Анонимная война. От аналитиков Изборского клуба - [33]

).

Описание американских ИЦ выдает мировоззренческие стереотипы самих описателей. О.А. Акопян[12] считает, что американские ИЦ находятся в условиях рынка «на практически равных стартовых позициях», а к частным инвесторам обращаются потому, что «так они могут чувствовать себя более свободно в обсуждении спорных вопросов». По представлению этого автора, RAND Corp., Carnegie Endowment и Brookings Institution являются «лидерами рынка» ввиду независимости от политических партий. В том же перечне упоминается Совет по международным отношениям (CFR), который автор не относит к «лидерам рынка». Рейтинги, на которые ссылается автор, опираются на «публикуемость», а тот факт, что отнюдь не все американские ИЦ стремятся рекламировать или даже афишировать свою деятельность, вообще не учитывается. Вопреки заглавию собственной работы, автор не допускает мысли о разделении труда между «независимыми» американскими ИЦ в рамках государственного целеполагания. Гиперболизируя рыночную мотивацию формирования ИЦ в США, автор скептически оценивает возможность создания ИЦ в «нерыночном» китайском обществе, считая, что число ИЦ в Китае не превышает нескольких десятков (по данным Ван Лили из Торнтоновского центра изучения Китая Brookings, в КНР уже больше 1000 ИЦ).

В этатистской литературе CFR квалифицируется отдельно от других «фабрик мысли» в одном ряду с Бильдербергским клубом и Трехсторонней комиссией, при этом подчеркивается связь всех этих трех структур с семьей Рокфеллеров и влияние этой семьи на глобалистские инициативы США. Влияние этой семьи в названных структурах, как и пересечение других влиятельных лиц в их руководстве, несомненно. Однако, во-первых, названные структуры создавались в разной исторической обстановке, во-вторых, уже в середине 1970-х, когда сложилась эта «тройка», на мировой сцене действовал также ряд других, не менее могущественных структур глобалистского проектирования, в-третьих, мировой финансовый кризис существенно повлиял и на роль этих структур, и на влияние в них рокфеллеровского круга. Ограничение «верхнего этажа» глобального аппарата влияния этими тремя структурами: а) смешивает институциональные «фабрики мысли» с параполитическими образованиями, б) игнорирует как другие институты, так и другие закрытые международные клубы (в частности, Club 1001 и Mont Pelerin Society, в) не учитывает динамику, в том числе вынужденную.

Мейнстримные американские критики глобализации (см., напр., статьи И. Валлерстайна[13] и аналитический доклад о глобальной корпоративной гегемонии У.И. Робинсона[14]) относят Трехстороннюю комиссию к тому же разряду институтов (по предназначению), что и Всемирный Банк, МВФ, Всемирный экономический форум, Питерсоновский институт мировой экономики, то есть к системе обеспечения неолиберальной модели наднационального экономического управления; к тому же разряду принадлежит закрытый совещательный клуб Mont Pelerin Society. Кризис неолиберальной модели (констатированный в 2011 г. тогдашним управляющим директором МВФ Д. Стросс-Каном) неизбежно должен был привести и к кризису этих институтов, и к сокращению влияния их функционеров, подтверждением чему может служить фиаско экс-главы Европейской ветви Трехсторонней комиссии Марио Монти на посту премьера Италии. Именно этой неэффективностью можно объяснить попытку руководства CFR создать «совет советов» из стратегических «фабрик мысли» стран G20 в марте 2013 года[15]. В свою очередь, Бильдерберг, функции которого не исчерпывались экономическим управлением, уже в 2011 г. собирает два параллельных мероприятия в Швейцарии, а участвующий в одном из них управляющий Банком Израиля Стэнли Фишер, в это время выдвинувший кандидатуру на пост главы МВФ, не получает этой должности; в 2013 году на заседании клуба в Ветфорде (Великобритания) «рокфеллеровцы» оказываются в меньшинстве (см. ниже).

Многие исследователи, исходя из неизменности глобальных интересов США, проявляют интерес к истории наиболее влиятельных институтов, однако не объясняют трансформации старых и формирования новых организаций. Некоторые авторы, например, вице-президент аналитического агентства New Image Тихон Паскаль[16], вообще считают влиятельными только старые структуры. Между тем только за период 1995–2013 годов в США возникла целая плеяда новых ИЦ, не только занявших востребованные ниши, но и ставших источниками кадров для администраций, формировавшихся обеими партиями. Пренебрежение новыми структурами на практике равнозначно пренебрежению новыми стратегиями: продолжая по инерции демонизировать Heritage Foundation и не обращая внимания на New America Foundation, Center for a New American Security, Bipartisan Policy Center, мы не только обедняем свой багаж знаний, но и упускаем источники актуальных вызовов.

Публикуемые в России классификации англо-американских ИЦ либо выстраивают в один ряд структуры разного предназначения, функции и организации, либо членят их по узким предметам деятельности. В. Филиппов[17] делит фабрики мысли США по юридическому статусу (фонд, институт, общественная организация), специализации (политическая, экономическая, гуманитарная, экологическая etc.), по идеологическому профилю (выделяет либеральный, консервативный, либертарианский и центристский) и характеру деятельности (научно-исследовательская, бизнес-консультативная, политтехнологическая). Такой подход приближает читателя к предмету исследования, но содержит системные ошибки. Так, экология как предмет деятельности — в большинстве случаев не специализация, а идеологический профиль (environmentalism — мировоззрение, а не наука). Центризм, напротив, — не идеология, а политический выбор. Не выделяется геоэкономическая специализация в рамках экономической, военно-стратегическая — в рамках политической, не выделяются негосударственные организации, являющиеся постоянными партнерами профильных внешнеполитических госструктур или обслуживающие эти структуры. Приводя примеры, автор «ведется» на самоидентификацию структур, действующих на геополитическом поле. Упоминаемый им Advocacy Institute (ныне Institute of Sustainable Communities) на уровне деклараций посвящает себя сугубо гражданским целям содействия — сбережению ресурсов, самоуправлению, но его самоназвание никак не объясняет выбор стран деятельности и тем более регионов (в России — Северо-Запад и Дальний Восток). Отнесение этой структуры к разряду «групп по интересам» проистекает исключительно из самоназвания (advocacy — отстаивание, advocacy groups — структуры, отстаивающие профильные общественные интересы). Таким образом, классификатор принимает