Анна Самохина. Роковая женщина советского кино - [18]

Шрифт
Интервал



На съемочной площадке фильма «Рэкет».

Фото – Ленфильм. 1993 г.


1993 год открывается фильмом «Волчица» режиссера Леонида Кулагина по одноименному роману П. Буало и Т. Нарсежака. Самохина играет Жюлию.

Вторая мировая война, Франция. Главный герой музыкант (Андрей Ильин) бежит из концентрационного лагеря с другим заключенным, которого на воле ждет женщина, вступившая с ним в переписку. Они пытаются уехать на поезде, но приятель погибает, сорвавшись с товарного вагона.

Понимая, что идти ему некуда, Ильин называется именем погибшего друга и едет к женщине, которая, в сущности, не знает ни того, ни другого…

В том же году Самохина снимается фильме Александра Полынникова «Страсти по Анжелике». Скорее всего, это было продиктовано финансовыми соображениями, потому что сценарий фильма вряд ли мог заинтересовать Анну Владленовну, которая к тому времени уже была избалована главными ролями в фильмах по классическим сюжетам и, как следствие, должна была серьезнее относиться к выбору материала.

В этом фильме Самохина играет официантку Анжелику, которая во время грозы испытывает необузданные сексуальные желания. Но, когда гроза заканчивается, девушка ничего не помнит.

Многие мужчины предпринимали попытки воспользоваться этим «природным явлением», и некоторые жестоко поплатились.



Кадр из кинофильма «Страсти по Анжелике». 1993 г.


Тот же 1993 год приносит работу над фильмом Радомира Василевского «Трень-брень» по сценарию Радия Погодина.

Рыжая девочка Оля живет на Севере со своими родителями. Там она в своей среде, у нее нормальные отношения в школе, кроме того, девочка привыкла ходить с папой на охоту на моржа и нерпу. Но вот девочке приходится уехать к бабушке в южный город. Путешествие с севера на юг перевернуло всю жизнь девочки. Оля встретилась с насмешками и непониманием, но постепенно она сумела найти новых друзей и заставить себя уважать.

Самохина играет продавщицу.

1994 дарит работу в картине «Сделай мне больно» Александра Исаева.

Фильм рассказывает о судьбе молодой актрисы и ее мужа, несостоявшегося актера, ставшего боевиком мафии.



Кадр из кинофильма «Трень-брень». 1993 г.

Роль ресторатора

Никто не видел, как взявшись за руки, мы шли

в ночной тьме и любовались заревом заката.

Огромный пылающий шар садился

за далекими холмами,

и порой я чувствовал его жар в своих ладонях.

Я вспоминал тебя.

Пабло Неруда

Весь день кидало то в жар, то в холод. Все-таки не стоило выезжать за границу с температурой, пожадничала, пожалела билеты и оплаченную гостиницу, не захотела упускать возможность отдохнуть. И что теперь? Кроме всего прочего, разговор с любимым вышел каким-то скомканным: «Как дела?» – «Хорошо». Так разве можно? Понимаю, все спешат, у всех важные дела. Я только одна гуляю, ничего не делаю. Но все же… в голову лезли нехорошие мысли. Что, если, пока я здесь «отдыхаю», он там…

Заметив, что за окном начался дождь, я заказала самую большую чашку кофе и устроилась в уголке, где, как мне казалось, меньше сквозило. В голову лезли мысли одна неприятнее другой. Кроме всего прочего, начало ломить спину – давали знать о себе больные почки. Но раньше времени все равно не вернешься, денег и так в обрез. Не тот случай, чтобы лететь в аэропорт менять билеты, дабы наконец разобраться со своими проблемами или хотя бы оказаться дома.



Александр Гребенщиков, Григорий Поздняков, Дмитрий Нагиев. Проект «Полет в никуда». 1998 г.


Понимая, что если я продолжу изучение биографии Самохиной, скорее всего, та снова примется читать мои мысли и отвечать на вопросы. А кто сказал, что мне понравятся такие ответы?

Наверное, он уже забыл обо мне. А может, всё… – в носу защипало; заметив, что на меня уже начал обращать внимание официант, я уткнулась в планшет.

Предчувствия меня не обманули: как и до этого, информацию словно специально подбирал кто-то невидимый и теперь выкладывал передо мной на экране.

Одновременно со съемками фильма «Сделай мне больно» рушится первый брак Анны и Александра, длившийся 15 лет. «…Почему мы с Аней расстались? Не каждая женщина может устоять, когда ей предлагают золотые горы. Тех денег, которые я зарабатывал, было недостаточно. Вот она и выбрала себе другого спутника»[25]. О причинах развода сама Анна отзывалась более сдержанно: «Саша очень спокойный, а мне все время чего-то надо, я рвусь вперед. Так вот все и получилось…».

Я невольно поежилась: возможно, и меня дома ожидает разговор на подобную тему. Почему бы и нет? Вселенная дает знаки, и только безумный их не читает, – грустно думала я, переворачивая очередную виртуальную страницу.

