— С прилётом, ваша светлость, — поздоровался молодой мужчина в тёплом пальто, ожидавший нас у трапа, и протянул руку для рукопожатия.
— Приветствую, Семён Егорович, как обстоят дела?
— Всё в порядке, парней сегодня встретили, уже разместили. Парк-отель «Енисейский лес» для размещения и требуемая техника арендованы. Местные аристократы уже нанесли визит вежливости, — содержательно ответил Шарыпов.
— Понял, помогите разгрузиться, — кивнул я на самолёт, — и выезжаем.
Я сделал несколько шагов и нырнул в предусмотрительно распахнутую для меня дверь заднего сидения большого чёрного внедорожника с высокой подвеской. Спустя шесть минут рядом неуверенно сел Отмеченный, Ярый же занял переднее пассажирское сиденье. Управлял этим автомобилем сам лейтенант Шарыпов — тридцатидвухлетний дворянин, работающий в московском отделении службы безопасности рода Оболенских. Именно он взял на себя большую часть подготовки к сибирской поездке. Именно на его имя и арендовано всё, что необходимо было арендовать. Ничего удивительного, что местные аристократы, узнав о госте, захотели с ним встретиться. Пусть отдувается за всю Тверь.
Вообще, моя поездка проходила в полутайном режиме. В том смысле, что мы нигде не афишировали, что младший великий княжич Тверской летит куда-то. Да, для пытливых наблюдателей узнать о моих перемещениях не составит труда. Но хотя бы «случайных» зевак такой тактикой отсеем.
К тому же имелась вполне достойная причина некоторой скрытности — как-никак совсем недавно дважды на членов семьи Оболенских совершали покушение.
Причина же моей поездки в Сибирь для окружающих была вполне понятна — в общем-то, абсолютно естественно хотеть взглянуть своими глазами на то, что собираешься арендовать. Не для великого княжича, разумеется, но мы и ребят из моей лесодобывающей компании тоже подрядили на эту командировку. Сегодня они прилетели общим рейсом в Красноярск, и их там благополучно встретили наши ратники.
Проверенные ратники, рекомендованные подполковником Илюхиным.
Заселились в парк-отель мы без проблем — те, кто хотел пообщаться с гостями-аристократами, уже ранее удовлетворились общением с Шарыповом. Так что оказавшись в своём домике, я поужинал, умылся и лёг спать.
Выехали из отеля мы ещё затемно. Кортеж заметно увеличился. К моей машине и двум микроавтобусам охраны добавились автомобиль с «лесниками» и два грузовика со снегоходами.
— Если всё же арендуем здесь лес, стоит завезти сюда парочку вертолётов, — изрёк я умную мысль на втором часу поездки. Двигаться по двухполюсной трассе, когда по обе стороны от неё снежные барханы и ели, а небо затянуто тучами — то ещё удовольствие.
— Хорошо хоть снег не идёт, — понял моё настроение Ярый. — Тогда вертолёт бесполезен, а ехать по дороге ещё печальнее.
— Да, вчера была метель, — поддержал разговор Шарыпов, — приятного мало. А ведь в столице уже всё тает.
Примерно в таком ключе мы и точили лясы некоторое время, а затем тема иссякла и все замолчали, погрузившись в раздумья.
Местный дорожный трафик со столичным вообще не сравнится. В этой глуши мы редко встречали другие автомобили. Так и ехали… ехали… ехали…
И вдруг стало веселее! Ветер прогнал тучи, и на небе засияло яркое солнышко. Унылый пейзаж за окном мгновенно преобразился — солнечные лучи отражались от снежных холмов и елей, умножая количество света вокруг.
Мы свернули с трассы рядом с указателем «Кривые ставни». Отмеченного Дланью до глубины души поразило название этой деревушки. А когда Шарыпов сказал ему, что на юге губернии есть ещё и деревня «Косые ложки», Алёша и вовсе чуть не лопнул со смеху. Странное у него чувство юмора. (прим. автора: «Косые ложки» реально существуют в нашей с вами действительности).
До самой деревни мы не доехали. На развилке просёлочной дороги свернули в противоположную сторону, попетляли по полям — удивительное дело, в этом северном крае фермерам даже удаётся выращивать кормовые для скота. Да и сам скот разводят даже чуть севернее Енисейска — империя не хочет, чтобы огромные земли совсем пустовали. Правда, и для нормальной жизни они не особо пригодны.
Ещё севернее нашего текущего местоположения живут представители коренных народов, занимающихся охотой, рыбалкой и разведением оленей. Сбывают они свой товар через торговые компании аристократов, притом ещё и платят небольшой налог за использование имперских ресурсов. К слову, некоторые аристократы в этих краях и сами организуют промыслы и держат оленьи стада.
— Ну что, господин, желаете прокатиться? — с улыбкой спросил Ярый, когда наш кортеж остановился на утоптанном пустыре и ратники начали выгружать снегоходы.
— Конечно! — отозвался я. — Садись, попробуем, пока другие готовятся.
Черно-золотой «Буран» я выбрал своим железным конём. Две лыжи спереди, мощная цепь, сидушка, на которой с комфортом могли бы разместиться двое взрослых мужиков и крупный сундук-багажник. Вообще, я впервые видел снегоходы вживую. В памяти реципиента всплывали образы посещения магазинов — ходили с братьями поглядеть на технику, но это всё-таки не совсем моя память…
В общем, восторг я испытывал самый настоящий.
