Антология китайской классической поэзии «ши» VI-XVI веков в переводах Бориса Мещерякова - [10]
Раскрыты горы, как врата ... -- поэт сравнивает две горы и пространство между ними с гостеприимно распахнутыми воротами дома своего друга.
Лю Юйси (772 -- 842) Улица Черных Одежд
У моста Малиновых Птичек на пустоши дикие травы цветут, На улице Черных Одежд меж домами пылает багровый закат. Хоромы и Ванов, и Сэ -- в запустении: ласточки, жившие тут, Под скромные крыши незнатного люда лепить свои гнезда летят.
Комментарии переводчика
Ван и Сэ -- фамилии приближенных ко двору знатных родов, некогда живших на этой улице, но потом разорившихся.
Ван Вэй (701 -- 761) Провожаю господина Юаня Второго в Аньси
В предместьи Вэйчэна рассветный дождь дорожную пыль прибил. У стен гостиницы освежена на иве зелень листвы. Давайте же выпьем вино до дна, что в чарки я вновь налил. Ведь к западу после заставы Ян друзей не встретите Вы.
Комментарии переводчика
Юань Второй -- друг поэта, в то время получивший пост дипломатического посланника в землях западных соседей Китая.
Аньси -- в эпоху Тан, административный центр на западной окраине Китая (на терр. совр. пров. Синцзян).
Вэйчэн -- город-крепость на реке Вэй, притоке р. Хуанхэ, неподалеку от танской столицы Чанъани.
... ива -- традиционный в китайской классической поэзии символ расставания. При расставании уезжающие и провожающие обычно дарили друг другу по веточке ивы.
Застава Ян -- пограничная крепость (на терр. совр. пров. Ганьсу), стоявшая на пути в западные области, где в эпоху Тан обитали не говорившие по-китайски кочевые народности. Китайцы именовали эти территории -- "земли западных варваров".
Ли Бо C ланчжуном Ши Цинем на Башне Желтого Журавля слушаем флейту
Как в прошлом, "подневольный гость", отправленный в Чанша, Смотрю на запад, где -- Чанъань, и где мне места нет. И флейты яшмовой напеву внемлю, чуть дыша... В Цзянчэне, в пятую луну, "летит со сливы цвет".
Комментарии переводчика
Стихотворение написано в 759 г., когда Ли Бо, попавший двумя годами раньше в опалу (за то, что после отречения императора Сюаньцзуна поддерживал "неправильного" претендента на престол), находился в ссылке в местности Эчжоу (ныне окрестности г. Учан в пров. Хубэй).
Ланчжун -- одна из невысоких чиновничьих должностей при дворцовой канцелярии -- Шаншу.
Ши Цинь -- товарищ поэта по ссылке, других сведений о нем не сохранилось.
Башня Желтого Журавля (кит. Хуанхэлоу) -- расположена в г. Учане на берегу р. Янцзы. По легенде, однажды на стене этой башни некий даос нарисовал апельсиновой коркой желтого журавля, который, сойдя со стене ожил, после чего волшебник взобрался на него и взмыл под небеса.
... "подневольный гость" -- кит. "цянькэ" -- поэтическое наименование человека на государственной службе. Как известно, китайский чиновник каждые три года должен был отправляться к новому месту службы, а с родными и семьей виделся только во время коротких отпусков. За малейшую провинность его могли отправить в далекую ссылку, а то и казнить.
... отправленный в Чанша -- искусная историческая аллюзия: имеется в виду Цзя И (200--168 гг. до н.э.) -- видный ученый-академик и талантливый литератор, некогда сосланный западноханьским императором Вэнь-ди в г. Чанша (на терр. совр. пров. Хунань), где стал служить советником-тайфу у местного правителя-вана. Ли Бо проводит межвременную параллель между своей судьбой и судьбой Цзя И.
Чанъань (ныне г. Сиань) -- столица Китая во времена эпохи Тан.
... где мне места нет -- намек на опальный статус поэта. Сосланный мог вернуться в столицу, только если получал личное прощение императора (Ли Бо до самой своей смерти в 762 г. этого прощения так и не удостоился).
... яшмовой -- традиционный поэтический эпитет, на самом деле продольная флейта-ди делалась из бамбука.
Цзянчэн -- кит. "крепость у Цзяна" -- одно из старых названий г. Учана.
... "летит со сливы цвет" -- почти дословная цитата: "Сливы-мэй цвет облетает" -- название популярной мелодии для бамбуковой флейты.
Чэн Хао Написал в монастыре Хуайнаньсы
Держа на север долгий путь, здесь совершил привал... Над Чуским Цзяном -- осень: ветр с кувшинок цвет сорвал... Но нет, "гостей осенних" грусть даосу не нужна -И в сумерках вечерних пусть гора скорбит одна!
Осенний месяц
Как прозрачен и чист поток, что течет средь зеленых вершин. У небес и у тихих вод ранней осенью -- цвет один Тридцать ли отделяют меня от забот, от мирской суеты... Безмятежно плывут облака, беспечально кружатся листы...
Комментарии переводчика
Хуайнаньсы -- древний монастырь, расположенный в окрестностях г. Янчжоу (на терр. совр. пров. Цзянсу).
Чуский Цзян -- та часть реки Янцзы, где она протекает по землям древнего царства Чу.
"Осенний гость" -- человек, который явно демонстрирует окружающим свою печаль при виде осеннего увядания.
даос -- здесь: автор имеет в виду себя.
Тридцать ли... -- примерно 15 км.
Ян По (921? -- 1003?) Праздник Двойной Семерки
Не пойму я, чего же он ждет, Волопас? Чтоб Ткачиха сверкнула златым челноком? У нее мастерства просит каждый из нас, Хотя каждый добыл его долгим трудом!
Комментарии переводчика
Праздник Двойной Семерки -- седьмой день седьмого лунного месяца -- один из любимых в Китае праздников. Считается, что в этот день, единственный раз в году, в небе на волшебном мосту через Небесную Реку (Млечный Путь), образуемом слетевшимися со всего света сороками, дозволено встретиться двум звездам-влюбленным -- Пастуху (Волопасу) и Ткачихе -- которые в остальное время по приказу Небесного Императора должны быть разлучены. Пастух -- звезда в созвездии Орла, а Ткачихa -- звезда в созвездии Лиры. И действительно, именно в этот день созвездия Лиры и Орла сближаются в небе на фоне Млечного Пути.. Во время этого праздника влюбленных возносятся также и моления о даровании мастерства в различных ремеслах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Саньтии Веды Перуна (Книга Мудрости Перуна) одно из древнейших Славяно-Арийских Священных Преданий, сохраненных Жрецами-хранителями Древнерусской Инглиистической церкви Православных Староверов-Инглингов.
В книге собраны предания и поверья о призраках ночи — колдунах и ведьмах, оборотнях и вампирах, один вид которых вызывал неподдельный страх, леденивший даже мужественное сердце.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге впервые на русском языке публикуется литературный перевод одной из интересных и малоизвестных бенгальских средневековых поэм "Победа Горокхо". Поэма представляет собой эпическую переработку мифов натхов, одной из сект индуизма. Перевод снабжен обширным комментарием и вводной статьей.
«Книга попугая» принадлежит к весьма популярному в странах средневекового мусульманского Востока жанру произведений о женской хитрости и коварстве. Перевод выполнен в 20-х годах видным советским востоковедом Е. Э. Бертельсом. Издание снабжено предисловием и примечаниями. Рассчитано на широкий круг читателей.
Необыкновенно выразительные, образные и удивительно созвучные современности размышления древних египтян о жизни, любви, смерти, богах, природе, великолепно переведенные ученицей С. Маршака В. Потаповой и не нуждающейся в представлении А. Ахматовой. Издание дополняют вступительная статья, подстрочные переводы и примечания известного советского египтолога И. Кацнельсона.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Китайский любовный роман «Цвет абрикоса» — это, с одной стороны, полное иронии анекдотическое повествование о похождениях молодого человека, который, обретя чудодейственное снадобье для поднятия мужских сил, обзавелся двенадцатью женами; с другой стороны — это книга о страсти, о той стороне интимной жизни, которая, находясь в тени, тем не менее, занимает значительную часть человеческой жизни и приходится на ее лучшую, но краткую пору — пору молодости. Для современного читателя этот роман интересен как книга для интимного чтения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.
На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.
В предлагаемой подборке стихов современных поэтов Кореи в переводе Станислава Ли вы насладитесь удивительным феноменом вселенной, когда внутренний космос человека сливается с космосом внешним в пределах короткого стихотворения.
Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».