Дочери Самохиной Александре в ту пору было одиннадцать лет; по совместному решению девочка осталась с папой. Анна сделалась «воскресной мамой», это был достаточно тяжелый период ее жизни, но с той актерской загрузкой, которая была у сверхпопулярной Самохиной, она просто не могла все время быть с дочерью. Пришлось бы таскать ее по гастролям или отдавать на попечение гувернанток. Получалось, что все правильно, что родной отец все же лучше. Но вот было ли от этого лучше Анне? И о чем думала, плача ночью в подушку, девочка, мама которой жила где-то далеко и навещала ее лишь время от времени?


Еще от автора Юлия Игоревна Андреева
Русский без нагрузки

Книга намеренно задумана как инструмент: Юлия Андреева и Ксения Туркова подобрали типичные ошибки в речи, письменной и устной, объяснили их простым языком и упаковали в понятную для читателя форму – с помощью мнемонических стихотворений и почти 120 забавных и запоминающихся иллюстраций любой научится отличать «вообще» от «в общем», «одеть» от «надеть» и даже «вследствие» от «впоследствии».Вам кажется, что русский язык – это скучно и бессмысленно? Не удивительно, ведь красная ручка и диктант – это все, что большая часть из нас помнит еще со школьных времен.А вместе с тем мы пишем и пишем – по работе, по делу, без дела.


Жизнь женщины в Средние века. О чем молчат рыцарские романы?

Быть женщиной в Средние века значило выйти замуж в 12–18 лет и родить с десяток детей, из которых выживут лишь двое-трое. Зачать, родить, пеленать, стирать, стряпать, опять зачать, опять родить, опять пеленать… И так примерно до 40 лет. Женщины побогаче могли передать часть дел служанкам, а себе оставить только беременность, роды и вышивание. Тогда они могли рассчитывать – по редким светским праздникам – на турнир и пару лестных песен от заезжего поэта. В конечном счете мир женщины ограничивался несколькими комнатами, кухней, рынком, церковью и колодцем.


Предсказание

«Царь Антихрист воздвигает город на непотребном месте, и город сей погибнет через триста лет и три года – за три дня». Исполнится ли страшное предсказание? От кого зависит, жить Питеру или умереть? Выстоит ли город в новых испытаниях или исчезнет, словно его никогда и не было?


Любовь Полищук. Одна, но пламенная, страсть

Эта эффектная, лицом и статью похожая на Софи Лорен актриса с «несоветской» манерой держать себя на сцене и на экране, начинала свой жизненный путь (как ей самой казалось) дурнушкой, которую отличала от сверстников и подруг всепоглощающая мечта – во что бы то ни стало стать настоящей актрисой и уверенность, что мечта эта непременно сбудется.Любовь Полищук выдержала все испытания, выпавшие на ее долю, добилась своего, стала актрисой. Она любила и была любимой, она была создана для великих ролей и была достойна большого женского счастья, но судьба распорядилась иначе…Вы узнаете интересные детали о судьбе актрисы, о ее детстве и юности, о первой любви и сложных взаимоотношениях с мужем, дочерью и сыном.


Лечебные масла. Оливковое, подсолнечное, льняное, кукурузное, облепиховое и другие

О целебных свойствах растительных масел можно говорить до бесконечности: масла лечат, кормят, поднимают на ноги, дают силы, возвращая здоровье и молодость.С глубокой древности растительные масла сопровождали жизнедеятельность человека, мы идем с ними рука об руку, знаем и любим их. Приятно, когда в жизни все идет как по маслу, и плохо, когда этого волшебного снадобья нет под рукой.Прочитав эту книгу, вы узнаете, как можно приготовить масляные настойки, мази, как сделать ингаляции, наложить компресс, сделать в домашних условиях хорошее лекарство или крем своей мечты.


Триумвират. Творческие биографии писателей-фантастов Генри Лайон Олди, Андрея Валентинова, Марины и Сергея Дяченко

Новая биографическая книга Юлии Андреевой посвящена жизнеописанию замечательных людей, составленному в тесном сотрудничестве с ними самими.Люди эти – наши современники, писатели, создатели миров, именитые и знаменитые фантасты Украины: Генри Лайон Олди (Дмитрий Громов, Олег Ладыженский) Андрей Валентинов, Марина и Сергей Дяченко.Тесное сотрудничество автора и героев этой книги позволило насытить ее малоизвестными фактами, фотографиями из семейных архивов, занимательными подробностями личной жизни и рекомендациями по возрождению из собственного пепла.В чем секрет успеха каждого из этих людей? Понятно, что в труде и таланте, но все-таки?Прочитав книгу, вы это узнаете.


Рекомендуем почитать
Записки из Японии

Эта книга о Японии, о жизни Анны Варги в этой удивительной стране, о таком непохожем ни на что другое мире. «Очень хотелось передать все оттенки многогранного мира, который открылся мне с приездом в Японию, – делится с читателями автор. – Средневековая японская литература была знаменита так называемым жанром дзуйхицу (по-японски, «вслед за кистью»). Он особенно полюбился мне в годы студенчества, так что книга о Японии будет чем-то похожим. Это книга мира, моего маленького мира, который начинается в Японии.


