Ангрон: Раб Нуцерии - [17]
Как только Пожиратели Миров прервали наступление, геннцы тоже остановились. Массы умиротворенных лиц не хлынули вслед за Астартес. Никакой реакции на вид бесчисленных тел, сплошным ковром устилавших землю в три или четыре слоя, тоже не последовало. Они просто стояли у городских стен, молчаливые и спокойные, и наблюдали, как те, кто Пожирает Миры, отступают с поля битвы.
За один переход легионеры добрались до сборных пунктов и взошли на десантные корабли и лихтеры, помогая тем, кто в этом нуждался.
Магон остановился у рампы своей «Грозовой птицы» и опустился на колени. Пальцами он взрыл темную почву Генны и собрал пригоршню земли в ладонь. Некоторое время он глядел на нее, а затем пересыпал в подсумок на поясе.
Не оглядываясь, центурион взобрался по десантной рампе, и корабль взмыл в воздух вслед за остальными челноками, которые несли Пожирателей Миров на орбиту, — к неминуемой ответственности за все, что они сделали, и за то, чего не сумели.
8
С момента закладки первого камня Зал побед стал для XII легиона символом воинской славы. От самого старшего магистра ордена до нижайшего кандидата — все почитали это место священным. Любой воин мог свободно войти туда и подивиться многочисленным победам, одержанным братством за всю его историю. На стенах колыхались тысячи изодранных знамен, вырванных из окостеневших рук завоеванных народов. Многие из них украшали стены со времен наивысшего расцвета легиона Псов Войны и знаменовали его подвиги в Объединительных войнах Терры.
Нахлынувшие воспоминания вернули Магона в те давно минувшие дни. Он мог поклясться, что телом чувствует громовое эхо ударов сотен кулаков о грудные пластины, звенящее в залах «Твердой решимости», что вновь слышит яростные и отважные кличи триумфов воинского братства, из которого будет выковано оружие под стать отцу, который однажды возглавит их.
Но корабль, на борту которого стоял центурион, более не звался «Твердой решимостью», а его легион больше не был Псами Войны. После Нуцерии все изменилось. И сейчас Магон и остальные воины прибыли в Зал побед не для того, чтобы с гордостью вывесить знамена очередной покоренной цивилизации, но чтобы с позором принять наказание.
Пожиратели Миров собрались здесь сразу же после отступления с Генны. В неровных шеренгах легионеров, выстроившихся по ротам, зияли крупные просветы — потерь не избежало ни одно подразделение. Времени, чтобы привести себя в порядок, не осталось, и воины явились на сбор прямо с поля боя, в растрескавшихся и грязных доспехах, покрытых маслянистыми охряными разводами. Многих Астартес останки покрывали столь густо, что безукоризненная мраморно-белая краска приобрела омерзительный оттенок, больше подходивший Кулакам Дорна, чем XII легиону. У некоторых поврежденные сочленения плевались искрами. Легионеры напряженно стискивали рукоятки почерневших болтеров и древки сломанных копий, стоя под изорванными знаменами.
Не звучало больше размеренных бесед между уверенными в победе братьями, как обычно бывало перед началом очередной кампании. Воины в гробовом молчании ожидали гнева своего примарха.
Ангрон прибыл без всякой помпы и торжественности. Он шел, ссутулив плечи и хищно озираясь по сторонам, как зверь в вечном поиске следующей жертвы. Каждый шаг примарха отдавался лязгом и скрежетом красно-коричневого доспеха — бесценного произведения технического искусства Механикума, созданного по образу примитивной гладиаторской брони. В руках он нес двуручный цепной топор невероятных размеров — Оставляющий Вдов. Его хускарлы, Поглотители в массивных доспехах «Катафракт», едва поспевали за владыкой, но тот даже не замедлял шага, открыто выражая презрение к отборным Пожирателям Миров, давшим клятву защищать своего примарха.
Равное презрение почувствовал каждый из присутствующих сынов, когда Ангрон обвел легион взглядом.
И все же, несмотря ни на что, от вида живого прародителя у Магона перехватило дух. Центурион ощутил тот головокружительный эффект, какой примархи оказывали на окружающих, однако в самой глубине души он искренне верил, что только легионер способен в полной мере осознать величие своего повелителя. Благоговение перед отцом, заложенное на генетическом уровне, имело столь великую силу, что лишь один короткий взгляд, пусть даже издалека, или одна мимолетная секунда в его присутствии могли изменить все. Одно слово, сорвавшееся с его губ, могло в корне поменять ход целой жизни.
— Провал, — сказал Ангрон.
Это слово заполнило весь зал. Даже произнесенное вполголоса, оно достигло всех и каждого.
— Хр-ргх… провал. Уже в который раз.
— Что я тебе приказал, Кхарн?! — рыкнул он, не сводя налитых кровью глаз со своего советника, который покинул строй Восьмой штурмовой роты, чтобы встать подле отца. — Я велел тебе всех их убить. Вы служите мне, а не моим братьям, которые обычно тратят время на пленных, дипломатию и прочий ненужный вздор. Если я спускаю вас с цепей, то жду, что в живых не останется никого. Мужчины, женщины, старые, больные, собаки — все должны умереть! Тотальное истребление, никакой пощады. Неужели мои воины, которые пожирают миры, — десять тысяч! — не могут завоевать одну-единственную планету? Вы серьезно? Ничтожества!
