Антиидеи - [13]

Моральное отчуждение лишь одна из сторон процесса всеобщего отчуждения человека при капитализме. Само понятие «отчуждения личности» есть предельно общее понятие, в нем органически слиты экономический, социально-политический, моральный, психологический, художественно-эстетический аспекты. Именно таким – целостным – предстает отчуждение у К. Маркса в его «Экономическо-философских рукописях 1844 года». В этом – обобщающая сила категории отчуждения. Но в этом же – ее слабость, вытекающая из чрезвычайной широты и всеохватываемости. Да и сам смысл отчуждения глубоко синтетичен. Под отчуждением понимается не только опредмечивание и отделение результатов деятельности от человека, но и превращение их, во-первых, в самостоятельные, неподвластные ему силы, во-вторых, насильственно господствующие над ним и, в-третьих, чуждые ему и враждебные. Попробуйте исключить из этого общего понимания хоть один из аспектов (господство или враждебность), и об отчуждении в прямом, строгом смысле слова говорить уже не придется. Даже без нравственно-психологического ощущения отчуждения (т. е. угадывания в порабощающих ее силах чуждого й враждебного) оно не является отчуждением в полном значении этого понятия. В этом случае уместны другие, более конкретные, более четкие научные категории (эксплуатации, товарного фетишизма и т. д.). Моральное отчуждение (впрочем, как и отчуждение вообще) есть специфический феномен капиталистического общества, а не всеисторический рок и даже не коллизия, которая присуща всем без исключения антагонистическим общественно-экономическим формациям.

[В нашей философской литературе нет единого мнения по этому вопросу. Одни авторы (Н. И. Лапин, И. С. Нарским и другие) считают, что отчуждение существовало во всех классово-антагонистических формациях, что оно неизменно сопутствует частнособственническим отношениям. Другие (Л. Н. Митрохин, Б. Н. Воронцов и другие) рассматривают отчуждение в качестве специфического явления, появившегося лить с капитализмом. Последнее кажется нам более верным и с точки зрения соответствия историческим фактам, и в плане истории марксистской философии. Действительно, если отчуждение выводить из отчуждения труда, то как быть с рабовладельческим обществом, где отчуждение индивидуальных сил работника (рабство) есть не следствие, а причина отчуждения труда? При феодализме социальные силы, порожденные человеком, выступают как отношения личной зависимости и не выглядят как чуждые, нечеловеческие силы. Поэтому вряд ли можно говорить об отчуждении и при феодализме. Думается, что те исследователи, которые находят отчуждение во всех классово-антагонистических обществах, по существу, отождествляют его с эксплуатацией. Однако эксплуатация, угнетение (различные исторические виды «несвободы»), хотя они и схожи с отчуждением, могут протекать в своеобразных – и более простых – формах, которые нельзя в прямом смысле слова квалифицировать как отчуждение. Что касается историко-философского аспекта, то мы должны рассматривать его шире, выходя за рамки одних только «Экономическо-философских рукописей 1844 года» К. Маркса. В «Рукописях» действительно встречаются формулировки, которые свидетельствуют о том, что их автор при первом, первоначальном подходе связывал отчуждение с историческим существованием частной собственности вообще; отсюда-то и можно сделать вывод, что отчуждение присуще всем классово-антагонистическим формациям. Однако следует иметь в виду историческое развитие, углубление взглядов К. Маркса. Ведь в «Рукописях» положения о различиях между общественно-экономическими формациями еще не сложились. Они появляются поздпее,- начиная с «Немецкой идеологии» К. Маркс проводит такие различия между добуржуазными обществами и капиталистическим способом производства, которые убедительно говорят о том, что отчуждение есть специфический продукт капитализма. Особенно наглядно это видно в «Экономических рукописях 1857-1859 годов» и, наконец, в первом томе «Капитала». В частности, в подготовительных материалах, предшествующих «Капиталу», К. Маркс постоянно возвращается к этому вопросу, как бы полемизируя с некоторыми положениями из своих «Рукописей» 1844 г. На это указывает, в частности, французский марксист Л. Сэв, который справедливо считает, что Марксов анализ этой проблемы в его зрелых работах был «изменением теории отчуждения, и в этом смысле анализ показал, что не абстрактное отчуждение человека производит формы капиталистической эксплуатации, а, напротив, капиталистическая эксплуатация порождает конкретные формы отчуждения» (Сэв Л. Марксизм и теория личности. М., 1972, с. 115). То есть если брать позицию К. Маркса в ее историко-философском развитии, обогащении, углублении, то можно, по нашему мнению, сделать вывод о том, что автор «Капитала» рассматривал отчуждение как специфическое явление буржуазного способа производства, неизвестное в общем и целом добуржуазным классовым обществам – рабовладению и феодализму. (См. об этом подробнее: Титаренко А. П., Воронцов В. Н. Понятие отчуждения и его место в системе категорий марксизма. - Вопросы философии, 1978, № 11.)]