Антиамериканцы - [2]
Газета «Уоркер», орган Коммунистической партии США, тепло отозвалась о сборнике. «Сборник „Сердце Испании“, — писала она, — хотя он целиком посвящен прошлому, проливает свет на настоящее. Читая эту книгу, каждый честный здравомыслящий американец сумеет провести параллель между войной Франко против испанской демократии под лозунгом „антикоммунизма“ и нынешним походом Уолл-стрита на наши призрачные свободы…
Ветераны бригады имени Авраама Линкольна, выпустив сборник „Сердце Испании“, внесли вклад не только b Литературу, но и в борьбу как испанского, так и американского народа за демократию»[1].
В 1957 году Бесси опубликовал роман «Антиамериканцы» («The Un-Americans»).
С 1957 года Бесси вынужден зарабатывать себе на жизнь службой в одном из ночных клубов Сан-Франциско. Он продолжает выступать в печати как литературный, театральный и кинокритик.
Альва Бесси — добрый друг Советского Союза. В 1961 году по приглашению Советского комитета ветеранов войны он вместе с группой американцев, участников войны в Испании, посетил Советский Союз. «Увиденное разнообразно и привлекательно, — рассказывал Бесси об этой поездке. — …Во время пребывания в Советском Союзе я не раз был тронут до слез. Наш визит укрепил уверенность в том, что только люди, безнадежно погрязшие в коррупции, могут отрицать достижения Советского Союза. Невозможно не признать и не аплодировать тому духу созидания, который господствует здесь повсюду. В атмосфере жизни советского народа у каждого рождается убежденность в том, что советский народ вместе со своими союзниками как среди социалистических, так и несоциалистических наций добьется длительного мира на этой планете, уставшей от войн»[2].
В романе «Антиамериканцы» Бесси затрагивает коренные проблемы американской жизни конца 1940-х годов. В центре его внимания находится поколение, возмужавшее в 30-е годы, поколение, на судьбу которого оказали огромное влияние «новый курс» Ф. Рузвельта, гражданская война в Испании и вторая мировая война.
Два главных героя романа — писатель Фрэнсис Лэнг и журналист Бен Блау олицетворяют два противоположных пути, по которым шли представители американской интеллигенции 1930—1940-х годов. Роман построен на контрастном противопоставлении характеров и судеб этих героев.
Бесси показывает жизнь своих героев на протяжении десяти лет — с 1938 года по 1948. Но из обрывков воспоминаний героев, из отдельных замечаний читатель узнает и о более раннем периоде их жизни. Жизненные пути Блау и Лэнга то скрещиваются, то расходятся. В соответствии с этим роман имеет две тесно переплетающиеся между собой сюжетные линии.
Блау, выходец из буржуазной семьи, порвав со своим классом, целый год скитался по стране, работал на заводе Форда, потом на ферме. Целый год он плавал на грузовом пароходе. Некоторое время Блау служил клерком в редакции газеты «Нью-Йорк уорлд», затем стал работать в ней репортером и, наконец, специальным корреспондентом. Но газета закрылась, и он снова оказался на улице. Ему пришлось выполнять всякую случайную работу, чтобы хоть как-то просуществовать. Наконец он становится корреспондентом газеты «Глоб тайме». Казалось бы, Блау, так стремившийся слиться с пролетариатом, возвращается в ряды буржуазной интеллигенции. Но, будучи сотрудником буржуазной газеты, он остается верен своим убеждениям и продолжает защищать интересы рабочего класса. Когда ему поручают нависать корреспонденцию о забастовке моряков, он без колебаний встает на сторону бастующих. Редактор отстраняет его от выполнения этого задания, передает его Фрэнсису Лэнгу, который освещает забастовку так, как нужно судовладельцам. Так впервые скрещиваются дороги Блау и Лэнга. В скором времени оба они отправляются в качестве корреспондентов в республиканскую Испанию, борющуюся против фашистских мятежников. Блау не может оставаться простым наблюдателем. Он говорит: «Я знаю, что это моя война. За последние шесть месяцев я тут везде побывал. И то, что я увидел, не только причиняет боль, но и приводит в ярость. Я дошел до такого состояния, что если не приложу всех сил, чтобы помочь патриотам, то просто-напросто возненавижу себя». В знак протеста против бездеятельности большинства иностранных журналистов, занимавших в Испании позицию сторонних наблюдателей, Блау решает отказаться от должности корреспондента и вступает добровольцем в батальон имени Линкольна, чтобы с оружием в руках защищать Испанскую республику.
