Анютина дорога - [57]

Охотник не спеша подался в лес, а ребята остались у костра.

— Петьк...

— А?

— Пойдем за ним, чтоб только не видел...

— Зачем?

— Посмотрим, как он будет тех волков отгонять, Я сниму.

— А лиса?

— Хорошо, ты оставайся, а я пойду.

— Иди,— согласился брат.

Не долго думая, Миша юркнул в чащу вслед за охотником. А охотник все шел и шел, пробираясь в густолесье. Остановился наконец, пригнулся к земле, посмотрел. Пошел дальше. Немного погодя к тому же месту подошел Миша, незаметно следовавший за ним. Там, где охотник останавливался, зияла неширокая яма, прикрытая мелким хворостом.

Миша тоже нагнулся и посмотрел в яму. На дне копошились двое диких поросят, угодивших в ловушку.

Миша еще внимательнее начал преследовать «охотника», шедшего, видимо, проверять другие свои капканы.

Наконец опять остановка. Тут билась, запутавшись в тенетах, косуля — очередная жертва.

«Охотник» не спеша, как будто это дело давно было привычным, вынул из кармана заранее приготовленные обрывки тонких веревочек, связал ими ноги косули, взвалил ее на плечи и понес.

Принес ее в шалаш, специально сделанный для добычи. Спрятал туда, осмотрелся и пошел дальше.

Миша заглянул в шалаш. Там лежали связанные по ногам косуля... и лосенок... Мальчик отпрянул от шалаша, сам не зная, чего испугавшись.

Убедившись, что браконьер отошел далеко и не видит его, Миша залез в шалаш и начал развязывать животным ноги. Выпустил, прихлопывая им вслед, чтобы скорее убегали.

Затем помчался к Петьке. А тот подстерегал лису...

— И никакой он не охотник!— с ходу выпалил Миша.

— А кто?

— Самый настоящий браконьер!.. Это он лосенка поймал и спрятал. Косулю тоже!

— Ой, гад!

— А я развязал их и выпустил!

Петька некоторое время смотрел на Мишу, явно испугавшись чего-то.

— А ты знаешь, что он за это сделает нам?

— Что?— насторожился Миша.

— Убить может.

— Ну да.

— В газете недавно батька читал, что убили рыбного инспектора. А нас запросто кокнет, Каб милиции не выдали.

— Ну да...

— Посмотришь!

— А что делать?

— Убежим в лес. Сховаемся... Каб не нашел.

— Бежим!..

— Обожди...— Петька юркнул в шалаш и вернулся с двумя шкурками.

— А это что?— спросил Миша.

— С бобров слупил, гад! Сдадим в милицию, и за бобров его в тюрьму посадят.

Не долго думая, ребята юркнули в чащу леса, и след их простыл.

...У берега острова стоит моторка, а на берегу двое: «охотник» и, видимо, его напарник, приехавший в лодке за добычей. Оба растерянно молчат.

— Ну и что теперь делать?— спрашивает приехавший.

— Попробовать пошукать их.

— Черта с два найдешь теперь.— Шкурок жалко.

— А лосенка с косулей не жалко?

— Еще бы... Одного мяса кило шестьдесят было б. Но шкурки — самая что ни на есть улика, коли в милицию отнесут.

— Тогда давай искать.

— Тоже опасно. Вот-вот милиция появится... Там же, видать, все на ноги поднялись. Третьи сутки детей нема дома... А нам тут с милицией встречаться никак не с руки.

...Две высокие густые ели стали надежным убежищем ребят.

Если смотреть снизу,— ни за что не скажешь, что кто-то спрятался в густых ветвях. Именно туда загнал Петьку и Мишу страх перед возможной расправой.

Откуда-то донесся рокот моторки. Ребята напряженно начали всматриваться в водный простор, раскинувшийся перед их взором. Гул мотора постепенно нарастал, пока в сектор обзора не вошла моторка с двумя браконьерами.

— Ага, драпают, бандюги!— торжествовал Миша.

— Может, они скажут, что мы на острове?

— Не скажут. Рады, что мы остались тут. Решили — тут нам и капут будет.

Хлопчики еще некоторое время смотрели, как удаляется моторка, пока та не скрылась из виду.

Слезли на землю, довольные, что миновала угроза и браконьеры убрались с острова. Потешал ребят их собственный вид. Чтобы замаскироваться на ели, они обвязались бобровыми шкурками. Теперь и впрямь похожи были на первобытных людей, и это немало веселило обоих.

— Теперь нас бобры за своих примут...

— И пустят в свои хатки...

Но бобры все же не признали пришельцев. Они только настороженно наблюдали за ними, отплыв от берега на почтительное расстояние…

Миша с Петькой тоже наблюдали за бобрами, стоя на берегу глубокого заливчика, где расположилось бобровое поселение.

— Тот гад напугал их, теперь они и нас боятся...— с сожалением констатировал Миша.

— Может, они думают, что мы — волки?— предположил Петька.— Они не видят, какие шкуры на нас.

— А волки на них тоже нападают?— спросил Миша.

— Еще как!

— А нас волк не примет за бобров?

— Не бойся...— успокоил Петька.— Тут были только два волка. Да и они драпанули.

Миша и на этот раз не упустил возможности — навел фотоаппарат на бобров и сфотографировал их.

— Петьк...

— А?

— Стань сюда к свету, я и тебя сниму... В бобровой шкуре.

Брат стал на светлое место, и Миша запечатлел его.

— Теперь меня сними...— попросил Миша, становясь на Петькино место. Петька, в свою очередь, увековечил брата в одеянии пещерного человека.

— А теперь идем на прочистку...— предложил Миша.

— Какую?

...Ребята снимают сеть, растянутую в кустах, в которую браконьер, видимо, немало загнал дичи. Сняли одну, другую... третью...

Это в них попались терпевшие бедствие заяц, лосенок, косуля... И неизвестно, сколько дичи побывало здесь раньше, сколько было вывезено на браконьерской моторке и переработано на мясо для продажи на базарах из-под полы.