Анты. Загадка исчезнувшего народа - [17]
Проверим гипотезу. Единственный письменный источник об этих событиях – вновь Иордан. Историк рассказывает о борьбе готов с западными соседями. Точнее, Винитар сражается с племенем антов и их вождем, которого автор «Слова о полку Игореве» называет Бус. На самом деле имя вождя антов – Бож (Boz); такова транскрипция в «Гетике» Иордана. Впервые Божа и Буса отождествил академик А.А. Шахматов (1864–1920) в работе «Древнейшие судьбы русского племени».
Но сразу возникает вопрос: кем были анты – еще аланами или уже славянами? За первую гипотезу говорит отсутствие на территории антов славянских археологических находок. Кроме того, имя Бож вроде бы неславянское. Хотя у позднейших славян оно сохранилось в женском варианте – Божена.
Значит, анты той поры – это аланы? Против этой версии есть возражения. Во-первых (и это главное!), аланы были верными союзниками готов; война между ними не просто маловероятна, а согласно тогдашним нормам межплеменных взаимоотношений вообще невозможна. Во-вторых, значительная часть аланов бежала от гуннского нашествия, то есть аланские племена на Дону были ослаблены. В-третьих, мы ничего не знаем ни о продолжительности жизни главных героев столкновения – Винитара, Баламбера и Божа – ни, соответственно, о дате военного конфликта между готами и антами.
С большой долей вероятности события можно реконструировать так. В 375 году, когда гунны обошли готов с тыла и сразились с ними на Дону, против Германариха восстали славяне и росомоны. Германарих отошел к Днепру, но спокойного тыла здесь уже не было. Его союзников – аланов-антов (то есть «внешних» аланов, пограничников) – разгромили «венеды» и примкнувшие к ним руги.
Положение остготов стало критическим. Тогда-то отчаявшийся конунг и покончил жизнь самоубийством. Готские воины избирают королем его родича Витимира. Тот на время был вынужден признать власть победителей, но «с горечью переносил подчинение гуннам» (Гетика, 246).
А что же славяне? Они стали верными союзниками гуннов и получили в награду часть земель аланов-антов. Это подтверждается данными археологии. Территория распространения аланского союза антов простиралась до самого Дона, и там преобладали предметы туранской материальной культуры. После разгрома гуннами антов возник новый союз, в материальной культуре которого преобладают уже славянские элементы. Причем праславянские субстраты встречались уже в прежнем, туранском союзе антов. Это легко объяснимо: часть туранских племен вошла в состав славянского союза, ассимилировалась со славянами, но обогатила их частью своей культуры.
Следовательно, после гуннского нашествия славяне разделяются на две части. Одна живет по-прежнему в Галиции. Другая уходит на восток и подчиняет ослабевших аланов-антов. Эту часть славян и возглавляет князь Бож. Некоторые исследователи выдвигают гипотезу, что именно аланы подчинили днепровских славян и дали им свое имя. Но это противоречит всем обстоятельствам, которые сопровождали создание нового союза. Аланы-анты были разбиты гуннами и не имели возможности расширить свою территорию. Поведение славян в этом случае тоже выглядело бы странно. Они приходят на земли претерпевшего разгром антского союза и вдруг признают зависимость от разбитых гуннами антских вождей? Всё это по меньшей мере сомнительно, и от гипотезы о подчинении славян аланами следует отказаться как от нелепой.
Кем были новые господа антов? Мы уже видели, что националист М.С. Грушевский объявил их предками украинцев, а более объективный ученый – Б.А. Рыбаков – считал предками всех восточных славян. Однако всё гораздо сложнее, а мы не будем спешить с ответом на вопрос.
Склавины, по воспоминаниям более поздних византийских авторов, – это плохо вооруженные пехотинцы. Анты – кавалеристы. Хозяйство «склавинов» и антов оставалось примитивным, то есть таким, как у аланов, готов и прочих варваров. Но славяне-анты, земли которых располагались в условиях с более благоприятным климатом, развивались быстрее «склавинов». Впрочем, на заре истории антский союз пережил драму.
