Антони Адверс, том 2 - [99]
Рабочих рук на Перцовом берегу было хоть отбавляй. С началом сухого сезона в ноябре невольников, которые иначе томились бы без дела в загонах, выгнали на работу. Тем временем Антони набирался опыта и многое узнал об этой стране, так что, сидя после обеда на крыльце нового дома и оглядывая свои владения, мог с удовлетворением сказать себе, что, для новичка, справился совсем не плохо.
Разумеется, зная то, что знает теперь, он кое-что устроил бы по-иному. Например, невольничьи загоны следовало бы расширить, пристань удлинить. Много времени и нервов удалось бы сберечь, если бы корабли швартовались у пристани, а не вставали на якоре посреди реки, как приходится делать до сих пор. Но кто мог предполагать, что дела в фактории Гальего пойдут так хорошо?
Само собой, были первые тревожные месяцы, когда он не знал, будут ли корабли вообще заходить в факторию Гальего. Старый Монго Том, разумеется, задал хлопот. Благодарение небесам, он больше не лезет кусаться, старый пес. Присмирел, надо надеяться, навсегда. С точки зрения практической вся обширная местность, на которую Антони глядел, от веранды нового хозяйского дома до полей Монго Тома в шести милях на другом краю заводи, была... ну, скажем, была "Землей Адверса". Да, в целом, многое сделано с того дня, когда "Ариостатика" вошла сюда три года назад - очень многое!
Антони откинулся в широком плетеном кресле и бросил на пол шляпу из пальмовых листьев. День жаркий, а он уже объехал всю плантацию. До осенних дождей два месяца, все пересохло, но это в порядке вещей. Кроме того, он проводит орошение. Теперь помыться и выпить - или просто выпить. Чего ждать? В любом случае, слуги, привезенные с Кубы, обленились. Им нужна хозяйка.
- Чича!
- Си, си, сеньор.
- Рома и лимонов!
- Си, си.
Вполне в духе Чибо прислать ему девушку. Что ж, Карло может себе это позволить. Он получает долю от каждого рейса. Четырнадцать кораблей за три года! И пятнадцатый качается на якоре в заводи. "Ла Фортуна", впервые в невольничьем промысле. Надо полагать, Чибо не забыл прислать меновой товар. Скоро, несмотря на близость дождей, придет караван, а на складе пусто. И в загонах ни одного раба, у Монго Тома всего человек пятьдесят, все старики и старухи. Ближайшая окрестность истощилась.
Антони зажег свежую гаванскую сигару, доставленную "Ла Фортуной". Хороший табак! Здешняя плесень портит сигары. Дым ровной струйкой плыл к потолку. Еще час до морского бриза. Ветер меняется через двадцать минут после захода солнца, минута в минуту. Черт, как же он все тут знает: смену времен года, облака, ветры; их ритм; их вид, даже запах!
Через несколько недель безоблачное небо подернется дымкой. Речной туман уже и сейчас сгущается по ночам. Потом день ото дня облака будут громоздиться все выше, превратятся в горы и обрывы, уходящие в невероятную высь, так что голова закружится на них смотреть. Тогда наступит пора неописуемых закатов. По ночам будут сверкать зарницы, рокотать далекие раскаты грома. Потом ночи и дни громовой канонады, и, наконец, облака сойдутся борт к борту, чтобы обменяться залпами. Они затянут небо сплошной серой пеленой, упадет несколько капель, и - словно наверху вытащили затычки - зарядит на месяца. И не по каплям. Три месяца кряду будут хлестать косые струи, словно каждая бьет из отдельной дыры в небесах.
Однако этот дождливый сезон - первый дождливый сезон в новом доме - будет легче пережить. Можно даже сказать, это будет приятный перерыв в постоянных облавах на людей. Время разобраться с делами, подбить счета, продумать планы на будущий год.
У него будет время, чтобы посвятить себя Нелете! Хватит встречаться тайком, щадя гордость Фердинандо! Этот метис! Как и его сестра, впрочем! И что с того? Нет, они будут жить вместе, под одной крышей. Пусть брат Франсуа делает печальное лицо, если желает. Нелета будет домоправительницей. Домоправительницей! Он улыбнулся, уносясь вдаль приятными мыслями.
