Антони Адверс, том 2 - [98]
- Подсобите, сеньор! - закричал Али-Бонго.
Антони бросил шпиль и побежал помочь Али-Бонго с карронадой. На бегу он обернулся. Матросы выкатывали в ворота пушку.
- Аллах, Аллах! - кричал Али-Бонго. Он запихивал в карронаду всякую дребедень из менового сундука: медные кольца, пуговицы, ножи, музыкальную шкатулку. Она заиграла: "Richard, o mon roi".
- С дороги, тащи огонь! - Антони наводил карронаду на ворота. Матросы суетились вокруг пушки, черная, копошащаяся людская масса, освещенная роковым заревом. На этот раз фитиль был готов. Антони раздул его. "Richard, Richard, o mon..."
Пушка на берегу и пушка на корабле выстрели одновременно. Щепки полетели от фальшборта. Антони ощутил на щеке поднятый ядром ветер. Однако видел он лишь то, что происходило на берегу.
В воротах загона волна цепочек, безделушек, медяшек свистящей косой прошлась по толпе.
Ни звука, только треск огня. Все, остолбенев, смотрели на берег. Алая рука взметнулась в небо из сарая; громовой раскат, протяжный рев. Весь сарай с гудением взлетел на воздух.
В яростной пороховой вспышке Антони увидел всю факторию Гальего словно при свете молнии: длинные сараи и нависшие над ними темные пальмы, хозяйский дом с широким крыльцом, черные, заросшие джунглями холмы.
- Мое! - вскричал он.
Темнота сомкнулась: искры и шипящие головешки сыпались в затон. Воздух перед рассветом был прохладен. Антони задышал с обычной частотой. Она нарушилась лишь на время. Жизнь продолжается на новом месте. Что такое быстрые события? Всего лишь интерлюдия. Покуда легкие и сердце работают, человек живет. Продолжает жить. Теперь он, наконец, хозяин. Пусть новый день наступит быстрее! Он наклонился через борт, глядя на берег.
На баке "Ариостатики" брат Франсуа читал заупокойную службу. Раздался плеск. Антони повернулся и пошел вниз. Что бы ни происходило, человек должен спать. "Завтра, завтра"?
Глава XXXIX. Взгляд из фактории
С крыльца "хозяйского дома" фактории Гальего открывался прекрасный обзор. Дом стоял на холмах, выше самых высоких деревьев на прибрежной равнине. По вечерам солнце блестело на далеком серебре Атлантического океана, окаймлявшего западный горизонт. Сюда, на возвышенность, долетал с моря ночной бриз; именно это и делало факторию пригодной для белого человека.
Южнее примерно на милю раскинулась приливная заводь: здесь Рио-Понго разливалась, и, когда прилив сменялся отливом, на ее поверхности возникали медленные водовороты. Дальше глаз скользил - только не в полдень, когда блеск воды в затоне ослеплял - по мангровым зарослям низкого узкого мыса, в которых гнездились ястребы, к широким плесам и болотистым островкам вокруг Бангаланга.
Хижины негров-кру лепились на узкой полоске песка по берегу низкого острова. Днем длинные рыбачьи каноэ ровными рядами сохли на пляже, по ночам туземные огоньки дрожали в речном тумане. За крышами Бангаланга милях в пяти-шести на речном берегу виднелись невольничьи загоны и белый дом - фактория Монго Тома. В подзорную трубу из фактории Гальего можно было различить даже человеческие фигурки - это невольники обрабатывали посадки маниоки на полях Монго.
Остальной мир, видимый из фактории Гальего, занимали джунгли.
Огромное, плоское море древесных крон уходило на сотни миль к неопределенной границе Сьерра-Леоне и Фритауну. Этот же безбрежный океан такой же ровной плоскотиной тянулся на юг к мысу Пальмас за горизонтом. Взгляд скользил по нему, не задерживаясь, сплошной древесный кров нарушался лишь речными излучинами к западу от фактории Монго Тома, ниже которой река опять сужалась и поворачивала к морю. Известная под названием Рио-Понго с португальских еще времен, она называлась Кавалли или Кавала на языках живущих по ее берегам кру.
Фактория Гальего была удобна во многих отношениях. Она стояла на невысоких холмах, как раз там, где река, вытекая с возвышенности, разливалась по низине.
