Антисоветчина, или Оборотни в Кремле - [2]

В 1912 г. крупнейшие банкиры США провели на пост президента Вудро Вильсона. Известного историка, увлекающегося профессора и ярого протестанта, убежденного чуть ли не в своей “мессианской” роли спасения Америки, а то и всего мира. Впрочем, воображать он мог все что угодно. Главным спонсором выборной кампании являлся видный нью-йоркский финансист Бернард Барух. Он отличался от многих других собратьев тем, что не создавал крупных фирм, его называли “одиноким волком Уолл-стрита”. Имел Барух и еще одну отличительную черту — он умел и любил делать бизнес на политике и на политиках. Но в выдвижении Вильсона он был отнюдь не одинок, его поддержали Дж. Морган, Шифф, Варбурги и др. А режиссерами и сценаристами, блестяще разыгравшими ход предвыборной борьбы, были Барух и финансист из Техаса Мандел Хаус.

И Хаус стал не только советником, но и ближайшим другом Вильсона. Разумеется, вовсе не простым другом. Хаус фактически направлял и регулировал политику президента. И как раз он ради этого поддерживал Вильсона в “мессианских” убеждениях. Этот “серый кардинал” подмял под себя госдепартамент, аппарат Белого дома и без лишней скромности именовал себя “я — власть позади трона” [6]. Ну а через Хауса действовала команда банковских олигархов, сделавших ставку на Вильсона. И в результате проводилась такая политика, что этого президента стали называть за глаза “марионеткой Ротшильдов” (ну и их ставленников в США — Моргана, Шиффа, Баруха и пр.)

Хаус формально оставался всего лишь “советником”, скромно назывался “полковником”, причем не армейским, а “техасским полковником” (в южных и западных штатах США подобное звание, принадлежавшее кому-то из предков, передается по наследству, превращаясь в титул) — но стоит ли удивляться, что его принимали на равных и радушно обхаживали ведущие политики Англии Асквит, Грей, Бальфур, Ллойд Джордж, французские лидеры Пуанкаре и Клемансо, итальянские и австрийские дипломаты, перед ним широко открывались двери в кабинеты канцлера Германии и кайзера Вильгельма II?

Россию Хаус ненавидел, считая главной конкуренткой США. И когда началась Мировая война, был крайне озабочен получившимся раскладом сил. Еще летом 1914 г. он внушал Вильсону, что что победа Антанты “будет означать европейское господство России”. Однако и победу Германии он считал крайне нежелательной для США [6]. Откуда следовал вывод — победить должна Антанта, но без России.

Однако в 1914 г. о победе говорить было еще рановато. Антанта и Центральные Державы ослабляли и разоряли друг друга в затяжной войне, а нейтральная Америка быстро и невиданно богатела на поставках обеим сторонам, превращаясь из “мирового должника” в “мирового кредитора”. Перед войной внешний долг США достигал 3 млрд долл, в конце войны страны Антанты оказались должны США 2 млрд. долл (тогдашних — для оценки по курсу 2007 г. надо умножить примерно на 20) [66]. Промышленный потенциал европейских держав был подорван, а в Америке военные заказы привели к настоящему буму — строились новые заводы, фабрики, находили сбыт сырье и сельскохозяйственная продукция. Население росло за счет бегущих от ужасов войны квалифицированных рабочих, трудолюбивых фермеров, образованных интеллектуалов.

И такое возвышение США подталкивало к дальнейшим претензиям, уже политическим и геополитическим. Именно это и предусматривалось “планом Хауса”. Правда, повторюсь, данное название чисто условно. Во-первых, автором плана наверняка был не он один. А во-вторых, неизвестно, существовал ли подобный план в виде единого документа. Но сохранились дневники, письма полковника Хауса [6], исследуя которые, можно утверждать вполне определенно — такой план был (хотя некоторые исследователи избегают термина “план” — скажем, видный американист А.И. Уткин пишет не о “плане”, а о “стратегии Хауса”, в чем автор не видит принципиальной разницы). Можно выделить и основные звенья этого плана. А целью его являлось не более ни менее как установление мирового господства США. Но достижение этой цели предполагалось не военными средствами, а политическими, экономическими, финансовыми и пропагандистскими. Для чего, по замыслам Хауса, следовало:

После того, как Америка пожала все плоды нейтралитета, требовалось пожать и плоды победы. А для этого США должны были вступить в войну. Но вступить только после свержения русского царя — чтобы сама война приобрела характер борьбы “мировой демократии” против “мирового абсолютизма”. Об этом Хаус писал Вильсону еще летом 1916 г.! А ведь срок вступления США в войну оговаривался с державами Антанты заранее. И определялся на весну 1917 г.

Но и крушением русской монархии ограничиваться не следовало. Россия должна была пасть окончательно и выйти из войны. В этом случае Центральные Державы навалятся всеми силами на Запад. А французам, англичанам, итальянцам останется надеяться на спасение уже не со стороны русских, а только на американцев. А значит, США получали возможность диктовать им любые условия.

Победу над Германией и ее союзницами предполагалось обеспечить не столько военными, сколько пропагандисткими средствами. Президенту США следовало объявить, что война ведется не против народов этих стран, а только против агрессивных монархических режимов, искать опору в “демократических” кругах противостоящих государств, всячески поощрять их, заигрывать с ними — и тем самым инициировать революционные процессы. Пусть “демократы” валят своих монархов, веря, что Америка таким исходом вполне удовлетворится и готова будет заключить почетный мир.