Аня и Долина Радуг - [38]

Никогда нельзя с уверенностью сказать, что наша жизнь кончена. Судьба имеет обыкновение переворачивать очередную страницу и показывать нам начало новой главы в тот самый момент, когда нам представляется, что наша история завершилась. Эти двое думали, что все в их сердцах принадлежит безвозвратно ушедшему прошлому, однако обоим совместная прогулка на холм доставила большое удовольствие. Розмари обнаружила, что гленский священник отнюдь не такой робкий и неразговорчивый, каким его представляют. Ему, казалось, было совсем не трудно говорить много и свободно. Как изумились бы гленские домохозяйки, услышав его бойкие речи! Но ведь большинство гленских домохозяек только пересказывали сплетни и обсуждали цены на яйца, а Джона Мередита не интересовало ни то, ни другое — о чем ему было говорить с ними? А с Розмари он говорил о книгах, о музыке, о событиях в мире и немного о собственном прошлом и нашел, что она способна понять его и поддержать беседу. Оказалось, что у Розмари есть книга, которую мистер Мередит не читал, но давно хотел прочесть. Она сказала, что может одолжить ему эту книгу, и когда они дошли до старого фермерского дома на холме, он вошел следом за ней, чтобы воспользоваться ее любезным предложением.

Дом был старомодным, серым, густо увитым плющом, из-за которого дружески подмигивал горевший в гостиной свет. Окна дома выходили на Глен, посеребренную лунным светом гавань, песчаные дюны и стонущий океан. Розмари и Джон прошли через сад, в котором всегда, казалось, сохранялся запах роз, даже когда розы не цвели. У ворот дружно росла семья лилий, по обе стороны широкой дорожки, ведущей к двери, тянулись клумбы астр, а на гребне холма за домом темнело на фоне неба кружево елей.

— У вашего порога — целый мир, — заметил Джон Мередит, вдыхая воздух полной грудью. — Какой вид!.. Какой горизонт! Глен расположен в низине, и порой мне становится там душно. А здесь, наверху, вы можете дышать.

— Сегодня нет ветра, — ответила Розмари со смехом. — Если бы он был, у вас бы перехватило дыхание. В каком бы направлении ни дул ветер, он всегда дует на нас. Не гавани, а этому холму следовало бы дать название Четыре Ветра.

— Я люблю ветер, — улыбнулся он. — Дни, когда нет ветра, кажутся мне мертвыми. Ветер пробуждает меня. — Он смущенно рассмеялся. — В безветренные дни я погружаюсь в сон наяву. Вам, без сомнения, известна моя репутация в этом отношении, мисс Уэст. Если я не узнаю вас в следующий раз, когда мы встретимся, не относите это на счет дурных манер. Пожалуйста, поймите, что это всего лишь рассеянность, и простите меня… и заговорите со мной.

В гостиной они застали Эллен Уэст. Она сняла очки и, положив их на книгу, которую читала, взглянула на вошедших с удивлением, к которому примешивалось еще какое-то чувство. Однако она дружески пожала руку мистеру Мередиту, и он сел и побеседовал с ней, пока Розмари искала книгу, которую собиралась одолжить ему.

Эллен Уэст была на десять лет старше Розмари и очень отличалась от нее. Даже не верилось, что они сестры. Эллен была смуглой и крупной, с черными волосами, густыми черными бровями и ясными глазами серовато-голубого цвета, напоминающего цвет воды в заливе при северном ветре. С виду она казалась довольно суровой и неприступной, но на самом деле была очень веселой, с сердечным журчащим смехом, приятным низким голосом, в котором слышалось что-то мужское. Однажды в разговоре с Розмари она вскользь заметила, что очень хотела бы поговорить с местным пресвитерианским священником, чтобы посмотреть, как он выйдет из положения, если женщина в споре загонит его в угол своими аргументами. Теперь ей представилась такая возможность, и она оживленно вступила с ним в дискуссию по вопросам мировой политики. Мисс Эллен, большая любительница чтения, в это время как раз жадно глотала, главу за главой, толстую книгу о германском кайзере, а потому тут же потребовала от мистера Мередита высказать мнение о нем.

— Опасный человек, — таков был его ответ.

— Охотно верю! — кивнула мисс Эллен. — Помяните мое слово, мистер Мередит, этот человек еще начнет с кем-нибудь войну. Он просто жаждет войны. Он хочет, чтобы мир запылал.

— Если вы предполагаете, что он ни с того ни с сего затеет большую войну, то должен сказать, что едва ли разделяю это мнение, — возразил мистер Мередит. — Время подобных конфликтов прошло.

— Да полно вам! Вовсе оно не прошло! — во весь голос воскликнула Эллен. — Отдельные мужчины и целые нации никогда не прекратят вновь и вновь ставить себя в дурацкое положение и прибегать к кулачным аргументам. Золотой век не настолько близко, мистер Мередит, и вы не можете не разделять мое мнение. Что же до этого кайзера, помяните мое слово, он еще наделает кучу бед! — и мисс Эллен выразительно ткнула длинным пальцем в книгу, лежавшую у нее на коленях. — Да-да, если его поползновения не пресекут в самом начале, он наделает бед! Мы еще увидим это… да, вы и я увидим это, мистер Мередит. А кто осадит этого человека? Англия должна была бы это сделать, но она не хочет. Так кто же его осадит? Скажите мне, мистер Мередит.