Анубис - [5]

Гейл плюхнулся обратно и проводил его взглядом.

«Здесь не Мумбаи. Здесь все свои».

«На Мумбаи тоже были все свои, — напомнил внутренний голос. — И даже больше — одна была твоей любовницей. Чем кончилось? Где сейчас Тед?»

Он достал сигареты, но колесико зажигалки раз за разом прокручивалось впустую, пришлось воспользоваться горящей свечой.

Исходные условия: никто не звонил, записок не приносили, на словах тоже ничего не передавали. Но Лаудер встал и ушел очень целенаправленно, даже быстро, как человек, который знает, куда идет и зачем. Может, решил коктейль в баре заказать? Почему не сделал этого, когда официант был рядом? Или это паранойя, а Лаудеру, как всем смертным, просто захотелось в уборную?

Версия была бы логичной, не имей она один серьезный недостаток: вход в уборную для посетителей веранды открывался с этой самой веранды, помещение было двусторонним, и он, Гейл, воспользовался им полчаса назад. А Лаудер прошел в здание ресторана. И люди, которые смотрели на них в окно, они ведь ему не показались.

Он развернулся и откинулся на стуле так, чтобы видеть обеденный зал сквозь единственное незанавешенное окно, оставленное открытым для вентиляции. Столики и барная стойка с веранды просматривались хорошо, но Лаудера нигде не было. Пять минут Гейл дал на то, что Лаудеру понадобилось позвонить без свидетелей из холла. Проверить было легко, достаточно его вызвать и услышать сигнал занятости, но неожиданно догнала мысль, что сделать он этого не может. Не знает номера. Как-то в голову не пришло спросить после всех сегодняшних передряг, а раньше и не полагалось. Дерьмовый просчет, пад не только средство связи, но и маяк, позиционирующий своего носителя на местности.

Зажав сигарету зубами, чтобы освободить руки, Гейл вытащил из заднего кармана брюк свой телефон, вызвал справочную систему оператора связи, которым пользовались на Аяксе, и набрал фамилию Лаудера в сочетании с именем.

Абонент отсутствует.

Подключен к другой сети, аайской, а здешний оператор просто принял его номер на обслуживание? Но в аайской сети майора Эрне Лаудера он тоже не нашел. Это выглядело какой-то шуткой. В училище курсанты столько раз видели, как он разговаривает по телефону, что тот просто не может нигде не числиться. Какой-нибудь новый оператор с привлекательным льготным тарифом?

Он вбил в поисковую строку браузера нужные слова, успел сделать несколько затяжек, пока вращался значок ожидания, но по окончании поиска тупая машина высыпала ему восемьсот с лишним страниц упоминаний известного косметического бренда, и Гейл с досадой плюнул. Ткнув окурок в пепельницу, он обратился к собственным поисковым средствам.

Посетителей ресторана было много, но среди них ни одного знакомого лица, чтобы задать вопрос. Попробовать взять в разработку официанта, который их обслуживал? Что-то подсказывало, что никакой информации о своем клиенте тот добровольно не даст. Да и в поле видимости его сейчас не наблюдалось, не врываться же на кухню, чтобы его потрясти. Вот на веранде под прикрытием ширмы — да, но этот момент он упустил.

Упершись ногами в стул у соседнего стола для устойчивости, Гейл активировал имплант и стал дожидаться, пока картина установится максимально четко.

Пространство размылось волной, в животе возникло чувство провала, и в черноте его второго дрифтерского зрения люди пропали. Электронные устройства, которыми до упора был нашпигован ресторан, выглядели планетами неизвестной системы, обращающимися вокруг центральной звезды, которой был он сам. Яркие и не очень свечения стандартных падов, электронных кофемашин, настенных дозаторов для санитайзеров, глазков присмотра за залом, выведенных в кухню, а также плееры, лэптопы и даже банковский терминал в углу зала — все они были встроены в единый узор энергоснабжения и потребления.

Информационные потоки выглядели иначе, еле заметными, квантовыми, если примитивно описать их структуру, нитями, состоящими из множества отдельных частиц. Они возникали и распадались, обменивались наполненностью и светимостью, порождая различные по напряженности поля и вторичные излучения, пространство было забито ими до отказа. Какие-то планеты были постоянно и тесно связаны между собой (синхронизированные ноутбуки и пады), какие-то работали автономно, но подозрительно активной не выглядела ни одна.

Гейл вышел из дрифта, торопливо хлебнул еще теплого кофе, вдогонку отправив большую ложку тирамису — калории расходуются быстро, если не встраиваешься ни в одну линию, занимая у нее энергию. Можно влететь в гипердрифт, опробовано собственной шкурой на третьем курсе, мерзкое ощущение. Он бы и сахарницу опрокинул в рот, но побоялся привлечь чужое внимание.

Дальше что?

Сектор закрытый, просматривается спецслужбами, значит, на каждой улице есть пара-тройка камер наблюдения, и уж события десятиминутной давности там наверняка имеются. Для начала нужно понять, выходил Лаудер из ресторана или нет. Если вышел, это одно. А если нет… Тед когда-то тоже просто не вышел из ресторана, и пад у него в тот момент был с собой.

Повторять свои ошибки он не собирался. Имплант нашел работающие на улице камеры, в считанные секунды определил, куда они копируют архив, и Гейл въехал в него без всякой осторожности, как пиратский бриг в гавань с утлыми суденышками. Сервер защищали какие-то программы, но он не стал их дифференцировать, просто отключил всю защиту разом, подвесив процессы на паузу в долю секунды. Отправив файлы себе в пад, он вернулся в реальность просмотреть добычу в ускоренном режиме и доесть тирамису.