Антропофагия, как способ... - [19]

      Он остановил шуруповерт и взял хлорид натрия.

     - Тебе известно такое выражение – «Соль на рану»? – Спросил он Лизу, и со сказанными словами стал засыпать, проступившую кровь, порошком.

     Лиза издала протяжное хрипение. Алая слюна заструилась на пол.

* * *

      К розовому джину, принесли салат с сыром фетаки и виноград.

 К чему-то, всё же, Лиза заранее подготовилась, поэтому испытала скрытый восторг, при трепетном прикосновении к нужной – холодной вилке. Третьей с лева.

     Но неимоверных размеров бокал с водой, все же вызвал её удивление, отразившееся на лице.

     Лиза вопросительно взглянула на любимого, и он снисходительно пояснил:

     - Это для того, что бы освежить вкус, перед следующей подачей.

      Принесли лобстера.

     После первой мысли - «что же такое важное хочет сообщить ей любимый», больше всего Лиза волновалась - «не вошли бы в дорогой ужин ракообразные».

     Она прочитала про них всё, и была уверенна, что это невероятно вкусно. Но как с ними обходиться, как правильно пользоваться щипцами, и можно ли использовать двузубую вилку, и иглу для омаров, если на столе «лобстер» - она не знала.

 А после просмотра «Красотки», и вовсе перепугалась.

      Но все же, играющий Моцарта квартет, мягкий свет, роскошь барокко, все эти вещи – убаюкивали волнение.

 Предупредительный гарсон сменил бокалы, и поставил ведерко с уже открытым Дон Периньон, окутанным салфеткой у горлышка.

 Он сделал знак, и официант наполнил первую треть бокалов.

     - Дорогая, сегодня я пригласил тебя не просто так. – Он ещё больше посерьезнел, и не в силах смотреть прямо на Лизу медленно взбалтывал шампанское.

 Лиза зарделась, и попыталась сгладить общее напряжение шуткой:

     - Милый, ну какая же я тебе «Дорогая», мы бесплатны для самих себя. – Улыбнулась она неловко.

     - Мы дар друг для друга! - Радость и Дон Периньон ударили в голову. А ангелы Моцарта кружились над столиком влюбленных.

     - Милая. – Он взял Лизу за руку, но все же ни как не мог заставить себя посмотреть в её сторону.

     Так больше не могло продолжаться.

      Неожиданно для неё, он залпом осушил стакан, отдернул руку, и металлическим голосом проговорил:

     - Нам нужно расстаться.

      В глазах Лизы потемнело, и только тяжёлая фраза била внутри молотком все, что было до этого склеено, все, что появилось нового, живого.

 Непоколебимая фраза - «Я не люблю тебя больше».

* * *

     - Теряя нечто важное в своей жизни, мы испытываем потребность заполнить пустующее пространство. А как быть, если его нельзя заполнить? Если вокруг ничто новое – не способно отвлечь, занять, перестроить?

      «Бладхаунд» крепил крюки к стальным тросам, заканчивавшимся где-то на потолке.

     - Окружающие говорят нам: «Забудь», «выбрось», «оставь», «стань эгоистом » наконец. Не понимая сами, какой катализатор для жестокости они высвобождают.

      Первое кольцо – вонзилось в районе плеча. За ним последовали второе, третье и четвертое.

 От усилившейся боли, сознание Лизы вновь начало проясняться.

     - Когда-то, мой сын сказал такие слова: «для людей одиноких, потерянных важно искусство!»

 Они погружаются в миры мастеров, потому что их миры – безнадежно сломаны.

      Сотрудник оценивающе взглянул на свою работу.

 Соль уже высушила кровь и осыпалась. Проволока создавала впечатление капрона в сетку.

 Вдоль всего тела, по обеим сторонам, за кожу женщины крепились кольца для «Комы»[36] - вида подвешивания в бодмод[37] - культуре.

     - Некоторым помогает. И эти - даже начинают жить заново! Но таким как мы – нужны высшие ощущения, потому, что у нас забрали слишком много…

      Яркий огонек разгорелся в глазах «бладхаунда», он поднес руку к переключателю и произнес:

     - Мне нужен был сам «мастер», творящий идеальные полотна! Я долго искал! И наконец, почувствовал, что ты – есть!

      Лиза напряглась всем телом, услышав ровный электрический гул. Её потащило за крючья вверх. Равномерно распределяемый вес, при отсутствии боли, давал бы эффект левитации.

 Тело вместе с разумом растворялось, и сознание её начало осуществлять переход[38].

     «Пора!» - шепнул космос на ухо, и в этот момент, она рванулась вниз изо всех сил…

Глава 19

 - Hey, I'll tell you only one word, and this word is cocaine! Did you know that?[39]

 - Да, детка. Мы знаем  слово, которое ты нам сказал!

   Дрожащая от озноба, Лиза сидела на подоконнике в кухне Сергея.

 Он уже, как мог, обработал её раны, но болевой шок не проходил.

 Толком она ничего не могла рассказать. Её всю трясло как осиновый лист.

 Единственным, что она смогла объяснить, было то:  где спрятана бутылка виски, предназначенная для празднования дня её выхода из больницы.

    Глотая двенадцати летний скотч из горла, она то и дело обжигала им гортань, и, продолжала дрожать.

 - Well if you’ve had bad news

   You want to kick your blues, cocaine.

    Струны текли слезами соло, а Лиза пьяно вторила вслед:

 - И будь у вас плохой "ньюз",  тогда ударьте свой блюз – cocaine!

   Она повернулась к Сергею так, чтобы он не видел изуродованной части её лица,  в который раз поперхнулась виски, и с горькой усмешкой произнесла: