Антихрист - [57]
Однажды утром он сказал мне: «Слышно ль тебе, гяур, кукареканье ваших петухов? Ни одного петуха не слыхать, только скотина мычит. Даже петухи уразумели, что ожидает вас. Посмотрим, долго ли ещё ваш поп будет удерживать город!» И впрямь больше не пели петухи в Тырновграде. Ночью, лежа во дворе монастыря на соломе, раскиданной и потоптанной лошадьми, видел я унылые огни в осажденном городе, догоравшие агарянские костры, слышал знакомый плеск Янтры, вой собак и зов труб при смене караульных. То донесется далекий, неясный возглас, стон ли, проклятье ли — не разобрать, поднимется крик — кто кричит, почему? — неизвестно. Судил я тебя, светило тырновское, и тебя, город, где, неразумные, обезобразили вы лицо моё, воспоминания жгли сердце, тосковавшее по былому, терзавшееся отчаянием. Оно рождало месть, и рука тянулась к ножу. Днем солнце пекло, предвещая засуху. Вечером барабаны собирали отряды под знамена, раздавались команды, вновь зажигались костры, и в отблесках их видел я сверканье копий, кривых сабель, ятаганов и мечей. Из-за куска пестрой материи или платья вспыхивали драки, каждый оборванец из пехоты жаждал принарядиться. Награбленные церковные чаши служили им для питья и умывания, рясы и облачения священнослужителей из окрестных монастырей — постелью или лошадиными попонами.
Небо пылало алыми закатами, дождя — ни капли, кузнечики стрекотали, предвещая беду. Муллы молили Аллаха ниспослать своих ангелов, что прозываются у них джиннами, и умножить войско султана непобедимыми крылатыми воинами. Глашатаи обращали к осажденным страшные угрозы — варвары заставляли кричать пленных, знакомые обращались к знакомым, убеждали открыть ворота города. Так миновал месяц, наступил май. Осажденные и осаждающие привыкли к такому существованию. Днем в городе стучали кузнечные молоты, в Янтру забрасывались рыболовные сети, порой слышалась песня, даже смех. Но больше всего поражали меня праздники.
Так же, как и в дни моего младенчества, клепала и колокола оглашали радостным звоном долину реки, окутанную голубоватой мглой и дымом городских труб. Многозвучная хвала воскрешала сладостные воспоминания о мирных днях, христианские радости возносили душу к небу, и само небо словно разверзалось, и всё — зелень и птицы, река и земля, солнце и воздух — ликовало и праздновало. Что творилось на Вознесение, Пятидесятницу и Духов день! Такой торжественный звон звучал над Тырновградом, столько было в нем страстной и горестной мольбы, словно вся мощь христианского Бога была призвана показать варварам свою непобедимость. Волнами, одна за другой, накатывали песнопения из церквей и часовен, болгарское воинство, обнажив головы, преклоняло колена на крепостных стенах, и воздетые кверху копья казались страшным лесом. Шествия вились вкруг церквей на Трапезице и в Царевом городе, обреченные несли в руках пасхальные свечи, и варвары потрясенно взирали на них. И я внимал сему безумию, душа готова была возрыдать, разум же отказывался понимать его.
