Апокриф - [14]
Вот и все. Рафаил бросил последний взгляд на беспокойно шумящую реку и ступил на тропинку. Он ещё вернется сюда. А сейчас он шел к тем, кого любил. Сейчас — и всегда.
9
На берегу реки сидели двое: крепкий мужчина с черными кудрями и бородой и светловолосый юноша в белом.
— Азария, а ты уверен, что именно я должен был написать эту книгу?
— Что у тебя за манера — вечно сомневаться в словах… как ты это называешь… Посланца Неба?
Собеседник Рафаила, улыбаясь, склонил голову, в черных кудрях блеснули седые нити.
— Я не сомневаюсь в твоих словах, о, Третий Ангел, но…
— Еще бы! Куда же мы без «но»! — фыркнул Рафаил.
— Ты бы дослушал меня сначала, Посланец Неба! Отец считал, что только он имеет право донести до потомков историю своего чудесного исцеления. Он делал какие-то заметки.
— И где они?
— Он где-то спрятал их, говорил, что еще не пришло время, и что это — тайные знания…
— Люди! Любите вы все-таки делать тайну из ничего! Хорошо, специально для тебя сейчас спрошу, — Рафаил прикрыл глаза, и через несколько минут кивнул Товию, — Уриил говорит, эти записи найдут во втором веке до нашей эры, и из-за несоответствий в них возникнут три различных греческих перевода твоей книги. А потом Иероним переведет ее на латынь. Этой книге суждено бессмертие, хотим мы этого или нет.
— Хм… я ведь не книжник. Мне семью кормить надо. — Товий сокрушенно посмотрел на свою руку, — не то, что ты, — тонкая рука Рафаила без труда умещалась в его ладони, — почему бы тебе самому было все не описать? Даже патриарх Енох писал под диктовку Ангела…
— А вернее, сослался на него уже после написания своего фэнтези-романа… У Уриила до сих пор на него зуб. А что касается меня… я бы написал лишнего.
— Например, про вампиров. И про ангелов-хранителей, — кивнул Товий.
— Да. Вот поэтому и не будет Книги Рафаила. — Ангел вздохнул и поднялся на ноги, воздух над его плечами сгустился и замерцал золотом, — Мне хорошо с тобой, но…
— Иди, Азария. Я и так слишком задержал своего ангела-хранителя.
— Человек напоминает Ангелу о Долге! — он рассмеялся.
— Азария, один вопрос напоследок!
— Мда?
— Что такое «до нашей эры»?
— То же самое, что и «до рождества Христова»… то есть… а я так сказал? Опять! Хорошо, я еще приду и расскажу. Только ты это не записывай, ладно? Это должно быть только в книге пророка Даниила, а то Гавриил мне шею свернет.
— Уговорил, Посланец Неба! — улыбнулся Товий.
10
Светофор на набережной Невы моргнул в последний раз желтым сигналом и разрешил переход. Игнорируя запрет, мимо пронеслась машина.
донес ветер вечный надрыв голоса Кипелова.
— Не мог. Не имел права, — остановился вдруг прямо посреди «зебры» один из двух, переходивших дорогу, с недоумением, почти обидой глядя вслед машине.
— Рафаил, это всего лишь песня, — дернул его за рукав пиджака второй — с собранными в хвост темными кудрями, в сером летнем костюме. — Когда ты перестанешь искать глубокий смысл в рифмованных текстах всех времен? Идем, сейчас будет красный…
— И это говоришь ты, с твоим-то уважением к Слову… — Рафаил высвободил руку и посмотрел вверх — на золоченую роскошь фасада Эрмитажа и затянутое облаками небо.
— Слово слову рознь… — Уриил бросил короткий взгляд на спутника и предостерегающе поднял ладонь, — только не спрашивай меня, о чем эта песня. Начинается с ворона Эдгара По, а заканчивается чем-то совсем апокалиптическим… и к тебе и твоим ангелам-хранителям не имеет ни малейшего отношения.
