МАША. Есть мне в тот день очень не хотелось. Руку я мыла как минимум триста раз. Все равно я это чувствовала. В тот ресторан я уже не хожу. Это был какой-то в прямом смысле какашкин день.
БАШКА. Мне тринадцать лет, я — женщина, передо мной вся жизнь, с мальчиками я больше стараюсь не разговаривать, потому что уже могу забеременеть. Прощай, детство! Прощай!
ДАША. Кишку мне зашили. С тех пор я играю только в одноактных пьесах.
ГОША. Француз был хоть и блондин, но не дурак. Он понял, что это была я. Свидание в маленьком незаметном ресторанчике на вершине Эйфелевой башни он отменил. Он сказал, что вспомнил, что у его мамы день рождения и что он обещал ей провести сегодняшний вечер вместе. Карьеру стюардессы мне пришлось закончить. Француз на меня написал жалобу. После этого случая я в Интернете нашла группу женщин с подобной проблемой. Они называют себя ЖКОППМ, женщины, которые однажды пукнули при мужчине. У нас бывают общие занятия, на которых мы об этом говорим. Занятия всегда начинаются словами: «Здесь можно плакать и пукать. Женщины! Здесь можно плакать и пукать!»
>После того как все сливают воду, остальные женщины присоединяются с криками «Здесь можно плакать и пукать!».
Конец.
________________
Перевод Е. Минчёнок
Michaela Zakut’anská. Wécélógy
© Michaela Zakut’anská / LITA, 2014
