Апокалипсис - [19]

— Долбаная кучка придурков! Ублюдки! Да как такое вообще могло случиться?! — орал здоровый мужик.

Он был ростом метра два, не меньше. Каменно-крепкий, в дубленке из овчины, в шапке из пушного животного, на ногах унты, на левом глазу пиратская повязка. В руке он держал кувалду, держал играючи, будто небольшой молоточек. Инструмент летал в воздухе вместе с его рукой, когда он жестикулировал. Змей словно не замечал в своей ладони молот.

— Твою мать! Оставил присмотреть за местом! Сто раз проверили город. Ведь никого не было, а тут на тебе! Плыли, плыли, у берега обосрались! Твари! Я вас кормлю, пытаюсь решить проблемы, а что в итоге?! Два трупа! «Консервы» чуть не разбежались, да еще, мать вашу, нас ограбили! Забрали НЗ! И кто, позвольте, будет за это отвечать?! А что б мы делали, если бы скотина сбежала?! То, что было в сундуке, нам на месяц! Теперь нас ополовинили! Как детей поимели нас всех!

— Змей, но так «консервы»-то все поймали, — попытался оправдаться один из членов банды, но тут же получил по морде.

— Еще бы вы их, суки, не поймали! Я бы тогда друг друга вас жрать заставил! Что говорит скот?

— Говорят, был один. Они его особо не рассмотрели.

— Вот дерьмо! У нас что тут, долбаный супермен завелся?!

— Змей, нужно у пацана спросить, что это за парень. Мы тут всё обыскали, не было тут никого! — снова заговорил получивший по роже, запрокинув голову, чтобы остановить кровотечение из носа.

— Не было! А теперь выясняется, что есть! Откуда этот пацан взялся?! Откуда взялся тот, кто нас ограбил?!

— Я же говорю, нужно малого тряхануть, — он сплюнул сгустки крови в сторону, поднял с земли снег и приложил к переносице.

— А ты прав, Солома! Тут ты прав! Приведите щенка! — проорал Змей кому-то в темноту.

Солома снял шапку, зачем-то ударил ею несколько раз о колено и снова надел, спрятав желтые, ближе к белому, волосы.

Андрея пригнали взашей, отвешивая тумаки направо и налево. Парень только успевал закрываться от ударов. Змей схватил несчастного своей огромной рукой и подтянул к себе.

— Кто он?!

— Я не знаю, — мальчишка затряс головой в разные стороны. Под глазом синяк, губа разбита.

— Хорошо! — Змей сделал жест рукой, и парня поставили перед ним на колени. Он поднял кувалду так легко, словно перышко, абсолютно не напрягаясь. — Попробую задать вопрос по-другому. — Обхватив рукоять двумя руками, он медленно приставил железный набалдашник к голове Андрея, отвел его на замах и снова медленно вернул к черепу, прицеливаясь к голове парня. — Так кто он?

— Я не знаю. Правда не знаю. Я просто нашел его, когда он жарил собаку. Он накормил меня, вот и все, а потом я помог ему с его раной. Его зовут Марс! Все, я больше ничего не знаю. Не знаю. Не убивайте меня. Пожалуйста. Умоляю, не надо. Я больше ничего не знаю! — Он разрыдался.

— Значит, Марс? Гаденыш, что нас ограбил, носит имя Красной планеты? — Змей опустил кувалду. — А слухи-то не врут. Да, парни? — В ответ раздался радостный гул. — Что ж, эта тварь далеко уйти не могла.

— Прикажешь прочесать все вокруг?

— Нет, Солома. Бегать в ночи за одним человеком все равно что искать черную кошку в темной комнате. Значит так, Пес, Краб и Овощ, отвечаете за ужин, — он кивнул на висящий на дереве труп. — Толстого и длинного тоже разделайте, не хрен добру пропадать. Этого молокососа — к «консервам». Шайтан, займись мясом! За жратвой обсудим обстановку, я назначу дежурных. Все, погнали. Остальные знают, что делать. И будьте так любезны, не прощелкайте его еще раз. Иначе я разозлюсь по-настоящему!

Марс лежал на снегу, боясь пошевелиться. Увидев Андрея, он прекрасно понял Виктора, который учил: лучше убить себя, чем попасть в лапы таких, как этот Змей. Ему было четырнадцать (наверное, столько же, сколько и Андрею сейчас), но он помнил это отчетливо.

* * *

Люди ворвались в их дом. Они чудом ускользнули и спрятались в кукурузном поле. Да, тогда еще были поля и росла кукуруза.

— Не бойся. Держи, — Виктор прижал Марса к себе, достал пистолет и вложил его в руку мальчишки. — Если они тебя найдут, тебе придется это сделать. Ты меня понял? Сюда, — он указал пальцем на висок. — Это не больно. Ты не должен попасть к ним в руки. Сюда. Плавно на курок. Ты все понял?

Марс кивнул, в глазах стояли слезы, но он храбрился. Ему было страшно. Умирать всегда страшно. Но смерть бывает очень разной.

— Вот и хорошо. Молодец.

* * *

Он лежал перед забором, словно перед очередной чертой своей жизни. У него есть еда, есть медикаменты, есть все, что нужно, чтобы двигаться вперед, спасать Катю. Но там, за этой долбаной чертой, тот, кто помог ему, протянул руку и вытащил из бездны, дал ему возможность жить дальше. Рискнуть или поступить разумно? Он лежал в снегу, мерз и думал. Вспоминал о кукурузном поле, о том, как Виктор, отдав пистолет, вытащил нож, как его наставник оценивающе посмотрел на него. Сможет ли Марс выстрелить себе в голову? А если нет? Если испугается? Не так просто перейти эту грань и отодвинуть инстинкт самосохранения в сторону. Теперь он понимал, для чего Виктор достал нож. Если бы он не справился или пистолет дал осечку, его наставник, его приемный отец взял бы все в свои руки. Прирезал, убил самое дорогое в своей жизни. И ради чего? Ради своих идей? Ради веры? Или ради того, чтобы участь Марса была не столь тяжелой? Или была другая причина? Неужели в каждом из нас живет нечто такое, о чем окружающие не догадываются? Марс уткнулся лицом в снег. «Нет! Такого не может быть! Моя мать, мой отец, Виктор — они бы отдали за меня свою жизнь. Марс, тебя испортил этот мир. Хватит. Думай, как помочь парню! Думай, долбаный засранец, и перестань мечтать о том, как слинять отсюда! Хотя ты единственный, кто может помочь Кате…»