Анталия от 300 у.е., или Все включено - [2]

Автобус останавливается перед разъезжающимися дверями зала вылетов, туристы проворно спрыгивают на асфальт и тянут из багажного отделения свои чемоданы, оттирая в сторону друг друга и водителя, бестолково суетящегося рядом в надежде на чаевые.

Не проверяя салона и не дожидаясь, пока туристы присоединятся к толпе перед входом, я прохожу мимо автобусной стоянки и столиков кафе, где уже пьют кофе и изучают трансфер-листы наши гиды, в туалет для персонала.

В туалете никого. Я приближаю лицо к заляпанному подсохшей водой зеркалу и смотрю себе в глаза — так, как смотрю, только когда остаюсь одна. Но тут дверь за моей спиной вздрагивает и распахивается, и я, отпрянув от зеркала, суетливо достаю из сумки пасту и щетку. Я чищу зубы, пока паста не начинает пощипывать язык, потом взъерошиваю волосы, приподнимая их у корней мокрыми пальцами, и оглаживаю влажными ладонями уже помятую юбку. Услышав шум самолета, нарастающий над хлипким домиком туалета, я спешу на солнце.

У кафе — высокой стойки с кранами и фритюрницами, окруженной круглыми алюминиевыми столиками, — шумно и особенно жарко. Колышется море разноцветных форменных рубашек, льется разноязыкое многоголосие. Я рассеянно здороваюсь со знакомыми: Тимуром из «Теза», Мехметом из «Туи», Ольгой из «Туртеза», Сергеем из «Санрайз» — и подхожу к нашей Гале, которая заведует списками и со своей стойки отправляет туристов по автобусам.

— Ой, Тамара, привет! Ты чего опоздала? Тебя Метин искал. На вот, твой трансфер. Седьмой автобус. У вас сегодня восемьдесят человек в «Голден Бич». Как у тебя дела?

— А кто второй автобус везет? — спрашиваю я.

— Сейчас посмотрю… — Она шелестит бумагами. — Гуля везет.

— Прекрасный выбор, — бормочу я. — Надеюсь, эта дура не увезет их сразу в магазины.

— Что?

— Ничего. А где она?

— Не знаю. Там… — Галя кивает в сторону ровного ряда автобусов и прикладывает к уху телефон, пискляво запевший песню Таркана «Efendim!».

Я нахожу Гульнару в старом бордовом «мерседесе» и, не поздоровавшись, сразу начинаю объяснять ей, что надо говорить нашим туристам:

— Коктейль в пять, пусть подходят на ресепшн. Про отель не говори, мы все расскажем сами. Ну, несколько слов буквально: находится в поселке Текирова, «все включено», номера дают такие, какие резервировали. И пожалуйста, не надо про магазины сразу. Они все равно ничего не понимают после перелета, еще и ранний рейс…

— Да я бы ничего и не говорила, если бы вы продавали нормально! — сварливо отвечает она и поджимает губы.

Я качаю головой, шепчу: «Последнее с себя снимет и продаст».

— Чего?

— Ничего.

Отойдя от автобуса, я нажимаю на телефоне кнопку «2». Ильхам отвечает после первого гудка: «Ты как там?»

— Да не по себе как-то, знаешь. Мы вчера, конечно, здорово накидались… — Я морщусь, вспоминая вкус вчерашнего виски. — А после Метина мне еще хуже станет… Муштери[3] есть, конечно! Целых восемьдесят. Скажи Савашу, что он скотина… Скотина, конечно, мог бы и пораньше разбудить.

Мне совсем не хочется трепаться с нашими гидами в ожидании туристов, и я иду к своему автобусу. К его лобовому стеклу уже прижата дворником зеленая табличка с номером. Достав из сумки сигареты, я закидываю табличку на переднее сиденье и закуриваю первую сигарету. Она кажется мне слишком горькой, ее вкус поднимает тошноту до самого горла, но я упрямо затягиваюсь и медленно выпускаю дым в небо, виднеющееся в просвете между двумя автобусами.

— Тамара!

Я вздрагиваю и тут же прячу руку с сигаретой за спину, едва не опалив юбку.

— Доброе утро, Метин, — с напускной бодростью отзываюсь я.

— Ты тут прячешься, что ли?

— Н-нет, почему? Курю, — я показываю ему сигарету, — жду туристов.

— А я думал, тебе стыдно за сегодняшнее опоздание, — щурится Метин. — Что у тебя произошло?

— Извини, Метин. Устала, не услышала будильника…

— Ну ты не уставай так больше, а то закончишь сезон раньше времени.

С этими словами менеджер «Арейона», гроза гидов и водителей, поворачивается, чтобы продолжить обход и убедиться, что все автобусы и их провожатые готовы к работе.

Докурив, я выглядываю из тени — гиды медленно растекаются по стоянке, похлопывая по ладоням планшетами с трансфер-листами. Водители, стоявшие до этого ленивыми кучками тут и там, возвращаются к своим машинам. Я кладу на язык зеленую мятную конфету и покорно становлюсь под зеленой табличкой с номером, прижимая планшет к животу. Минут через десять появятся туристы: разноцветная, пьяно возбужденная масса с чемоданами и сумками, позвякивающая пакетами из дьюти-фри, сжимающая в руках кофты и легкие куртки. Едва заняв место в автобусе пакетами и куртками, они тут же выскочат на горячий, промасленный асфальт и станут подставлять лица солнцу, жадно курить и звонить домой: «Алло! Ну, мы прилетели! Погода классная, супер!» И каждый второй спросит меня, который сейчас час и когда мы поедем, словно не от них и не от той скорости, с которой они выползают из аэропорта, зависит, когда мы уберемся из этого пекла.

Сначала появляется шумная компания — три очень худых молодых человека в марочных одеждах и три блондинки. Я прислушиваюсь к их оживленному разговору, пока они перекладывают пакеты и куртки из рук в руки в поисках то ли сигарет, то ли ваучеров.