динька объявил войну. С этим известием я пришел к ватаге соседских мальчишек. Девять месяцев в году я играл с ними, но на три месяца, каждое лето, оставлял их компанию и пропадал в ПП-2. Естественно, меня осуждали за это: “Что, опять с русскими идешь играть? Динька приехал и друзья больше не нужны?”.
Возвращение блудного сына национальное окружение приняло с удовлетворением. Без колебаний была поддержана идея войны с русскими детьми из ПП-2.
Не секрет, что среди сотен национальностей, населяющих Российскую Федерацию, среди десятков «титульных» народов автономных республик чеченцы занимают особое положение. Кто же они такие? Так ли они «злы», как намекал Лермонтов? Какая историческая логика привела Чечню к ее сегодняшнему статусу? На все эти вопросы детально отвечает книга известного писателя и публициста Германа Садулаева. «Прыжок волка» берет свой разбег от начала Хазарского каганата VII века. Историческая траектория чеченцев прослеживается через Аланское царство, христианство, монгольские походы, кавказские войны XVIII—XIX веков вплоть до депортации чеченцев Сталиным в 1944 году.
Постпелевинская проза со знакомым садулаевским акцентом. Беспощадная ирония и самоирония. Злой и гомерически смешной текст. Про выборы, политику, национализм, про литературу и, как всегда, про индийскую философию в неожиданном ключе. Многие узнают себя, некоторые будут уязвлены и взбешены. Nobody cares. Всем плевать. Так кто же на самом деле правит миром?
Книга представляет собой цикл повестей и рассказов, большинство их объединяет место действия — Чечня 90-х годов. Если проводить аналогии с прозой русских писателей, то «Я — чеченец» по творческому методу ближе всего к рассказам Варлама Шаламова и поздним произведениям Вересаева.
Новый роман одного из самых талантливых писателей поколения 35-летних, финалиста премий «Русский Букер»-2008 и «Национальный бестселлер»-2009.Загадочное убийство на новогоднем корпоративе. Убит председатель совета директоров холдинга «А.Д.». Расследование поручают следователю по особо важным делам Главного следственного управления по Северо-Западному округу П.Б.Катаеву.Опрос свидетелей, поиск улик, оперативные мероприятия… Однако рутинная следственная работа приведет Катаева к удивительному открытию: не каждый подозреваемый виновен, но кто убийца, а кто жертва решает далеко не милиция…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.