Лэнг тоже сочувствует республиканцам, но в глубине души не верит в возможность их победы. И, конечно, он далек от решения оставить карьеру журналиста. Больше того, в Испании Лэнг ведет двойную игру: он не только пишет корреспонденции в свою газету, но и выполняет задания американской разведки, то есть, по существу, играет роль добровольного шпиона.
Вернувшись в Америку, Блау оказывается безработным. Ни одна буржуазная газета не хочет печатать его статей об Испании, потому что он пишет в них правду о фашизме.
Богатый жизненный опыт, близкое знакомство с условиями труда простых людей Америки, участие в борьбе испанского народа против фашизма, долгие раздумья над коренными проблемами современности закономерно приводят Блау в ряды коммунистической партии.
Вторая книга — «И снова Испания» — рассказывает о поездках автора по местам былых боев в конце шестидесятых и в семидесятых годах.
Мемуарно-публицистическая книга «Люди в бою» по сей день является одним из лучших произведений о национально-революционной войне в Испании. Боец Интернациональной бригады, писатель запечатлел в ней суровую правду героической антифашистской борьбы, когда рядом с бойцами испанской республиканской армии сражались добровольцы из разных стран.
Роман известной японской писательницы Савако Ариёси (1931–1984) основан на реальных событиях: в 1805 году Сэйсю Ханаока (1760–1835) впервые в мире провел операцию под общим наркозом. Открытию обезболивающего снадобья предшествовали десятилетия научных изысканий, в экспериментах участвовали мать и жена лекаря.У Каэ и Оцуги много общего: обе родились в знатных самурайских семьях, обе вышли замуж за простых деревенских лекарей, обе знают, что такое чувство долга, и готовы посвятить себя служению медицине.
Книга британского писателя и журналиста Р. Уэста знакомит читателя с малоизвестными страницами жизни Иосипа Броз Тито, чья судьба оказалась неразрывно связана с исторической судьбой Югославии и населяющих ее народов. На основе нового фактического материала рассказывается о драматических событиях 1941-1945 годов, конфликте югославского лидера со Сталиным, развитии страны в послевоенные годы и назревании кризиса, вылившегося в кровавую междоусобицу 90-х годов.
Книга Генриха Эрлиха «Царь Борис, прозваньем Годунов» — литературное расследование из цикла «Хроники грозных царей и смутных времен», написанное по материалам «новой хронологии» А.Т.Фоменко.Крупнейшим деятелем русской истории последней четверти XVI — начала XVII века был, несомненно, Борис Годунов, личность которого по сей день вызывает яростные споры историков и вдохновляет писателей и поэтов. Кем он был? Безвестным телохранителем царя Ивана Грозного, выдвинувшимся на высшие посты в государстве? Хитрым интриганом? Великим честолюбцем, стремящимся к царскому венцу? Хладнокровным убийцей, убирающим всех соперников на пути к трону? Или великим государственным деятелем, поднявшим Россию на невиданную высоту? Человеком, по праву и по закону занявшим царский престол? И что послужило причиной ужасной катастрофы, постигшей и самого царя Бориса, и Россию в последние годы его правления? Да и был ли вообще такой человек, Борис Годунов, или стараниями романовских историков он, подобно Ивану Грозному, «склеен» из нескольких реальных исторических персонажей?На эти и на многие другие вопросы читатель найдет ответы в предлагаемой книге.
Александр Филонов о книге Джона Джея Робинсона «Темницы, Огонь и Мечи».Я всегда считал, что религии подобны людям: пока мы молоды, мы категоричны в своих суждениях, дерзки и готовы драться за них. И только с возрастом приходит умение понимать других и даже высшая форма дерзости – способность увидеть и признать собственные ошибки. Восточные религии, рассуждал я, веротерпимы и миролюбивы, в иудаизме – религии Ветхого Завета – молитва за мир занимает чуть ли не центральное место. И даже христианство – религия Нового Завета – уже пережило двадцать веков и набралось терпимости, но пока было помоложе – шли бесчисленные войны за веру, насильственное обращение язычников (вспомните хотя бы крещение Руси, когда киевлян загоняли в Днепр, чтобы народ принял крещение водой)… Поэтому, думал я, мусульманская религия, как самая молодая, столь воинственна и нетерпима к инакомыслию.
Как детский писатель искоренял преступность, что делать с неверными жёнами, как разогнать толпу, изнурённую сенсорным голодом и многое другое.