У самой воды, на площадке ярдов сто шириной, располагалась пристань и служебные постройки, а также длинные загоны для рабов. Дальше шла подковообразная терраса площадью акров пять-шесть, покрытая слоем черной плодородной почвы. Отсюда некрутой подъем вел на вершину холма.
Там начинались джунгли, которые тянулись в неизвестность или к "Лунным горам", если верить первым, помимо львов и слонов, нанесенным на карту сведениям. В любом случае, именно здесь выходила из леса дорога, по которой арабы ежегодно пригоняли караваны с человеческим и другим товаром, ради которого фактория Гальего, собственно, и существовала.
Завладев факторией, Антони вскоре задумался о новой резиденции. Старая, в которой жил теперь Фердинандо, стояла на первом перегибе склона и была построена из обмазанных глиной прутьев и крыта пальмовыми листьями. Первый же дождливый сезон, проведенный под ее дырявой крышей и мучительный опыт знакомства с рыжими муравьями и термитами, убедили Антони в необходимости построить себе другое жилище.
Чтобы не сойти с ума от скуки бесконечными, тоскливыми неделями, когда дождь лил, не переставая, Антони тщательно продумал не только новый "замок", как он его называл, но и грядущее переустройство фактории, которую последний Гальего, личность, судя по рассказам, довольно жалкая, основательно запустил.
Небольшое, но яркое художественное наследие Эдгара Аллана По занимает особое место не только в американской, но и во всей мировой литературе. Глубокое знание человеческой души, аналитическая острота ума, свойственные писателю, поразительным образом сочетаются в его произведениях с необычайно богатои фантазией. «По был человек плененный тайнами жизни — писал М. Горький. — Все что сказано и что мог сказать этот человек, рисует его как существо, охваченное святой страстью понять душу свою, достичь глубины ее».
Рыцарь-крестоносец Лютгер фон Варен когда-то ввязался в опасную историю. Выполняя поручение Тевтонского ордена, он неминуемо погиб, если бы не вмешательство благородного предводителя тюркского племени, мудрого Эртургула. Тогда он не только спас рыцаря и его отряд, но и выкупил из рабства красавицу Сюрлетту. Загадочная девушка пришлась по сердцу крестоносцу. Но судьба разлучила их. Спустя годы Лютгер фон Варен получает новое задание от ордена – помочь выявить и покарать еретиков в одном из горных селений. Среди них оказалась семья Сюрлетты… Крестоносец должен исполнить свой долг перед орденом.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
На этот раз антиквар Архонт Дюваль и его племянники отправляются в Китай на поиски неведомо куда пропавшего молодого лаборанта. Ведь вместе с ним пропали и документы об эликсире бессмертия, связанные со временами самого императора Цинь. Вдруг бумаги попали в плохие руки? Вдруг помощнику профессора грозит опасность? Вы узнаете многое о терракотовой армии императора Цинь, прогуляетесь по коридорам, заставленным глиняными воинами. Помогут ли тайны, которые они хранят до сих пор, найти пропажу? Основано на исторических событиях и фактах.
Рассказ "Пари виконта" (The Vicomte's Wager) впервые был опубликован в журнале “Хармсворт” (Harmsworth Magazine) в сентябре 1899 года.Приметы времени действия – шпаги, луидоры (впервые выпущены в 1640 году во времена Людовика XIII), королевские приёмы в Лувре...
866 год. На побережье Северной Англии высаживаются викинги и сжигают дотла деревню, одновременно спасая молодого человека, которого в этот день ждала смертная казнь. Его захватчики освобождают, нарекают Рольфом, и он становится их проводником в землях вокруг, так как ненавидит местных жителей сильнее многих. Воины с севера приплыли сюда не грабить и не воевать. Они приплыли мстить и не уйдут просто так. Их миссия перерастает в полномасштабное вторжение, но и сам Рольф таит немало секретов, которыми не хотел бы делиться с новыми союзниками.
Книга Рипеллино – это не путеводитель, но эссе-поэма, посвященная великому и прекрасному городу. Вместе с автором мы блуждаем по мрачным лабиринтам Праги и по страницам книг чешскоязычных и немецкоязычных писателей и поэтов, заглядывая в дома пражского гетто и Златой улички, в кабачки и пивные, в любимые злачные места Ярослава Гашека. Мы встречаем на ее улицах персонажей произведений Аполлинера и Витезслава Незвала, саламандр Карела Чапека, придворных алхимиков и астрологов времен Рудольфа II, святых Карлова моста.