Антония Де Вельвиче. Читающая - [32]

— Вы… Ты меня использовала, — взвизгнул кавалер.

— Напомню, что это ты хотел на мне жениться и получить рудники моего отца. Должна тебя расстроить, все они уже давно отошли моим старшим братьям, и, как я уже говорила, кроме этого поместья лично у меня ничего больше нет.

Антония немного лукавила — ей еще принадлежала одна или две деревни где-то на юге, средства с которых и должны были пойти на содержание дома и штата слуг. Работать девушке было вовсе не обязательно, отец об этом позаботился, но и шикарной ее жизнь было бы нельзя назвать.

— Да я… — лицо Жана начало наливаться краской.

— Олаф, покажи гостю дверь на выход, — устав от претензий, требований и намерений кавалера, попросила Антония. Она уже жалела, что поддалась вчерашнему порыву и пригласила этого типа на ночь.

— Что? Да кто ты такой. Не смей меня трогать. Да я… — взгляд гостя зацепился за татуировку-лозу, обвивавшую запястье дворецкого, и молодой человек заткнулся на полуслове, вновь побледнев. А Олаф усмехнулся. Нехорошо так, совершено по-бандитски.

— Олаф, нам сегодня нужно будет еще зайти к тому пожилому магу, что брал у тебя клятву, — закрывая за собой дверь ванной, подтвердила догадки гостя Антония.

— Как прикажете, миледи, — сухо отозвался Олаф, подыгрывая. — А с гостем как, вежливо его проводить или?..

Жан проследил за взглядом дворецкого, уставился на нож, лежавший на столике рядом с закрытыми блюдами с завтраком, и внезапно сорвался с места, на ходу собирая свои вещи.

Виттор, удобрявший пересаженные деревья, совершенно растерялся, а Йорка, которому к его неудовольствию поручили подметать дорожки, посчитал это лучшим развлечением недели и потом еще долго веселился, вспоминая полуодетого мужчину, который выскочил из дома и со всех ног, путаясь в неправильно надетых брюках, припустил в сторону города.

Антония посмеивалась, стоя под душем. Пожалуй, так шустро поклонники от нее еще не сбегали. В институте все знали, что Читающие не заводят семей и длительные романы, но от кавалеров у нее отбоя не было. Все же она из знатной фамилии, и связь с ней не опорочит имя сына какого-нибудь лорда, а еще она следит за собой и совершенно не рвется замуж. Идеальная подруга. Кавалеры приходили, а стоило только намекнуть, безболезненно и совершенно без обид уходили, оставляя после себя воспоминания о совместных ночах и милых знаках внимания. Но в маленьком городе, похоже, все иначе. Антония вздохнула. Видимо, к кавалерам теперь придется ездить самой, куда-нибудь к морю или даже в столицу. Нет, ну что за нравы.

Следующая неделя добавила забот. Дело о пропавших девушках не двигалось с мертвой точки, а еще в городе на Антонию стали странно коситься.

— Шаттон, что происходит? — прямо спросила девушка, поймав такой же взгляд от коллеги.

— Все в порядке, леди, — сухо обронил мужчина.

— Шаттон, я не понимаю, — Антония никак не могла сообразить, что значат эти всполохи в ауре коллеги, когда он бросал на нее взгляд. И с каких это пор они на «вы» и обращаются по титулу?

— Просто он хочет сказать, что не желает иметь ничего общего с дамой, которая использует клятвенника-уголовника для постельных утех, — вмешался в разговор Вик. Он сидел, закинув ноги на стол, и с задумчивым видом разглядывал свой маникюр.

— Что?

— Ну, с легкой руки некоего Жана об этом сейчас говорят все в городе, — просветил девушку Вик.

— Ах вот оно как.

Антония тем же вечером приложила немало усилий, чтобы до Жана дошли слухи, будто его спрашивают в городе подозрительные типы. И поговорила с магом, понадеясь на его чувство юмора. Поэтому когда следующим утром Жан зашел к магу, якобы по каким-то мелким семейным делам, а потом словно невзначай поинтересовался, за какие провинности был пойман клятвенник леди де Вельвиче, маг с совершенно честным видом сообщил, что его приговорили к пожизненному заключению за убийство с отягчающими. Тем же вечером слухи об Антонии прекратились, чему девушка была очень рада, но косились на нее еще долго, да и осадок остался. До простых горожан ей дела нет, а вот то, что поверили коллеги, ей было неприятно.

У Антонии и кроме сердечных дел проблем набралось немало. До родителей какой-то доброжелатель донес слухи, которые распускал этот наглец Жан. Отец отреагировал ровно, мягко укорил и попросил быть аккуратнее, расспрашивал о прошедшем приеме и обещал прислать «на особый случай» несколько бутылок разного сорта вина, явно пытаясь подбодрить дочь. Мать же написала гневное письмо на семи страницах о недопустимости подобного поведения. Не дочитав и половины, Антония раздраженно бросила бумагу в огонь. Можно подумать, мать в молодости не совершала ошибок. И нет, она не собирается возвращать Олафа на плаху. Он ей и самой нравится. Как управляющий, конечно.

На работе тоже все скрипело, как несмазанные шестеренки. Шаттон на Антонию смотрел волком из-за ее первого дела — оказалось, семья, в которой жена проиграла фамильные украшения мужа, была ему знакома. И слухи про клятвенника ему претили, а может, и то, что Антония не скрывала, что с Жаном у них были некие отношения. Да и вообще новая коллега из столицы вела себя непозволительно вольно и свободно для девушки ее возраста и положения.