Антология современной французской драматургии. Том I - [133]
.
ДАФНА. Да, но нельзя оставлять тело здесь, мы и так уже достали Жана с Люком. Отнесем ее домой, пока не приедет полиция, а мы вдвоем пойдем в комиссариат!
ДЖОН. О.К Daphnée. (Идет за Катей и падает.)
ЖАН. I'll do it[61], Джон, Ахмед, помоги мне, пожалуйста. (Начинает завертывать Катю в одеяло.) Посмотри сюда, Ахмед.
ЛЮК. John, remember it’s just an accident!
ДЖОН. But who will believe it Luc?
ЛЮК. You will believe it! You! If you don’t believe it, nobody will! Do you understand?
ДЖОН. Yes, I do, Luc. Thank you. Oh, my God!
АХМЕД. Это дырка от пули.
ЖАН. Твою мать, Люк, иди сюда, пожалуйста. У нее в затылке дырка от пули!
>Люк подходит к кроватке.
АХМЕД. Мишлин, малышка убита пулей!
МИШЛИН. Да, я поняла. Замолчи!
ДЖОН. What’s happened? What’s happened[62]?
ЛЮК. Katia was killed by a gun.
ДЖОН. Oh, my little child!
ДАФНА. Это я из вашего револьвера ее убила. Увидела его в шкафу, под простынями, и взяла.
ДЖОН. Bitch! Bitch! Bitch! (Идет к Дафне, хочет ударить ее.)
>Люк и Ахмед их растаскивают. Мишлин подбегает со стаканом бурбона. Они заставляют Джона выпить, пока Жан усаживает Дафну в кресло. Он стоит рядом с ней, держа ее за руку.
ЖАН. Он сделал тебе больно?
ДАФНА. Да нет, ничего.
ДЖОН. I’ll kill you! Bitch! I’ll kill you[63]! (Вырывается и кидается душить Дафну.)
>Его ловят, и на этот раз Люк и Ахмед бьют его кулаками.
ЛЮК. Под душ! Засунем его под душ!
>Люк и Ахмед выходят, волоча Джона. Шум борьбы, звук льющейся воды и одновременно:
ГОЛОС ДЖОНА. Oh, my little baby, oh, my little baby[64]!
ГОЛОС ЛЮКА. Сунь ему голову под воду!
ДАФНА. Бурбону, please, Мишлин.
>Мишлин передает ей бутылку.
Thank you!
ДЖОН. Let me go, you, bastard!
>Люк и Ахмед возвращаются, пытаясь унять Джона. Все трое мокрые.
I’ll be quiet, I promise, Luc. I only want to put a question to Daphnee!
ДАФНА. Меня зовут Дафна, а не Дафни. Дафни — это собачья кличка. Ну, и что ты хочешь спросить?
ДЖОН. Why did you kill her, baby[65]?
ДАФНА. Потому что она меньше меня и не могла сопротивляться. Она пристала ко мне как банный лист, а у меня в голове было совсем другое! У меня на уме был только Люк! Я уже не мать была, а влюбленная женщина! ЛЮК. Кончай заливать, Дафна!
ДАФНА. Я с Джоном говорю! Do you understand me John? No, you don’t, dirty American! You, don’t understand nothing!
ДЖОН. I’ll kill you! I’ll kill you! (Кидается на нее.)
>Ахмед с помощью Люка хватает его сзади и держит.
ЛЮК. John! John! Please!
ДЖОН. Oh, my God! Oh, my God! (Падает.)
>Ахмед его отпускает. Жан по-прежнему защищает Дафну.
ЛЮК. Ага, гудок появился.
МИШЛИН. Ну все, вызывай полицию. Номер на аппарате. Джон? Жан, иди сюда, надо заняться Джоном, а я по-английски не говорю. На него вроде столбняк напал.
ЖАН. Мужики — это по твоей части, вот ты им и займись, пидовка хренова!
МИШЛИН. И у этого нервы сдали. Seat down, you[66]! Слушай, Ахмед, надо его усадить, помоги мне.
>Усаживают его.
АХМЕД. Он в шоке, бедняга.
ДЖОН. I would like a coffee, please[67].
МИШЛИН. У нас остался кофе?
АХМЕД. Он же остыл.
МИШЛИН. Не важно.
>Ахмед идет за стаканом кофе.
Don’t you want a drink, John[68]? Видишь, как я по-английски говорю? A whisky?
ДЖОН. No, thank you, Micheline. I feel better.
АХМЕД. Вот тебе кофе, Джон. (Трясет его, прежде чем дать кофе.)
ЛЮК. Полиция не отвечает.
МИШЛИН. Тридцать первое декабря, линия перегружена.
