Антропофагия, как способ... - [6]

 - Только вот сильно дергаться не нужно – можешь раньше времени умереть. Я могу не попасть в нужную точку, что нибудь там порву заранее, и ты истечешь кровью, не отдав мне всю свою волю…

 - Я и так тебе её не отдам! Отпусти меня чудовище! Извращенка!  - конвульсивно металась пристегнутая, из  глаз хлынули слезы и она зарыдала.

 Зафиксировав дополнительные крепления, Лиза ввела иглу в сонную артерию:

 - Это адреналин, не хочется, чтобы ты не вовремя потеряла сознание. Сейчас ещё капельницу с физраствором поставлю, и начнем! Вот так…

 Подвесив емкость с лекарством, Женщина взяла первый крючок.

 «Так первая боль пронзает когда-то всех» - Подумала она, и, мелено проткнув кожу у локтевого сустава, потянула назад. Раздался истошный вопль.

 «Как салфетку вязать…» - заметила Лиза, и ввела ещё один инструмент чуть выше запястья.

 Немного полюбовавшись, и перепроверив жгуты, она обратилась к мучимой жертве:

 - Первый шаг к новому качеству, моя милая Нина – это, безусловно, отсутствие жалости. Прежде всего… – рассказчицу передернуло от внезапного воспоминания.

 – Прежде всего - отсутствие жалости к самому себе. Ну и как следствие… – Лиза ввела третью спицу у коленной чашечки, заставив жертву испустить вой.

 - Ну и как следствие – отсутствие сострадания к окружающим.

 - Господи Иисусе,  иже Си на Небеси…  - зашептала Нина.

 Хрусталик увеличился,  и зеленые глаза Лизы приобрели глубоко изумрудный оттенок. Она подошла к изголовью, и легко касаясь губами уха слушателя, зашептала в ответ:

 - Деточка… ты же сама, сама согласилась на Единение, и твоё принятие было искренним, желаемым тобой… Ты приняла меня. Я – твой – Бог!

 Лопнув, кожа издала звук снимаемой пленки с горлышка винной бутылки, нож для карвинга вгрызся  в плоть бедра.

 - Тыковка моя. – Улыбнулась Лиза и вытащила кровавую звездочку из тела Нины.

 Всхлипнув, жертва  потеряла сознание.

     Музыка ангелов окутала и обняла обеих…

 Покой - они так в нём нуждались! Грусть ворвалась с внезапным ветром, разбив стекло одной из створок окна.

 «Неужели это ни когда не пройдет»?.. -  застонав, Лиза провела рукой по своему лицу, оставив алый след.

 Моцарт вновь отвернулся к клавиру.

* * *

 - Ну! Давай! Девочка! Еще! Поплачь со мной. Вместе… - Толстая игла пробила грудную клетку. Волевым движением адреналин сдернул душу обратно.

 - Ангелы… их нет на небе. Они здесь, моя милая… - Взяв садовый инструмент, Лиза рванула со всей силы плоть, обнимая жертву за голову.

 Открыв глаза, Нина издала нечеловеческий вопль, от боли разорвавшейся в икре.

 - Ангелы… они в наших головах, пойми. – Продолжала Лиза. – Я принимаю твой дар. Так уж вышло – ты предложила, а я забрала. А боль – боль неизбежна.  

 Она поцеловала жертву в лоб и взяла щипцы для разделки омаров

 - Знаешь… Ни кому не дано выносить боль… 

 Даже нам… 

Глава 6

   Молния разрезала тучи.

     Ни кто не стучался в крышку там – наверху. Ни кто не выжимал губку, увлажняя серую землю.

     Это был всего лишь испарившийся с поверхности конденсат.

 В детстве, Лиза часто думала, что облака появляются из больших заводских труб и от теплотрасс. Однажды, во время прогулки, она спросила отца, о том где у "овечек дом", ведь им тоже нужно, наверное, спать, как и маленьким девочкам. А иногда они совсем уходили с неба. Перелистнув газету отец буркнул, что видимо в "те" большие трубы, и дальше углубился в чтение. Отец был милым фантазёром, до тех про пока не начинал вмешиваться в процесс воспитания.  

* * *

     - Смотри: я запекла картошку с салом! Нужно было сначала поставить её на противень целиком, в духовку, потом накрыть салом, а через некоторое время плотно обхватить фольгой…

     Лиза радовалась как ребенок. Сегодня она позаботилась о родном ей человеке. Прыгая вокруг стола, она красиво сервировала приборы.

     - А зачем ты в пюре-то кожуру помяла?..

     - Глупенький. Это же корочка. Золотистая! А шпик вперемешку.

     - Я же не люблю эксперименты…

* * *

      - Знаешь… у меня больше никогда не будет такой – как ты!

      Лиза прижалась ближе, зажмурила глаза, и повела носиком как маленький недоверчивый котенок, которому первый раз дали молока в блюдце:

     - Правда, правда?..

* * *

     - Не нужно ничего говорить… - извинительно прятала глаза Лиза, как будто сама залезла не туда куда нужно. Я же знаю – главное ты любишь. А что было до меня – не важно.

     Вон – посмотри какие облака!

     Она упала в сугроб, и, смеясь, начала болтать ногами и руками по пушистому новогоднему снегу. Замерзая, смех звенел, оставаясь на длинных девичьих ресницах.

     - Ну же, - игриво тянула она к себе, - падай рядом! Вот так: в стороны руками и ногами! А теперь… Нужно аккуратно встать. Ну? Это же – волшебство: Ангелы на снегу. Поцелуй меня!

* * *

      Лиза укуталась в халат, поджав ноги. «Нет, время не умеет ни чего такого. Оно просто идет» - Подумала женщина, и глаза ее потемнели.

     На противоположном доме под крышей ютились птицы. Мокрые, растрепанные и грязные.

     Вечно трепавшие мусорные пакеты предназначенные не для них.

     Лиза относила кости собакам. Но собак боялись. Боялись люди из подъездов рядом с помойкой, и гнали.