Анонимная война. От аналитиков Изборского клуба - [35]
Вышеназванные общие проблемы представляют собой такое же проявление колониальности профессионального сознания, как и тенденция правящих классов постсоветских стран к копированию «общечеловеческих» подходов в сферах права, образования, вещания, в сферах сертификации, технических, метрологических и экологических стандартов и т. п.
1.3. Целесообразная корректировка подхода
Деколонизация сознания в обществоведении предполагает прежде всего а) избавление от комплекса неполноценности, что является необходимым условием демифологизации восприятия, б) рассмотрение предмета (в данном случае ИЦ) в цивилизационном контексте страны-противника, в) разработку собственного понятийного аппарата, исходящего из реального предназначения анализируемых структур и их актуальной, в том числе и потенциальной, роли.
Тезис первый. Многочисленность интеллектуальных центров в США (на 2010 г. — 1816, по данным Дж. Макганна) уместно рассматривать как: а) одно из проявлений традиции ассоциирования и самодеятельной активности вообще, характерной для синтетической американской культуры (ср. численность и многообразие религиозных общин и сект), б) явление, определяемое, в частности, специфическим статусом университетов (Ван Лили делит американские ИЦ на частные, государственные и университетские по принципу принадлежности, рассматривая университетские эндаументы как особую форму собственности), в) результат «наложения» (амальгамирования) идеологического, кланового и партийного противоборства.
Тезис второй. Как клановое, так и партийное противоборство в США является стимулом для формирования новых структур, но не обязательно служит эффективности и последовательности внешней политики. Изменение внешнеполитической стратегии под влиянием клановой борьбы может растрачивать вклад ИЦ в предшествующую, иногда многолетнюю стратегию. Пример: отказ Госдепа при Джоне Керри от «вовлечения традиционных мусульманских партий» в реформирование стран Магриба (Египет, Тунис, Ливия, Марокко) и политический «слив» движения «Братья-мусульмане» обессмысливает не только государственные и частные инвестиции в «ихванский» проект, но и интеллектуальный результат ИЦ (Дохийский филиал RAND Corp., Middle East Policy Council, Центр межрелигиозного диалога Georgetown University, Brookings Institution, POMED и др.). Легко предсказать, что конкурирующий клан (в данном случае — команда Хиллари Клинтон) в стратегии реванша будет опираться на «оставшееся не у дел» внешнеполитическое лобби, реабилитируя его интеллектуальную составляющую.
Тезис третий. Осязаемые внешнеполитические результаты деятельности ИЦ США (от Манхэттенского проекта до второй фазы «арабской весны») являются результатом не только прямого и опосредованного вовлечения ИЦ США в конкретные стратегические задачи, но и взаимодействия с ИЦ Великобритании. С 1970-х годов подключаются евроатлантические и израильские ИЦ, с начала 1980-х активно вовлекаются интеллектуальные ресурсы исламских стран и их диаспоральные структуры.
Взаимодействие американских ИЦ с наднациональными структурами, начиная с правления Вудро Вильсона, прогрессирует пропорционально ветвлению и размножению наднациональных политико-идеологических, финансовых и гуманитарных институтов, неуправляющих и управляющих фондов, НПО широкого и предметного профиля (см. Приложение 1). При этом во второй половине 2000-х, на фоне кризиса, в США усиливается внутреннее сопротивление как самой внешнеполитической экспансии США, так и применению во внутренней политике лежащих в ее основе идеологических установок (поддержка «постиндустриальных» отраслей в противовес производственной индустрии) и инструментов контроля вразрез с Конституцией США (вторжение IT-корпораций в частную жизнь граждан по контракту со спецслужбами). На фоне структуризации изоляционистского крыла в Республиканской партии США это сопротивление «снизу» проникает в сами спецслужбы, в том числе через альтернативные ИЦ и НПО.
При оценке значения и влияния субъектов интеллектуальной активности, плоды которой имеют внешнеполитическое применение, уместно ввести дополнительный ряд параметров, характеризующих 1) событийный контекст создания, роспуска или переформатирования той или иной значимой структуры, 2) функциональное предназначение (исследовательское или идеолого-пропагандистское), 3) уровень миссии (глобальный, континентальный, национальный, местный), 4) степень открытости (публичности), 5) характер интернационализации (межправительственный, межуниверситетский, межобщественный, межведомственный, межпартийный).
Более адекватная оценка требует также совершенствования описательного понятийного аппарата. Учитывая феномен позиционного камуфляжа (вплоть до подмены функции), этот аппарат должен исходить из реального места в иерархии, предназначения и предметной роли изучаемых структур. Дифференциация описательного аппарата не исключает внедрения аналогов иностранных терминов, используемых не самими институтами, а их квалифицированными описателями: policy group (структура отстаивания политической стратегии), promotion group (структура популяризации), watchdog (надзорно-дискредитационная НПО), pressure group (структура давления), propagandist arm (пропагандистское подразделение), QUANGO — квази-НПО, наконец, front organization — структура прикрытия, false flag organization — псевдонезависимая структура, прикрывающаяся (обычно радикальным) идеологическим флагом. Существенно, что из вышеназванных характеристик лишь последние три носят оттенок оценочности (осуждения или иронии). В то же время категории watchdog («структура наблюдения», буквально «сторожевая собака») и pressure group («группа давления») включены в систематику Wikipedia, которая в интересах своей репутации стремится к максимально объективному позиционированию.