ЛЮК. Алло? Алло? Прервалась, вот дерьмо! (Снова набирает номер.)
ДАФНА. Полиция не отвечает?
ЛЮК. Нет.
ДАФНА. Хватит, Жан, отпусти меня, пожалуйста. Не могу я сидеть на месте. (Идет к окну, Ахмед за ней, следит за каждым ее движением.) А, пожар потух, смотри, пожарные уезжают. Джон, ты бросил свой «кадиллак» прямо посередине улицы.
ЛЮК. Черт, опять не отвечают.
ДАФНА. Не важно, поедем сами в комиссариат. В «кадиллаке» мы все поместимся. Катю положим в багажник, она привыкла. А что, рванем на ста десяти по набережной Сены, нас это протрезвит! А потом оставите меня у входа в больницу «Отель-Дьё» вместе с Катей, я скажу им, что она залезла в холодильник, пока я была пьяная. Они особо и смотреть не будут. У них сегодня полно срочных случаев. Я им такой спектакль устрою, ну же, Джон, ты должен мне помочь!
ДЖОН. I will say nothing but the true, Daphnée[69]!
ДАФНА. Ладно, я поняла. Тогда меня засадят лет на двадцать. Правда, правда… Ну, приедет эта полиция или нет? А то у нас один треп… Опять не отвечают?
>Люк вешает трубку.
ЛЮК. Дафна?
ДАФНА. Ты это мне?
ЛЮК. Да, тебе, и ты мне ответишь. Почему ты убила Катю, Дафна? Ответь мне!
ДАФНА. Меня от нее тошнило. Хватит. Слушай, у тебя нет нормальной сигареты? Смотри, сколько неоновых огней в этом городе! Они их что, никогда не гасят?
ЛЮК. Сегодня первый день года.
ДАФНА. Ой, и правда, семьдесят седьмой! Слышите, хлопушки!
ЛЮК. Да, там праздник, ну, конец праздника.
ДАФНА. Ты умный. Наверно, потому меня так к тебе и тянуло. И еще запах твоих волос. Вообще твой запах, он меня с ума свел, как только мы познакомились, да. Запах твоих подмышек, твоих ног. Поэтому я отсюда и не вылезала. Понимаешь, мне хотелось твоей грязной одежды, я засыпала, уткнув в нее нос. Меня затянуло с головой, я просто спятила… Но теперь я выздоровела, сам видишь, ты мне больше не интересен.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу известной французской писательницы Натали Саррот (она родилась в 1900 году в России, в городе Иваново-Вознесенске) вошли: автобиографическая повесть "Детство" (1983) и роман "Золотые плоды" (1963), яркий пример нового направления в европейской литературе, "нового романа", одним из основоположников которого она и является. "Новый роман" отразил состояние сознания человека XX века, пережившего сложнейшие, часто трагические повороты социально-исторического развития, крушения устоявшихся взглядов и представлений в силу появления новых знаний в различных областях духовной жизни (теория относительности Эйнштейна, учение Фрейда, художественные открытия Пруста, Кафки, Джойса), которые заставляли радикальным образом пересматривать существующие ценности.
В книге представлены произведения школы «нового романа» — «Изменение» (1957) М. Бютора, «В лабиринте» (1959) А. Роб-Грийе, «Дороги Фландрии» (1960) К. Симона и «Вы слышите их?» (1972) Н. Саррот.В лучших своих произведениях «новые романисты» улавливают существенные социальные явления, кризисные стороны сознания, потрясенного войной, бездуховностью жизни и исчерпанностью нравственных ориентиров, предлагаемых буржуазным обществом.
В Антологии современной британской драматургии впервые опубликованы произведения наиболее значительных авторов, живущих и творящих в наши дни, — как маститых, так и молодых, завоевавших признание буквально в последние годы. Среди них такие имена, как Кэрил Черчил, Марк Равенхил, Мартин МакДонах, Дэвид Хэроуэр, чьи пьесы уже не первый год идут в российских театрах, и новые для нашей страны имена Дэвид Грейг, Лео Батлер, Марина Карр. Антология представляет самые разные темы, жанры и стили — от черной комедии до психологической драмы, от философско-социальной антиутопии до философско-поэтической притчи.
Во 2-й том Антологии вошли пьесы французских драматургов, созданные во второй половине XX — начале XXI века. Разные по сюжетам и проблематике, манере письма и тональности, они отражают богатство французской театральной палитры 1970–2006 годов. Все они с успехом шли на сцене театров мира, собирая огромные залы, получали престижные награды и премии. Свой, оригинальный взгляд на жизнь и людей, искрометный юмор, неистощимая фантазия, психологическая достоверность и тонкая наблюдательность делают эти пьесы настоящими жемчужинами драматургии.