Судя по всему, славяне-анты были «смотрящими» за готами. А потому – сделались главными их врагами. Через некоторое время после гуннского погрома конунг Витимир счел себя достаточно сильным для того, чтобы освободиться от власти завоевателей. Точной даты нет. Могло пройти несколько лет, вряд ли больше. Мы видим параллельное описание событий у Аммиана Марцеллина, он рассказывает о том же, о чем Иордан, причем умещает рассказ в 375–378 годы.
И вот, «понемногу освобождаясь» от власти гуннов, Витимир «двинул войско в пределы антов» (Гетика, 246). Это вполне логично и подтверждает нашу реконструкцию.
В первой битве Бож нанес поражение остготам, но Витимир «в дальнейшем стал действовать решительнее и распял короля их Божа с сыновьями его и с семьюдесятью старейшинами для устрашения, чтобы трупы распятых удвоили страх покоренных» (Гетика, 247). Может быть, экзекуцию удалось произвести из-за измены части аланов-антов? Аланы вряд ли могли полюбить своих славянских господ и бросились в объятия старых друзей – готов. В результате славянская верхушка была истреблена. Может быть, после этого Витимир и переменил свое прозвище на Винитар в знак того, что победил венедов? Впрочем, эта деталь не имеет значения для реконструкции событий.
Мстислав Удатный (Удалой) – витязь без страха и упрека, храбрый воин, искусный полководец, радетель за землю Русскую, сражавшийся в Прибалтике с немцами, в Галиции – с венграми. А еще он дипломат, умевший управиться даже с беспокойной галицкой и новгородской общинами. Даже вечно бунташные новгородцы не хотели отпускать его от себя. Он приходил на помощь своим друзьям по первому зову, помогал обиженным, стоял за правду. При этом Мстислав оказался несправедливо забыт вскоре после смерти. Выдающиеся русские историки – Н.М.
Хотя современная академическая наука отвергает версию о славянской природе ругов, утверждая, что руги это восточногерманское племя эпохи Великого переселения, ряд российских историков, в XIX и XX веках, уверенно говорят об обратном. Историк-славист дореволюционной России В.И. Ламанский считал руян и ругов одним племенем. Советский историк Г. Кузьмин писал, что названия руги, роги, рузи, русы, руяне относятся к одному и тому же народу. С ним солидарен современный историк С.В. Перевезенцев, в своих научно-популярных работах также отстаивает точку зрения о славянстве ругов. Автор предлагаемой книги С.Н.
Биография этого царя – непрерывные военные действия. Филипп V постоянно сражался на суше и на море, расширял границы страны… а затем потерял всё, столкнувшись с Римской республикой. Но поражение не было окончательным. Филипп вновь поднялся с колен, принялся воссоздавать армию и попытался вернуть Македонию в клуб великих античных держав. Он был храбр, обаятелен и любим народом. Очевидно, что это незаурядный человек, рано научившийся принимать самостоятельные решения. У него были ошибки, прозрения, преступления и героические порывы. О жизни и деяниях македонского монарха рассказывает новая книга С.
Оценка жизни, мотивов и поступков великого князя Ярослава Мудрого в предлагаемой на суд читателя книге довольно сильно отличается от той, к которой мы привыкли, знакомясь с материалами школьных курсов истории и многочисленной популярной литературой. Действительно, фигура этой незаурядной личности при внимательном изучении источников предстает не столь уж однозначной и позитивной, как может показаться. Именно на это и обращает внимание автор, показывая нам прошлое с новой, достаточно неожиданной стороны.
Книга представляет собой первый опыт развернутой биографии византийского императора Алексея I Комнина (1048–1118) на русском языке. Жизнь этого человека проходит на фоне хрестоматийных событий его эпохи: Первого крестового похода и сельджукских завоеваний в Малой Азии. Обычно историки оценивают их с точки зрения западноевропейцев. Автор попытался отойти от европоцентристских схем и показать византийскую цивилизацию как самостоятельное явление мировой истории. Непринужденный стиль изложения обеспечивает чтению увлекательность, а множество актуальных аллюзий предоставляет материал для осмысления современности.
