Анна, создающая королей - [88]
Казалось, Кзавион помолодел, с его плеч свалилась неимоверная многовековая ноша. Какое-то время он смотрел на нас со странной, почти отеческой улыбкой, а потом сказал.
– Только поаккуратнее с Анной, пока не родит!
Нерон перевел взгляд на меня, вернее, на мой светящийся живот, потом снова посмотрел на Кзавиона.
– Ваш сын намного сильнее вас обоих, – невозмутимо продолжил старый дивит. – Еще немного, и он бы сам прервал ритуал. Ему не понравилось, что ты пытался причинить вред его матери.
Мы с Нероном молчали. Я смотрела на светящийся живот, а Нерон о чем-то усиленно думал. Он-то не видел яркие желтые нити, которые вцепились в наши ауры в конце ритуала.
– Как это? – вдруг спросил Нерон.
– Как получилось, что ваш сын сильнее вас? Откуда же мне знать? – Кзавион покачал головой. – До этого ни одна из перцептов не беременела, хотя мы пытались. Да и человеческим детям они не передают силу.
– Нет, я не об этом. – Нерон ошеломленно покачал головой. – Как это… ребенок…
Звериный оскал Кзавиона превратился в ухмылку.
– Если ты волнуешься, не моего ли внука носит Анна, то не стоит. Между Джулиусом и Анной не было…
– Нет! – зарычал Нерон. Он и так об этом знал.
– Тогда… пусть Анна тебе объяснит, откуда берутся дети! – Смех Кзавиона был на удивление легким, светлым. Смех свободного человека.
Я улыбнулась в ответ.
– Понимаешь, Нерон, когда мужчина и женщина…
– Прекратите! – огрызнулся Нерон. – Я не понимаю, как мы смогли… ведь шансы иметь детей очень низкие…
Я положила руку на живот в защитном жесте. О беременности я не знала, но безмерно счастлива. И теперь понятно, с чего я вдруг расплакалась во время коронации. Гормоны!
– Вы не можете знать пол ребенка, ему не больше четырех недель, – сказала я Кзавиону.
В ответ в глазах старого короля закрутился черный вихрь. Мое недоверие ему не понравилось.
– У вас будет сильный сын. Настолько сильный, что, возможно, ему не понадобится перцепт. Его магия безмерна, раз она проявилась во время ритуала. Если вам будет трудно править вдвоем, то передадите власть сыну. Помучаетесь несколько десятков лет и станете свободными.
Кзавион следил за выражением моего лица, он догадался, о чем я думаю. Несколько десятков лет – это очень долгий срок для человека.
– Я не знаю, как быстро ты состаришься, Анна. Человеческие рабы живут на Алайоне намного дольше, чем на Тритари, а с твоим уровнем магии старение и вовсе замедлится.
– Она хрупкая! – вдруг подал голос Нерон. Он все еще стоял на коленях в растерянности. – Очень хрупкая! В ней растет зверь… он… что он с ней сделает?!
– Полагаю, что не даст ей спать по ночам, – усмехнулся Кзавион, – будет требовать еды, питья и ухода, как и другие дети. – По его лицу пробежала тень. Его сын, Джулиус так и не узнал о тщательно скрываемых чувствах старого короля.
– А еще, если судить по ритуалу, ваш сын будет защищать Анну, – добавил он.
Нерон поднялся на ноги и склонился надо мной. Новый король первой пентады снова потерял контроль над магией, и ее искры прыгали по его коже.
– Я буду носить тебя на руках. Все время, – сказал он потерянно. – Я буду жить тобой… только для тебя. – Оранжевый взволнованный взгляд бегал по моему лицу. Нерону хотелось принести клятву, сделать что-то невероятное. Ради меня. Ради нас троих. Но он не мог найти слов.
Кзавион подошел ближе и сжал его плечо.
– Нерон, тебе надо выйти к народу и объяснить, почему мы прервали ритуал. Ты можешь сказать им правду сейчас или придумать что-нибудь и спрятать Анну.
Без сомнений, Нерон предпочел бы запереть меня в каменном замке на необитаемом острове под охраной сотни монстров. Но меня это не устраивает. С трудом поднявшись, я прижала его руку к моему животу.
– Пойдем, сообщим им хорошую новость!
– Уверена? Назад пути не будет.
– Уверена! Твои люди привыкли ненавидеть. Давай научим их любить!
Нерон хотел взять меня на руки, но, несмотря на слабость, я дошла до зала сама.
– Народ должен знать, что рядом с тобой сильная женщина, способная подарить жизнь следующему великому королю Алайоны.
Кзавион хмыкнул и впервые посмотрел на меня с одобрением.
Втроем мы вернулись в зал коронации.
