Анизотропное шоссе - [2]

Всё.

Туши свет.

Приплыли.

Вот те, бабушка, и Юрьев день.

Что же это такое, в самом-то деле? Машины ездят по левой стороне. На десятке с рисунком от вышедшей из употребления по причине потери покупательской способности и проистекающего из того повышенного износа пятёрки надписи задом наперёд.

Витёк огляделся.

Всё правильно, или, точней — неправильно: из дому теперь ехать до Болвинского моста налево, а к светофору — направо.

Мир перевернулся и встал на голову.

А точнее — вывернулся наизнанку.

Массаракш.

Зазеркалье какое-то. Алиса в зазеркалье. Ты хочешь жить в Зазеркальном доме? Люис Кэрролл. Чарльз Лутвидж Д-д-д-доджсон. Птица Додо…

Так. Нервный тик. Словесный понос.

Остановиться, оглянуться, бросая взгляд через плечо, не то — вздохнуть, не то — очнуться, не сожалея ни о чём, потерям счёт не умножая, перевернуть последний лист, а новый — холоден и чист, как поле после урожая…

Как ни странно, к месту и ко времени вспомянутые чьи-то стихи помогли.

Мысли в голове заскакали загнанными зайцами.

Думаем, думаем, раскладываем всё по полочкам…

Почему мир вывернулся на изнанку?

Да какая ему, Витьку, разница?

Сейчас важнее не почему, а — когда.

И — где.

И что со всем этим делать.

Почему — будем разбираться после.

Если оно будет, это после…

Ладно. Когда это могло случиться?

Когда он попал в Зазеркалье?

И где же, в конце концов, это зеркало?

Думай, думай, думай…

Восстановим цепь событий.

Проснулся.

Умылся, почистил зубы.

Позавтракал.

Вышел во двор.

Пока всё нормально?

Вроде бы — да.

А где — ненормально?

А вот баба Маня — ненормально.

Точнее, ругались — нормально.

А кукиш, или что она там показала?

Это — нормально?

Неизвестно.

А вот потом…

Потом — точно ненормально.

…вытаращенные глаза на чем-то знакомом лице встречного водителя, да какой-то хлопок, что ли, как будто лопнула некая невидимая и почти неощутимая преграда, натянутая на пути…

Что она там сказала-то? «Сам на себя лучше в зеркало посмотри…».

Вот.

Это.

Вот и посмотрел.

Водитель-то — на Витька и похож. А точнее — именно эту в меру упитанную физиономию в самом расцвете сил и видел Витёк каждое утро в зеркале. И не только утро.

Точно, бабка — ведьма. Морок навела. Всё наизнанку вывернула. Ах ты, зараза!

Витёк, продолжая ругаться, рванул с места, правда, на всякий случай — по левой стороне, влетел в родной двор через злосчастную арку. Зловредной ведьмы нигде видно не было. Куда ж это она ковыляла-то? Может, в магазин? Сейчас мы её найдём!

А впрочем…

Дела-то не ждут, размышлял Витёк дальше. Попробую-ка я ещё раз через это с позволения сказать «зеркало» проехать… Может — и не нужна мне бабка-то? Пока… А там, вечерком — разберёмся! Мало ей не покажется!

Ну-ка, где там наша арка?

* * *

…глаза на чем-то знакомом лице встречного водителя, да какой-то хлопок, что ли, как будто лопнула некая невидимая и почти неощутимая преграда, натянутая на пути…

На этот раз Витёк под аркой проехал хоть и не медленно, но и не особо спеша. Затормозил. Остановился. Оглянулся. Удовлетворённо хмыкнул.

Вот теперь можно и направо. К Болвинскому мосту.

Мы едем, едем, едем. По правой стороне, как и все остальные. Мост через Болву. Проходные «СММ-Холдинг» — слева. Вокзал «Брянск-I» — тоже слева. Поворот на Октябрьский мост — направо. Всё путём! Поворот налево. Едем. Десна — слева, Покровская гора — справа. Вот и Набережная, бульвар Гагарина топает своей потёмкинской лестницей на гору одесную от дороги, фонтан — ошуюю…

Настроение начало улучшаться и Витёк даже принялся что-то насвистывать.

Поворот на Фокина — направо, вверх, в гору.

Поворот на проспект Ленина, на светофоре красный, ничего, постоим…

Стоп.

Что-то не так.

Или почудилось?

Витёк ошалело крутил головой.

Жёлтый…

Зелёный…

Он повернул направо, приткнул машину у тротуара.

Напротив, через площадь — драмтеатр. Кажется. Только вместо рабочих и крестьян (или партизан?) на крыше — Аполлонова квадрига. Наверное, всё-таки — драмтеатр. А на углу в сквере…

Он подошел поближе к бронзовому Тютчеву. Тютчев держал за руку девочку лет двенадцати, или около того. Витёк удивился. Почему — девочку? Причём тут девочка?

А потому, что — не Тютчев.

А кто?

Витёк вздрогнул, прочитав надпись: «Льюис Кэрролл».

Почему — Кэрролл?

Потому что.

Сплюнул.

Издевательство какое-то…

Итак, подытожим.

Что мы имеем? А имеем мы вот что. Витёк попал в Зазеркалье. Как Алиса. В Зазеркалье всё шиворот-навыворот. И машины не по той стороне, и Болва в противоположной и пишут они наоборот. Но только в этом самом Зазеркалье всё не просто зеркальное. Там есть ещё некоторые отличия. Десятка с картинкой от пятёрки. Например. Это только то, что Витёк успел заметить.

Далее. Воспользовавшись «зеркалом» во второй раз Витёк думал, что вернулся назад, в свой, «незеркальный» мир. И что же оказалось? А оказалось, что мир-то он, конечно, уже «незеркальный», да вот, отличается от родного, привычного.

Какие же из всего этого можно сделать выводы?

Да чёрт его знает, какие…

Он, Витёк совсем не физик-теоретик.

Ясно только то, что работает это самое «зеркало» только в одну сторону.

Анизотропное шоссе.

И совершенно не ясно, что же теперь делать со всем этим безобразием.

Что-то очень уж сомнительно, что кто-либо сможет прояснить создавшуюся ситуацию. Честно говоря, как эта штука работает, Витьку было до большой и яркой лампочки. Ватт этак на тысячу. А вот что ему теперь делать, чтобы вернуться к себе, в свой нормальный мир — вот это Витёк очень и очень хотел бы знать…