История Смоленской земли и условной «Смоленской державы» способна заинтриговать не только узкий круг ученых, но и широкого читателя, интересующегося прошлым нашей страны. Княжество располагалось на Верхнем и Среднем Днепре, на середине торгового пути «из варяг в греки». Уже поэтому его прошлое вызывает интерес. Расположенное в сердце земли Русской, оно оказалось в центре русских проблем. В IX веке здесь жили кривичи, затем явились варяги, а в XII веке Смоленск стал претендентом в борьбе за гегемонию на Руси.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Политическая полиция Российской империи приобрела в обществе и у большинства историков репутацию «реакционно-охранительного» карательного ведомства. В предлагаемой книге это представление подвергается пересмотру. Опираясь на делопроизводственную переписку органов политического сыска за период с 1880 по 1905 гг., автор анализирует трактовки его чинами понятия «либерализм», выявляет три социально-профессиональных типа служащих, отличавшихся идейным обликом, особенностями восприятия либерализма и исходящих от него угроз: сотрудники губернских жандармских управлений, охранных отделений и Департамента полиции.
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Эмманюэль Ле Руа Ладюри, историк, продолжающий традицию Броделя, дает в этой книге обзор истории различных регионов Франции, рассказывает об их одновременной или поэтапной интеграции, благодаря политике "Старого режима" и режимов, установившихся после Французской революции. Национальному государству во Франции удалось добиться общности, несмотря на различия составляющих ее регионов. В наши дни эта общность иногда начинает колебаться из-за более или менее активных требований национального самоопределения, выдвигаемых периферийными областями: Эльзасом, Лотарингией, Бретанью, Корсикой и др.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.
Книга посвящена истокам мирочувствования русского народа, сложившимся в языческую эпоху. Одним из наиболее ярких его проявлений является < Голубиная книга» — священное сказание наших далеких предков, в котором они выразили свое представление о происхождении Вселенной и человека. Ядро этого древнейшего произведения русской духовной культуры сложилось как минимум 5000 лет назад.Впервые в отечественной историографии исследуется представление славян о вселенском законе, сложившееся еще в эпоху индоевропейской общности.Книга будет интересна не только историкам, специалистам по мифологии, археологии, лингвистике, но также всем интересующимся отечественной историей и культурой.
Любое государство держится на согласии элит, выражающих интересы различных социальных групп народа. В противном случае неизбежен бунт, всегда заканчивающийся изгнанием или гибелью правителей. Для полновластия правителю мало покорить народ — необходимо ещё и убедить его «жить по указу» нового вождя, князя или монарха.Как же созидалась Русь? Что помогло русам возглавить многочисленные разноязыкие роды и племена? Как русы сумели не только освоиться на чужих землях, но и разумно управлять основанным ими государством?На эти вопросы отвечает книга историка А. Пересвета.
Книга Сергея Лесного — не унылый в своем спокойном однообразии учебник истории, где все разложено по полочкам и обычно не пробуждает ни эмоций, ни мыслей. Напротив: эта книга (уже третий том в нашем издании «Истории руссов») подарит вам настоящий калейдоскоп неординарных идей и нераскрытых тайн, собрание не схожих друг с другом заметок и очерков — полемичных, напряженных, не отпускающих внимание читателя даже тогда, когда тема еще не доработана, не отшлифована автором. Сергей Яковлевич Парамонов, писавший под псевдонимом Сергей Лесной, жил в эмиграции в Австралии, а печатался в Париже и Мюнхене.
Великий князь Олег Вещий – одна из ключевых фигур ранней истории Древней Руси и одновременно одна из самых загадочных. Многие историки сходятся во мнении, что Олег тождественен одному из популярнейших героев скандинавских саг – Орвар-Одду, известному также как Одд Стрела. Авторы книги, внимательно изучая отечественные и зарубежные источники, пытаются разобраться в значительном количестве нестыковок и загадок, что в изобилии присутствуют в этих документах, приходя порою к выводам вполне логичным, но не всегда идущим «в русле» устоявшихся взглядов на прошлое.