— И все же я хотел бы послушать…
— Хорошо, потом мы купим диск.
— М-м?
— Предоставь это мне. И приготовь деньги.
Посетителей было немного, то ли из-за буднего дня, то ли из-за недавно повысившейся платы за вход. И никто не мешал двум чем-то похожим на студентов местного университета друзьям медленно идти из зала в зал, негромко обмениваясь впечатлениями.
— Фра Беато Анджелико… «Мадонна с младенцем и ангелами». О нем я тебе рассказывал. Тот, кто в шестнадцатом веке расписывал кельи монастыря Сан-Марко такими вот светлыми видениями. Если говорить о любви к Богу, то вот она зримо, в чистом виде…
— А несовершенство исполнения? — Рафаил покачал головой, — Это ближе к иконописи, как ты ее мне объяснял, чем к живописи… И перспективы нет, смотри — просто две четкие части: верхняя залита золотом, а нижняя — узором. И я уже не говорю об этих двух неестественных фигурах летающих ангелов…
— Две сидящие в молитве тебе нравятся больше? — улыбнулся добровольный экскурсовод Рафаила, — не забывай, что фра Анджелико никогда не видел летающих людей. А вот молящихся — видел. А что касается золота, то оно здесь символ Света. Святости, если хочешь. И потом, насчет иконописи ты абсолютно прав…
— Мне здесь почему-то нравятся крылья ангелов, — вдруг обернулся Рафаил, когда они уже отошли к следующей картине, — Радужные крылья. Это — тоже символ?
— Скорее, фантазия… Джованни дела Робиа, «Рождество».
— Танцующие ангелы. Их тут… один, два…
— Восемь. Как и вон там, у Ридольфо Гирландайо, на «Поклонении Христу». Мы все семеро плюс Иеремиил.
— Может, научимся танцевать? — шутливо заметил Рафаил, пытаясь найти отличия в лицах или хотя бы фигурах ангелов, на его взгляд — совершенно одинаково женственных.
Мальчик живет в редкой высотке, коя разваливается ежедневно, вместе со своими странными, капризными и даже дерзкими призраками. Он мастерит механику, чинит приборы в доме и тешится надеждами на лучшее будущее, хотя отказывается переезжать. Вскоре в его город неожиданно приезжает демоническое существо с подлыми планами, на что все его надежды тотчас обращаются на загадочные поиски шальных сущностей.
Я была обычным сталкером, шастала по заброшкам, сидела вечерами в интернете, училась в школе. Что могло со мной случиться? Мечтала попасть в другой мир? Хотела принца, лошадку и кучу неприятностей на свою шикарную попку? Получай, Алина! А в придачу так любимые тобой способности оборотня и стихию огня. Только не жалуйся потом!
Два года! Два года сохнуть по нему и стесняться признаться... Отдых с подругой решит твою проблему!
Кити и Эль после взрыва школы, в которой они учились, переходят в новую школу. Еще более загадочную, чем у них была. Какое удивление появляется у них, когда они встречают там своего соседа по улице.После чего разворачивается спираль необъяснимых событий, которые они по началу не могут понять.Какие же тайны хранит эта школа? Что встретиться у них впереди? Ответ один, а не дело ли все в самих девушках?!Может быть они не за кого себя выдают!
Что делать, если проснулась в морге и понятия не имеешь, как могла в нем оказаться? Но страшно даже не это. Что делать, когда память подвела настолько, что неясно даже - кто ты?! В голове остались лишь странные имена, а ночью снятся слишком реальные сны. А потом... черт, да как же я могла такое забыть?! Я же ведьма!!! И у меня любовь с оборотнем, которого еще спасти надо. А заодно и целое королевство, иначе им завладеет беспощадный злодей. Вот только, это совсем другой мир... Хорошо, что ликорис уже зацвел!
Хотела я найти на работе впечатлений, приключений и даже немного опасности. Все это я нашла, а впридачу ещё и любовь!