Нерон начертил в воздухе фиолетовые руны, и стены исчезли, открывая море иллюзий.
– Почему ты улыбаешься? – спросил он, помогая мне взойти на помост.
– Ты дал мне подходящее прозвище, я сплошь и рядом создаю королей. Вот и еще один подрастает, светится в животе фонариком. Давай скорее обращайся к народу, чтобы они успели увидеть свечение магии сына, а то мальчик уже начал успокаиваться.
Нерон стоял в центре помоста, в точке скрещения миллионов взглядов и держал меня за руку.
Наклонившись ко мне, он тихо спросил.
– Ну что, готова?
Улыбаясь, мы повернулись к народу первой пентады.
Эпилог
Двадцать пять лет спустя
Тритари
Михаль исподтишка наблюдал за стоящей рядом женщиной. Молодая, чуть старше его. Красивая, да, но дело не только в этом. В ней ощущается странная энергия, от которой у него кружится голова.
Раздались аплодисменты, церемония открытия благотворительного бала подошла к концу.
Расправив плечи, Михаль откашлялся, привлекая внимание незнакомки, но в тот момент вмешалась сестра.
Джарод собирается раз и навсегда отделаться от Центра — исчезнуть по-настоящему, оставив попытки достучаться до своей подруги детства. Мисс Паркер — в опале у Триумвирата и у «любящих родственников», один неверный шаг — и с ней расстанутся, а уж она-то понимает, что это значит! Единственное, что успокаивает её и радует — виски, и ей уже наплевать, что она чересчур увлеклась. Сидни бьёт тревогу и просит Джарода вмешаться. Как же некстати эта просьба! Почему — именно теперь, когда он, Притворщик, твёрдо решил выбросить мисс Паркер из головы и из своей жизни?! Он знает, конечно, что не сможет отказать.
Тучи сгущаются над домом Кадогана, а новообращенная вампирша Мерит не может объяснить, сумерки ли это перед рассветом или затишье перед бурей. Сверхъестественные жители вызывают в городе панику, так же как и угрозы штата принять законопроект об их обязательной регистрации. С тех пор как вампиры вышли из своего укрытия, для них наступили тяжелые времена. Если бы только была возможность залечь на дно и переждать, пока смертные не успокоятся.Но именно в это время вода в озере Мичиган внезапно становится черной как смоль, и начинают происходить ужасные вещи.Мэр Чикаго настаивает на том, что беспокоиться не о чем, но Мерит знает, что только темная магия могла создать настолько мощное заклятие, способное изменить саму материю природы.
Захватывающая история про смерть, любовь, судьбу и опасность. Линзи слышит голоса и видит ведения — надгробия, наводнения, парня со стальными серыми глазами. Ее парень Зак, не может помочь ей в этом, а ведения становятся все громче и чаще. Тогда Линзи встречает Олдена, парня из своих снов, который убеждает ее, что она превратилась в Говорящую — ту, которая может говорить и помогать потерянным душам, и что он был ее защитником на протяжении веков. Теперь Линзи должна выбирать между своей жизнью с Заком и жизнью, которая ей была суждена с Олденом.
Когда заходит солнце, вся нью-йоркская элита собирается в академии Батори, где юные леди, дочери самых влиятельных вампирских семей, обучаются искусству перевоплощения и обольщения.Королева академии — Лилит Тодд. Очаровательная вампс хочет быть вечно молодой и красивой и до восхода солнца веселиться со своим парнем, самым обаятельным вампиром Жюлем.Но неожиданно у нее появилась новая соперница — Келли, которая претендует не только на ее место в академии, но и на наследство крови.
«…Гарц, будто бы что-то почувствовал, так как медленно повернул голову. Но Лила мгновенно исчезла. Я взял себя в руки и постарался придать лицу невозмутимое выражение.– Вы как-то назвали меня? – спросил он в этот момент. – Будто бы я слышал слово «Гарц». А ведь это вовсе не имя, а гора в Саксонии!– Я обознался! – ответил я и отодвинулся, ощутив легкую угрозу, исходившую от него.И заметил, что его ноздри дрогнули, а верхняя губа начала приподниматься.«Сейчас укусит, я снова стану вампиром, смогу вернуться к Ладе и весь этот кошмар закончится», – мелькнули недостойные мысли…».
Еще одна книга из нашумевшей серии «Морские» уводит читателя за грань добра, зла и человеческой логики. Историю о том, как старшеклассница Полина Романова полюбила Морского — прекрасного обитателя моря, лишь внешне похожего на человека, читатели неоднократно сравнивали с «Сумерками», перенесенными в российскую действительность. В продолжении истории Морских Полина Романова оказывается перед выбором: любовь или жизнь? Там, куда уводит ее за собой Саймон, все оказывается не таким, как казалось на первый взгляд.