Х
В ту ночь я спал на монастырской галерее. Перед рассветом разбудили меня звуки барабанов и рогов, передававшие команды. Вопль ужаса стоял над долиной Янтры. Собаки залились лаем, поднялся визг, рев. В общий шум ворвалось бешеное биение клепал, звон оружия и шум сраженья. Шеремет-бег босой выскочил на галерею и приказал мне поскорей принести барабан, чтобы мог он созвать своих людей. По всему турецкому стану горели факелы, ржали кони, а когда совсем рассвело, Царев город и Трапезица кишели людьми, ещё летали стрелы и раздавались рыдания. Варвары овладели Асеновым городом, грабили дома бежавших, резали свиней, людей уводили в рабство. Беда стряслась из-за одного анатолийца по имени Адил-баба. Заметив, что стража под Тесаной стеной малочисленна, он, едва рассвело, повел на неё дружину. Наши убили его, но агаряне успели перебраться через стену. Так око Сатаны, умеющее во всех делах человеческих различить, как надо действовать, избрало сего поганца, дабы приблизить конец. И ты, владыко, тоже помог приближению конца, дав приют в крепости беглецам — полураздетым мужчинам, женщинам и детям. Прав был Шеремет-бег, сказавши: «Глуп ваш главный поп, что пустил в крепость неверных из долины. Ни провизии нету у него для стольких людей, ни крова. И рыбу они уже ловить не могут». Однако ж мог ли служитель Бога поступить иначе?..
Муллы запели хвалу Аллаху, и султан повелел начать приступ Трапезицы. И ты беспомощно смотрел, как полчища агарян прошли по мосту и с двух сторон напали на крепость. Волна за волной налетали они и карабкались на стены. Кинулись в бой и янычары, что свирепей лютых зверей и не знают страху, и после яростных приступов одержали победу. Множество народу, с болярами и священнослужителями, было взято в плен, увели их из крепости прочь, а мертвых побросали — кого в реку, кого — орлам. Тогда же была угнана в рабство и моя сестра, погибла матушка, но я ещё не знал того — думал, они в Царевом городе. В тот знойный день, день преподобного Давида Солунского, мимо монастыря проходили пленные воины, боляре и военачальники без мечей и шлемов, и солнце пекло непокорные их головы. С цепями вокруг шеи, покрытые пылью, окровавленные, шли они по каменистой дороге. Янычары гнали их на поклон султану…
Написано сразу после окончания повести «Когда иней тает» в 1950 г. Впервые — в книге «Чернушка» (1950) вместе с повестями «Дикая птица» и «Фокер». Последняя работа Станева на анималистическую тему.
В сборник входят повести современных болгарских писателей П. Вежинова, К. Калчева, Г. Мишева, С. Стратиева и др., посвященные революционному прошлому и сегодняшнему дню Болгарии, становлению норм социалистической нравственности, борьбе против потребительского отношения к жизни.
Роман «Иван Кондарев» (книги 1–2, 1958-64, Димитровская премия 1965, рус. пер. 1967) — эпическое полотно о жизни и борьбе болгарского народа во время Сентябрьского антифашистского восстания 1923.
Название циклу дала вышедшая в 1943 г. книга «Волчьи ночи», в которой впервые были собраны рассказы, посвященные миру животных. В 1975 г., отвечая на вопросы литературной анкеты И. Сарандена об этой книге, Станев отметил, что почувствовал необходимость собрать лучшие из своих анималистических рассказов в одном томе, чтобы отделить их от остальных, и что он сам определил состав этого тома, который должен быть принят за основу всех последующих изданий. По сложившейся традиции циклом «Волчьи ночи» открываются все сборники рассказов Станева — даже те, где он представлен не полностью и не выделен заглавием, — и, конечно, все издания его избранных произведений.
Повесть задумана Станевым в 1965 г. как роман, который должен был отразить события Балканских и первой мировой войн, то есть «узловую, ключевую, решающую» для судеб Болгарии эпоху.
Впервые — в специальном выпуске «Дума на българските журналисти» (24 мая 1977 г.). Раздумывая о том, какое значение имела для человека вера в загробную жизнь, Станев пришел к мысли написать рассказ о Лазаре и Иисусе, по-своему истолковав евангельское предание. Н. Станева считает, что этот замысел возник у писателя еще в 1942 г., когда тот обнаружил в своих бумагах незаконченный рассказ на эту тему. Новелла начата в декабре 1976 г. и закончена в апреле 1977 г. В основе ее — глава из Евангелия от Иоанна, предваряющая рассказ о суде над Христом и распятии.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».