Прибалтийский излом (1918–1919). Август Винниг у колыбели эстонской и латышской государственности

Впервые выходящие на русском языке воспоминания Августа Виннига повествуют о событиях в Прибалтике на исходе Первой мировой войны. Автор внес немалый личный вклад в появление на карте мира Эстонии и Латвии, хотя и руководствовался при этом интересами Германии. Его книга позволяет составить представление о событиях, положенных в основу эстонских и латышских национальных мифов, пестуемых уже столетие. Рассчитана как на специалистов, так и на широкий круг интересующихся историей постимперских пространств.


Картинки на бегу

Бежин луг. – 1997. – № 4. – С. 37–45.


Валентин Фалин глазами жены и друзей

Валентин Михайлович Фалин не просто высокопоставленный функционер, он символ того самого ценного, что было у нас в советскую эпоху. Великий политик и дипломат, профессиональный аналитик, историк, знаток искусства, он излагал свою позицию одинаково прямо в любой аудитории – и в СМИ, и начальству, и в научном сообществе. Не юлил, не прятался за чужие спины, не менял своей позиции подобно флюгеру. Про таких как он говорят: «ушла эпоха». Но это не совсем так. Он был и остается в памяти людей той самой эпохой!


Встречи и воспоминания: из литературного и военного мира. Тени прошлого

В книгу вошли воспоминания и исторические сочинения, составленные писателем, драматургом, очеркистом, поэтом и переводчиком Иваном Николаевичем Захарьиным, основанные на архивных данных и личных воспоминаниях. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.


Серафим Саровский

Впервые в серии «Жизнь замечательных людей» выходит жизнеописание одного из величайших святых Русской православной церкви — преподобного Серафима Саровского. Его народное почитание еще при жизни достигло неимоверных высот, почитание подвижника в современном мире поразительно — иконы старца не редкость в католических и протестантских храмах по всему миру. Об авторе книги можно по праву сказать: «Он продлил земную жизнь святого Серафима». Именно его исследования поставили точку в давнем споре историков — в каком году родился Прохор Мошнин, в монашестве Серафим.


Галина Уланова. Одинокая богиня балета

Из книги вы узнаете:– Почему Галина Уланова категорически не хотела стать балериной.– Что же послужило причиной конфликта Галины Улановой и Сергея Прокофьева.– Как великой балерине удалось превзойти королеву Англии.– Почему величайшая в истории артистка балета умерла в бедности и забвении.Ее сравнивали с Венерой Боттичелли и Мадонной Рафаэля. Трогательная, прекрасная и трагическая Принцесса-Лебедь – бессмертный образ, созданный Галиной Улановой, яркий, неповторимый, удивительно живой, который невозможно забыть.


Эдит Пиаф. Я ни о чем не сожалею…

В книгу вошли воспоминания великой французской певицы, актрисы Эдит Пиаф, ее друга, режиссера Марселя Блистэна, и ее сводной сестры Симоны Берто. Мемуары Пиаф – это лишенный ложной стыдливости эмоциональный рассказ о любви, разочарованиях, триумфальных взлетах, об одиночестве и счастье, о возлюбленных и о друзьях, ставших благодаря ей знаменитыми артистами: о Шарле Азнавуре, Иве Монтане, Эдди Константине и др.Воспоминания Марселя Блистэна и сводной сестры Эдит Пиаф – это взволнованный, увлекательный рассказ о величайшей певице.Смерть дочери, безумие, наркотическая зависимость и неизлечимая болезнь – жизнь Эдит Пиаф, самой трогательной и искренней певицы ХХ века, порой напоминает сценарий драматического фильма.


Ирина Алферова. Любимая женщина красавца Абдулова

«Ира Алферова – глубоко славянский тип. И французская легкость ей не свойственна», – утверждал режиссер Георгий Юнгвальд-Хилькевич, не желавший снимать актрису в роли Констанции в «Трех мушкетерах». Но для многих поколений советских зрителей красавица-актриса так и осталась трогательной, милой и беззащитной Констанцией. Хотя на ее долю выпали гораздо более глубокие и сложные роли – и в кино, и в жизни.Сложно сказать, какая из них была основной, самой важной: роль матери, роль возлюбленной или роль актрисы, известной нам по фильмам («Хождение по мукам», «Предчувствие любви», «ТАСС уполномочен заявить…» и др.) и ленкомовским спектаклям.Она любила и была любима, ей хватило удивительного женского таланта и истинно славянской щедрости, чтобы принять в семью и воспитать троих приемных детей: двоих детей последнего мужа – Анастасию и Сергея – и Александра, сына своей сестры Татьяны, умершей в 1997-м.


Людмила Гурченко. Я – Актриса!

«Никогда не забывайте о том, что я – актриса», – любила повторять Людмила Гурченко. Ее творческая судьба сложилась драматично, и все же она была и остается одной из самых ярких русских актрис второй половины XX века. Таких, как она, ни в советском, ни в российском кино больше не было. Да и вряд ли будет. Чтобы стать Людмилой Гурченко, мало родиться талантливой, надо еще пройти оккупацию, преодолеть испытание «медными трубами», пережить страшные годы забвения. Она создала себя сама, раз за разом восставая из пепла, словно феникс.