Анналы - [144]

9. Между тем Корбулон, никогда не оставлявший своею заботой берег Евфрата, усилил его оборону расставленными невдалеке друг от друга сторожевыми постами; и чтобы вражеская конница не препятствовала постройке моста (а на противолежащей равнине уже рыскали значительные ее отряды), он выдвигает на реке отличавшиеся большими размерами и скрепленные между собой бревнами корабли с возведенными на них башнями и отгоняет варваров с помощью катапульт и баллист, метавших камни и копья на расстояние, намного превышавшее дальность полета вражеского метательного оружия. После того как мост был доведен до конца, холмы на противоположном берегу заняли сначала союзнические когорты, а затем на них расположились лагерем легионы. Это было выполнено с такой быстротой и столь внушительными силами, что парфяне, оставив намерение вторгнуться в Сирию, все свои надежды перенесли на Армению, где Пет, не подозревая о нависшей над ним угрозе, держал пятый легион далеко в Понте, а остальные ослаблял неограниченным предоставлением отпусков, пока его не настигла внезапная весть о приближении Вологеза с огромными и готовыми к бою полчищами.

10. Тогда Пет вызывает двенадцатый легион; но эта мера, которая по его расчету должна была породить слухи об усилении его войска, только выдала его малочисленность. Впрочем, и с такими силами можно было бы отстаивать лагерь и, затянув войну, обмануть надежды парфян, если бы Пет твердо держался своих собственных или подсказанных ему планов. Но, ободряемый в угрожающих обстоятельствах сведущими в военном деле людьми, он тут же, чтобы не думали, что ему не обойтись без чужих указаний, принимал решения наперекор их советам, и притом худшие. Так и на этот раз он выступил из зимнего лагеря, повторяя, что для борьбы с врагом ему даны не рвы и валы, а люди и оружие, и повел легионы, как бы собираясь сразиться с парфянами. Однако, потеряв центуриона и нескольких воинов, высланных вперед для выяснения численности противника, он в страхе пред ним отступил. Но так как Вологез не очень настойчиво преследовал отходивших, Пет, снова проникшись необоснованной самоуверенностью, поставил три тысячи отборных пехотинцев у ближайшего перевала через Таврские горы, чтобы воспрепятствовать переходу царя, а паннонских всадников, ядро своей конницы, оставил внизу на равнине. Укрыв жену с сыном в крепости, носящей название Арсомасаты, он отрядил для ее защиты союзническую когорту и таким образом разъединил воинов, которые, будь они вместе, увереннее отражали бы беспорядочно продвигавшегося врага. Как говорят, его едва убедили оповестить Корбулона о нашествии неприятеля. Но Корбулон не спешил, считая, что с возрастанием опасности для попавших в беду возрастает и слава за оказанную им помощь. Тем не менее он распорядился выделить из трех легионов по тысяче пехотинцев, из вспомогательной конницы восемьсот всадников и такое же число воинов из союзнических когорт и всем им приготовиться к выступлению.

11. Между тем Вологез, узнав, что Пет преградил ему путь здесь пехотой, там конницей, не внес тем не менее никаких изменений в свой замысел, но мощным ударом и угрозою нападения раздавил легионеров и устрашил всадников; и только центурион Тарквитий Кресцент осмелился защищать башню, которую занимал с гарнизоном: совершая частые вылазки, он истреблял подбиравшихся к ней на близкое расстояние варваров, пока не был со всех сторон закидан горящими головнями. Кому из пехотинцев удалось уцелеть, те бежали в отдаленные и глухие места; раненые вернулись в лагерь и со страху всячески преувеличивали доблесть царя, отвагу и многочисленность состоящих в его войске народов, находя доверчивых слушателей в тех, кто был охвачен таким же страхом. Сам полководец, прекратив сопротивление и забросив все свои обязанности военачальника, снова отправил к Корбулону гонцов, умоляя его прийти как можно скорее и спасти значки, орлов и все то, что еще оставалось от несчастливого войска: они же, пока живы, будут верны своему долгу.

12. А Корбулон, оставив часть войска в Сирии для удержания построенных на Евфрате укреплений, бесстрашно прошел кратчайшим путем, и вместе с тем по местам, где было достаточно продовольствия, сначала в Коммагенскую область, затем в Каппадокию и, наконец, к армянам. Помимо всего, что нужно ведущему войну войску, его сопровождало большое число нагруженных пшеницей верблюдов, чтобы, отражая неприятеля, у него было чем отразить и голод. Из потерпевших поражение от Вологеза первым встретился Корбулону центурион примипилов Пакций, а затем и множество рядовых воинов; всех их, какими бы причинами они ни пытались оправдать свое бегство, полководец убеждал возвратиться к своим значкам и молить Пета о снисхождении: сам он милостив лишь к победителям. Не забывал Корбулон и своих: он обходил легионы, обращался к ним с увещанием, напоминал об их былых подвигах, призывал покрыть себя новою славой. Наградой за их воинский труд будут не армянские деревни и города, а римский лагерь, и в нем два легиона. И если рядовым воинам за спасение римского гражданина сам император