Апокалипсис - [76]

— Не сдох еще? Почти пришли. Если ты действительно тот, кого ищет генерал «Огненных братьев»… — он цокнул языком, провел рукой по замерзшим усам и улыбнулся.

— А если я не тот, кого он ищет?

— Князь решит твою судьбу. Его обмануть не получится. Он тебя насквозь увидит. — Казак ускорил шаг и исчез из поля зрения Марса.

Сколько раз Марс был на волосок от смерти, и все же она обходила его стороной. Его, но не тех, кто был с ним рядом. Может, просто нужно перестать бежать, прятаться? Может, пора сделать глубокий вдох и взглянуть на творящееся вокруг безумие по-другому?

Сани дважды подпрыгнули на железнодорожном переезде. Пути скрывались за бетонным забором. Стальные ворота, сваренные из толстых листов, захлопнулись. Люди облепили пришедший караван, предвкушая, что отряд принес припасы. Колонна остановилась. Марсу на голову накинули мешок, подняли и потащили под шум толпы. Спустили по ступеням и бросили на пол. Влажный воздух с запахом плесени и затхлости ударил в нос. Кое-как он перевернулся на спину и услышал чье-то дыхание.

— Кто здесь?

— Теперь уже никто, — ответил Марсу тихий сломленный голос.

— А никто может хотя бы снять с меня этот долбаный мешок, пока я не задохнулся в нем?

Шаркающий звук шагов приблизился вплотную. После продолжительной паузы полотно сползло с головы. Марс увидел над собой жилистого мужчину, который больше напоминал тень, нежели живое существо. Черные волосы, прямые брови и щетинистая борода. Человек кашлянул в кулак и отполз в сторону.

— Поесть бы сейчас, — произнес незнакомец из своего темного угла, но тут же добавил, словно оправдываясь за глупость: — Ну, конечно же, у тебя ничего нет.

— А ты проницателен. — Марс поерзал на полу. Руки и ноги давно затекли и онемели, веревки впивались в кожу, а сломанный палец жутко ныл.

— Я бы сейчас, наверное, сожрал даже мертвеца. Но ты можешь не бояться меня. Я еще не совсем рехнулся, сидя тут, чтобы превратиться в каннибала.

— Я бы тебе не советовал пробовать человечину. — Марс снова попытался распутаться, но безуспешно.

— Отчего же? Мясо — оно и в Африке мясо. Удивительно, я еще помню про то, что существует такой континент. Возможно, ты даже не понимаешь, о чем я говорю. Кому сейчас нужны бесполезные знания, неспособные помочь в выживании? Весь мир перевернулся с ног на голову. — Он тяжело вздохнул. — Говорят, человечина сладкая на вкус.

— Возможно. Я не пробовал.

— Я слышал, кочевники жрут все, не брезгуют даже падалью. А еще я слышал, что они держат женщин для того, чтобы они рожали детей, которых потом, когда подрастут, забивают на еду, словно скот. Как думаешь, такое возможно?

— Я разве похож на кочевника, чтобы знать об этом? — сухо бросил Марс. — Хотя возможно все. Я не особо удивлюсь, если окажется, что так и есть.

— Мерзость, правда? Все, что сейчас происходит, — сосед обхватил голову руками, покачал ею из стороны в сторону. — Этот новый мир, эта новая реальность, в которой нам приходится выживать. Она кошмарна.

— Брось. Все, что произошло, справедливо. — Марс по-прежнему пытался освободиться от пут. — Вообще удивительно, что все это не произошло намного раньше. Люди заслужили это.

— Думаешь, все это справедливо?

— Думаю, что справедливость бывает порой слишком извращенной.

— Да, ты и вправду не похож на кочевника. Ты похож на пленника, которого поймали, связали и бросили в подвал. И теперь он надеется, что его не тронут. Тебя не убили сразу, значит, ты что-то знаешь или имеешь ценность. Сейчас не многие имеют вес в этом мире.

— Ты обнадежил. В последнее время почему-то многие считают, что я имею ценность. Знать бы только какую — мог бы выторговать себе свободу.

— Ты все еще жив, радуйся этому. Мне кажется, тебе несказанно везет, раз ты продолжаешь дышать.

— Ты давно тут обитаешь?

Марс перевернулся на бок, чтобы видеть собеседника, но в полумраке подвала трудно было что-либо разглядеть. Тусклый свет из окошка наверху рассеивался в непроглядной мгле, размывая все очертания.

— Месяц. Может, два. А может, три… — Человек захлебнулся в удушливом кашле. — Прости, все из-за сырости. С каждым днем все хуже и хуже. Наверное, это саркома или туберкулез.

— Тебе везет не меньше, чем мне.

— Обо мне хорошо заботятся, если ты про это. Хотят, чтобы я тихо помер подальше от своей общины… Как ты думаешь, есть ли там, наверху, кто-то или что-то? Я не боюсь смерти. Боюсь только, что придется отвечать за то, что я творил здесь, пока был жив.

— Отвечать придется всем. Хотя я думаю, что просто будет не перед кем. Боги, любые, не могли бы допустить того, что сейчас происходит. Так что не парься. Можешь помирать с миром.

— Ты успокоил. Хотя, думаю, мне предстоит страдать еще очень долго, новый князь проявляет ко мне несказанную благосклонность.

— А куда делся старый князь?

— Старый князь сидит сейчас перед тобой и пытается насладиться общением. Кстати, я забыл представиться. Меня зовут Ярослав. Как зовут тебя, мне неинтересно. Все равно завтра к обеду тебя уже не станет. Ты превратишься в очередное воспоминание в моей голове. Знаешь, мне больше всего не хватает общения. И еды. Разнообразной еды. Даже не знаю, чего больше. Топленый снег и сухари изрядно надоели, с удовольствием бы отведал чего-нибудь другого, но, увы, мне придется жрать гребаные сухари и запивать талой водой, будь она проклята.