Антихрист - [213]

Иван широко улыбнулся и кивнул головой детям в знак приветствия.

— Вы сестры? — спросил Иван.

— Сестры, — ответила старшая. Лицо ее оставалось все таким же серьезным.

— А как называется эта деревня? — спросил Иван, чтобы завязать разговор.

— Петушки, — ответила старшая.

— Интересное название. И много тут народу живет?

— Не-а, — ответила девочка и мотнула головой. — Семь дворов осталось. Остальные дачники.

— Но вы-то, я вижу, не дачники.

— Нет, мы местные, летом здесь живем, а зимой в городе, потому что у нас школы нет.

— У нас тут вообще ничего нет — ни школы, ни магазина, ни больницы, — вступила в разговор младшая.

— А родители ваши где? — поинтересовался Иван.

— Мама здесь, а отец в городе. Он всегда в городе живет, — ответила старшая.

— И как же вы здесь живете семь дворов — без школы, магазина, больницы? Не скучно вам?

— Нет, — хором ответили сестры.

— Здесь хорошо, только играть не с кем, — добавила старшая.

— А дачники что?

Девчонки переглянулись, потом младшая ответила:

— Мы с ними не играем.

— Чего ж так? — удивился Иван.

Девочки замялись. Потом младшая сказала:

— У них игры дурацкие и потом… у нас игрушек нет.

— Вот тебе и раз! Как же так, без игрушек?

— Мамка в совхозе работает, там денег не платят, а отец уехал в город, мы его и не видим, и денег не шлет.

— Как же вы живете-то без денег? — удивился Иван и сел на скамейку рядом с ведром.

— У нас здесь все без денег живут.

— Да, — покачал головой Иван. — Неважные дела. А далеко ли до Москвы?

— До Москвы? Пятнадцать километров до кольцевой. Да тут рядом совсем, километр туда — девочка показала рукой, — шоссе. Там автобус ходит, прямо до метро.

— Да дело в том, что у меня тоже нет денег. — Иван в растерянности почесал затылок, достал из кармана пластиковую карточку, посмотрел на нее и рассмеялся.

Дверь дома открылась, и из него вышла женщина лет тридцати. И волосы, и глаза у нее были точно такие же, как у дочерей. Волосы светло-русые, а глаза голубые. Она была одета в выцветшее ситцевое платье, облегающее стройное сильное тело. На руках она держала мальчика, года два — не больше, темноволосого и темноглазого. Лицо у женщины было на удивление молодое и свежее, взгляд внимательный, изучающий, без тени какого бы то ни было испуга или растерянности. Она оценивающе посмотрела на Ивана, и уголки ее губ чуть заметно дрогнули.

— Клубники купить не желаете? — спросила она. — Клубника отличная, ягодка к ягодке. Отдам недорого.

— Если у вас в деревне есть банкомат, с удовольствием куплю, — сказал Иван и улыбнулся женщине.

— Что-о? — спросила женщина и поморщилась. — Что это еще такое? Сберкасса что ли?

— Да, что-то вроде этого.

— Какая сберкасса? У нас тут электричество бывает через два дня на третий.

— Так Москва же рядом совсем! Как же так?

— Как же так? Очень просто. Тракторист напился, въехал трактором в столб. Два дня ждали, пока приедут, сделают. То ветром повалит. Столбы старые, еще при Сталине поставлены, сгнили все, а заменить некому.

— Взяли бы меня на работу электриком, я бы сделал… Сколько тут столбов надо?

Женщина внимательно посмотрела на Ивана и совершенно серьезно сказала:

— До подстанции всего километр, столбов тридцать, не больше, и надо-то всего заменить.

— Что, может быть, столбов нет?

— Столбов? Раньше были, а теперь нет… Все у нас есть, кроме мужиков, — тихо сказала женщина и плотно сжала губы. Она посмотрела на деревенскую улицу. Которая была все так же пустынна.

— Ну, вон какой у вас мужик подрастает, — сказал Иван. — По всему видно — орел будет.

— Этот орел один на всю деревню, — сказала женщина и замолчала, но не уходила, а будто ждала чего-то. Иван тоже молчал, в его душе родилось какое-то непонятное возмущение, будто беспомощность этих людей была вызовом ему лично.

— Значит, некому работать? Так… А и мне некогда, мне еще надо успеть попытаться сделать ребенка. Понимаешь?

— Не совсем.

— Я очень хочу, чтобы у меня был ребенок. У меня три дня, может и меньше, потом я должен буду, — Иван замялся, — потом я должен буду умереть.

— Почему?

— Такой уговор.

— Ты не бандит ли?

— Нет, я математик.

— Не сумасшедший ли?

— Нет, в доказательство этого я хочу дать тебе денег, чтобы заменить эти вечно падающие столбы. Это честно заработанные деньги. Только мне нужен банк.

— Тогда ты — точно сумасшедший. А жена-то у тебя есть?

— Нет.

— А квартира?

— Нет.

— Где же ты живешь?

Иван пожал плечами.

— Нигде. Иду сейчас к своей девушке.

— А где она живет?

— В Москве.

— Идешь, чтобы переспать с ней и потом умереть?

— Насчет ребенка — это, конечно, мечта. Мне надо увидеть ее, а дальше что получится — не знаю. Но я ее очень хочу увидеть, больше всего на свете. Мне вообще идти больше некуда и незачем.

— И ждет она тебя?

— Да.

— Ладно тогда. Как тебя зовут-то?

— Иван.

— Если она тебя не ждет, приходи к нам, Иван. И не подумай ничего такого. Только не приводи бандитов за собой. Хорошо? Я не верю, что ты должен умереть.

— Спасибо. А тебя как зовут?

— Надежда.

— Мою бабушку так звали.

— А откуда ты родом?

— Из Сибири. Слушай-ка, Надежда, собирайся и поехали со мной в Москву. До ближайшего банка. Там я выясню, сколько у меня денег, и расплачусь за эти проклятые столбы, которые постоянно падают.