Это рассказ о двух сталкерах, мечтающих стать Счастливыми. Но каждый из приятелей своё личное Счастье видит по-своему. Добравшись до Монолита - Исполнителя желаний они выясняют, что один из напарников по прозвищу Блэк уже когда-то здесь был и уже использовал свою единственную возможность загадать заветное желание. Однако он об этом ничего не помнит... Монолит помогает Блэку восстановить цепочку загадочных событий, которые повторно привели его к Исполнителю желаний...
Перед смертью ты успел бросить небесам обвинение. Ты успел сказать, что это несправедливо, когда пятнадцатилетний парень умирает в больнице, не успев… да ничего толком и не успев. Небеса услышали. И вот — новая жизнь, в новом теле, на новой планете. Ты — Совершенство Формы, первенец Богов, частичка всемогущей Империи, не знавшей поражений. Вот только от Истины — не убежать и не спрятаться, а перед Судьбой равны все. Придет время — и ты будешь платить по счетам. Когда весь мир вокруг начинает трещать и рассыпаться прямо у тебя на глазах, настанет время решать: новая жизнь или старая; бывшая Родина — или новая? Ты был чужим для двух биологических видов.
«Те из людей, что смогут выйти сегодня из своих домов, не увидят прежнего мира, ибо его больше нет. Зверь с легионами демонов вышел из моря и сел на трон». Марко Хан — благородный разбойник, командир одной из самых дерзких разбойничьих банд, который не убивает без нужды, избран посланником небес, чтобы идти и ничего не бояться, «потому что и демоны ему покорятся». «Кого можете очистить словом — очищайте, а кого не можете, избавьте от страданий». Робин Гуд, охваченной войной Славии, с открытой всегда и перед всеми душой, и маленькая разбойница встретились в Ринермо, разрушенном землетрясением.
Космические боевики составляют весомую долю западной фантастической продукции.В романе Дж. Мак-Интоша Шестерка колдунов насылает желание смерти и нового рождения на тысячи подвластных им людей.
Иннокентий Рудницкий, простой российский гений, создал устройство мгновенной связи, но последствия этого эпохального изобретения оказались самыми неожиданными…Они живут на Земле. В каком-то смысле они наши потомки, хотя ничего общего они с нами не имеют. Круглые, металлические, почти бессмертные, они любят, страдают, сражаются. Кто же мог предсказать, что археологические древности, которые остались от нашей цивилизации, окажутся для этих кругляшей столь опасными?..Гноил задушил свою жену. Аммониты едва дождались, пока нефелим перестанет подавать признаки жизни, чтобы наброситься и растерзать лишенную панциря плоть.
Самая первая экспедиция на Марс, в которую набрали специалистов с миру по нитке – в первый марсианский стройбат. Зарывается в землю сразу в трёх точках Марса. Готовит почву для колонизации планеты. Совершенно случай земляне узнают о существовании внутри Марса огромного города – остатки былого величий древней цивилизации марсиан. Никто даже не предполагал, что эту цивилизацию уничтожило таинственное облако Глобула, которое периодически посещает Марс. Проникнув в город и столкнувшись с этим облаком, земляне постепенно узнают историю Марса и начинают борьбу за его будущее.
О деяниях сыновей Императора, как славных, так и постыдных, слагают легенды. Но почти ничего не известно о самом загадочном из них — Альфарии. Ибо никто не сравнится с повелителем Альфа-Легиона в умении запутать собеседника. Его склонность к секретности и природная хитрость привели к тому, что даже обстоятельства встречи Альфария с отцом и братьями доныне оставались загадкой. Но как отличить, где кончается обман и начинается истина, если история рассказана устами змеи?
Задолго до пришествия Империума королевством Ультрамар правил Робаут Жиллиман, последний король-воин Макрагга. Даже узнав о своем истинном происхождении как примарха, сына Императора Человечества, он стремится расширять владения и словом, и силой подчиненного ему единолично XIII легиона — Ультрамаринов. Теперь, столкнувшись с враждебной империей в мире Тоас, Жиллиман должен осторожно выбирать свое оружие — иначе его мечтам о светлом будущем никогда не будет суждено сбыться.
Каждый примарх — уникальное создание, рожденное из генетического материала Императора и воплощающее разные аспекты Его личности. Все они обладают безграничными возможностями, но лишь один имеет право называться Первым. Лев Эль’Джонсон олицетворяет все лучшее, ради чего задумывались примархи, а его легион славится выдержкой, честью и непревзойденным воинским мастерством. Они — верное орудие Владыки Людей, Его непоколебимая карающая длань. Они — Темные Ангелы. В то время как Император собирает своих самых могучих отпрысков для нападения на Улланор-Прайм, повелитель Первого ведет свой легион к дальним рубежам известной Галактики, чтобы усмирить один-единственный мятежный мир.
С момента таинственного появления Сынов Императора на свет и до ожесточенных битв, вспыхнувших после того, как половина легендарных примархов восстала против отца, эти несравненные воины и творцы исторических свершений входили в число самых славных поборников человечества. В данной антологии собраны истории о величайших или мрачнейших поступках восьми из них: от Ангела Сангвиния, в одиночку влачившего бремя самых жестоких деяний своего легиона, и Вулкана, невероятно человечного по меркам своих братьев, до угрюмого Пертурабо, в котором изобретатель и зодчий сочетались с кровожадным полководцем, и Хоруса, затмившего свое ярчайшее сияние тьмой, что разрослась в глубинах его души.