Не может же Фердинандо рассчитывать, что он на ней женится. Жениться на ней? Антони рассмеялся.
Фердинандо и так слишком хорошо устроился. Антони жалел, что установил ему подушную оплату за каждый рейс. Довольно и того, что он управляющий всей фактории, а его сестра - хозяйка большого дома на холме. И зря он так долго валял дурака, не забирал ее от брата. К чему было столько притворяться? Пусть живет с ним. Он здесь хозяин. Хозяин. Богатый человек! Подумать только, всего три года назад он думал, как получить долг для мистера Бонифедера, а теперь...
Он окинул взором плантацию, разбитую у подножия дома.
Он построил свой "замок" почти на вершине склона. Тень от холма давала по утрам два лишних часа прохлады. Все, что он посадил, растет: кофе, ряды маниоки, маис, сорго, ямс, какао и рис; тыквы большие и тыквы-горлянки, капуста, сладкий картофель, окра. Все плодоносит, почти не требуя ухода. На следующий год он расширит посевы, посадит индиго, хлопок, сахарный тростник, имбирь; еще маниоки, чтобы кормить всю факторию. Потребуются дополнительные работники в поля, но он не станет больше отправлять в Гавану каждого мужчину, женщину и ребенка, которых пригоняют караванщики.
Небольшое, но яркое художественное наследие Эдгара Аллана По занимает особое место не только в американской, но и во всей мировой литературе. Глубокое знание человеческой души, аналитическая острота ума, свойственные писателю, поразительным образом сочетаются в его произведениях с необычайно богатои фантазией. «По был человек плененный тайнами жизни — писал М. Горький. — Все что сказано и что мог сказать этот человек, рисует его как существо, охваченное святой страстью понять душу свою, достичь глубины ее».
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
На этот раз антиквар Архонт Дюваль и его племянники отправляются в Китай на поиски неведомо куда пропавшего молодого лаборанта. Ведь вместе с ним пропали и документы об эликсире бессмертия, связанные со временами самого императора Цинь. Вдруг бумаги попали в плохие руки? Вдруг помощнику профессора грозит опасность? Вы узнаете многое о терракотовой армии императора Цинь, прогуляетесь по коридорам, заставленным глиняными воинами. Помогут ли тайны, которые они хранят до сих пор, найти пропажу? Основано на исторических событиях и фактах.
Рассказ "Пари виконта" (The Vicomte's Wager) впервые был опубликован в журнале “Хармсворт” (Harmsworth Magazine) в сентябре 1899 года.Приметы времени действия – шпаги, луидоры (впервые выпущены в 1640 году во времена Людовика XIII), королевские приёмы в Лувре...
Интербеллум – это период с 1918 по 1939 годы, когда человечество, выйдя из одной глобальной бойни, не просто не учло ошибок прошлого, но приложило максимум усилий, для того, чтобы войти во вторую, еще более масштабную и страшную войну. Эта книга рассказывает о том, как самые разные страны, и даже целые континенты неотвратимо катились к величайшей катастрофе XX века. О том, как амбиции, жажда экспансии, желание сделать лучше и гордыня, граничащая с откровенной глупостью, привели к жуткой всемирной катастрофе.
866 год. На побережье Северной Англии высаживаются викинги и сжигают дотла деревню, одновременно спасая молодого человека, которого в этот день ждала смертная казнь. Его захватчики освобождают, нарекают Рольфом, и он становится их проводником в землях вокруг, так как ненавидит местных жителей сильнее многих. Воины с севера приплыли сюда не грабить и не воевать. Они приплыли мстить и не уйдут просто так. Их миссия перерастает в полномасштабное вторжение, но и сам Рольф таит немало секретов, которыми не хотел бы делиться с новыми союзниками.
Книга Рипеллино – это не путеводитель, но эссе-поэма, посвященная великому и прекрасному городу. Вместе с автором мы блуждаем по мрачным лабиринтам Праги и по страницам книг чешскоязычных и немецкоязычных писателей и поэтов, заглядывая в дома пражского гетто и Златой улички, в кабачки и пивные, в любимые злачные места Ярослава Гашека. Мы встречаем на ее улицах персонажей произведений Аполлинера и Витезслава Незвала, саламандр Карела Чапека, придворных алхимиков и астрологов времен Рудольфа II, святых Карлова моста.