Апокалипсис - [54]

Шли весь день и всю ночь. Лиза пару раз сдергивала с плеча винтовку: от усталости мерещились впереди люди. Страшно хотелось спать, но ее попутчик словно не уставал, упорно продолжал следовать к цели, известной только ему одному.

Через какое-то время поднялись на дорогу, хотя Марс старался избегать дорог. С двух сторон все заросло деревьями. На возвышенности снега было меньше и идти стало легче.

Дорога повернула, и Марс вдруг поднял руку, присел на одно колено, вытащил из-за пояса пистолет и направил его вперед, обхватив двумя руками. Лиза скинула СВД, стала осматриваться.

— Спокойно, — шепотом произнес Марс, не отрывая глаз от человека в тряпье, сидевшего на капоте сгоревшей машины. — Ты еще видишь кого-нибудь?

— Нет. Но они могут скрываться за деревьями, — так же тихо ответила Лиза. — Думаешь, это западня?

— Не исключено. Зря вышли на дорогу.

Мужчина в лохмотьях сидел сгорбившись и не оборачиваясь в их сторону. Рядом сумка. Правой рукой он опирался на алюминиевую трубу толщиной в большой палец. Марс медленно поднялся, не сводя глаз со странного встречного, и направился к нему, держа оружие наготове.

— Ты куда?!

— Прикрой меня, если что, — ответил он Лизе.

Когда подошел почти вплотную, мужчина спокойно произнес:

— У меня нет ничего ценного.

Он поднял косматую голову. Волосы свалялись, словно на собаке. На исхудалом лице черные круги под глазами.

— Мы не собираемся тебя грабить. Просто хотим пройти мимо.

— Тогда чего не проходите? — он почесал голову, поймал вошь и отщелкнул насекомое пальцем в сторону. — Я же говорю, у меня ничего нет. Совсем ничего.

Бродяга сполз по капоту машины, держась за свою трость, плюхнулся на землю, левой рукой прижал к себе сумку.

— Что в сумке? — грубо спросил Марс и пнул его ногой. Тот только замотал головой и сильнее прижал добро к себе. — Что в сумке, я спросил? Не зли меня лучше. Покажи, что в сумке, — он снова пнул бедолагу.

— Ты чего? — Лиза пихнула Марса в плечо. — Он просто нас боится.

— Отвали! Ты плохо знаешь здешние обычаи. Ты сидела за стенами общины и не представляешь, что происходит вокруг, — осадил Марс и опять обратился к косматому: — Последний раз прошу, по-ка-жи сум-ку. Или я тебе мозги вышибу.

— У меня ничего нет. Прошу, не трогайте меня. У меня ничего нет. Умоляю! — зарыдал мужчина.

Лиза достала из нагрудного кармана пачку хлебцев и протянула несчастному.

— Совсем сдурела?

— Он просто напуган и голоден.

— Можешь оставаться с ним, — Марс сплюнул в сторону и сошел с дороги.

— Вы бы тоже ушли с дороги. Поверьте, здесь небезопасно, — предостерегла незнакомца Лиза.

Она поправила винтовку на плече и последовала за Марсом, но, не пройдя и двадцати метров, услышала позади себя быстрые шаги и команду:

— Эй, оружие и рюкзак — на землю, руки — вверх! И без глупостей! Дернетесь — пристрелю!

…Шли долго. Марс впереди, Лиза за ним. Косматый мужик с пистолетом-пулеметом «Кедр» в руке и рюкзаком и СВД на плечах шел последним, держась на расстоянии. Остановились только вечером в небольшом лесочке. Мужик вытащил из сумки веревку, приказал Лизе привязать Марса к дереву, потом привязал и ее. Сам расположился неподалеку от них, развел костер, стал копаться в рюкзаке, улыбаясь и цокая языком, довольно кивал головой. Потом достал несколько банок, открыл их и поставил рядом с огнем разогреваться. Какое-то время рассматривал нож Марса с красной пиктограммой на рукояти, попробовал на остроту пальцем и рассмеялся.

— Что тут смешного? — посмотрела на него с презрением Лиза.

— Хороший улов. Давно такого не было. Сейчас все люди злые, недоверчивые. Не то, что вы. Мои детишки будут довольны. Они у меня хорошие. Да что я вам об этом говорю? Скоро сами увидите. Тут недалеко осталось. Переночуем и уже завтра к вечеру будем на месте. Можете, кстати, отдохнуть. Кто знает, удастся ли вам еще когда-нибудь поспать?

Марс прожигал Лизу взглядом, та старалась не смотреть в его сторону.

— Кстати, меня зовут Аид.

Марс только усмехнулся, прикрыл глаза и уперся затылком в ствол дерева.

— Зря смеешься. Скоро тебе будет не до смеха. — Аид, обжигая руки, придвинул к себе банки с едой, достал хлебцы, которые ему дала Лиза, подошел к девушке и поднес один к ее губам. — Ты мне нравишься. Будешь послушной — и я, может быть, удочерю тебя. А я люблю своих детей и забочусь о них. Ешь, — он ткнул ей сухарем в рот. — Жри, сука, я тебе сказал! — Лиза, пересиливая отвращение, откусила кусок и прожевала. — Вот и умничка, молодец, — он погладил ее по голове и отполз к костру. — Знаете, раньше было куда лучше с уловом. Сейчас редко встретишь людей, которые передвигаются в одиночку. Да и вообще редко встретишь людей, — он болтал, одновременно жуя консервы. — Боже, боже, как долго я не ел такой вкуснятины! — он задрал лицо кверху и от блаженства прикрыл глаза. — Иногда приходится питаться такими вещами, от которых самому становится тошно. Все лучшее я отдаю своим детям, на себя я давно наплевал. Я живу одним днем. — Он поднял руку, понюхал подмышку, задумчиво посмотрел на девушку. — Тело — это всего лишь оболочка. О ней заботиться не стоит. Но вот о детях, о них да. Все думают о будущем. Я же перестал думать об этом. Нет никакого будущего, есть только настоящее. Вот вы тоже существуете, пока есть сейчас. Будущее для вас кончилось, по крайней мере для тебя, — он указал пальцем на Марса, улыбнулся и перевел палец на Лизу. — А для тебя настоящее может начаться, только если ты будешь послушной. — Он снова принялся за еду, но вдруг остановился и посмотрел на девушку. — Хочешь умереть?